Книга Покушение на Сталина. Дело Таврина-Шило, страница 59. Автор книги Игорь Ландер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Покушение на Сталина. Дело Таврина-Шило»

Cтраница 59

Ответ: — Я назвал все известные мне группы. По ряду фактов я могу сделать вывод, что немцы готовят много таких групп, для переброски через линию фронта.

Вопрос: — О каких фактах вы говорите?

Ответ: — За последнее время в Риге в портняжные мастерские «СД» доставлено большое количество материала для пошивки красноармейского обмундирования и погон. Судя по количеству этого материала, можно на глаз определить, что он предназначен для пошивки многих сотен комплектов обмундирования военнослужащих Красной Армии. Кроме того, со слов б. командира Красной Армии, ныне офицера «СС» ЯКУШЕВА, занимающегося в рижской команде «Цеппелин» изготовлением фиктивных советских документов, мне известно, что такие документы изготовляются в последнее время в очень большом количестве».

Комментарии относительно соблюдения режима секретности явно излишни. Не менее интересная картина вырисовывается из показаний третьеразрядного сотрудника «Цеппелина» А. Джона. В своих свидетельских показаниях по делу Таврина он заявлял: «В кругах «Цеппелина» о Таврине говорили довольно много. Его считали «крупным номером», который должен обеспечить «Цеппелину» почести, отличия и большие полномочия в разведывательной деятельности» [127]. Главная команда «Руссланд Норд» предстает перед нами в образе не разведоргана, а некоего клуба по интересам, где все имеющие и не имеющие отношения к операциям широко обсуждают их вплоть до адресов конспиративных квартир, установочных данных на агентуру и перспективных стратегических направлений деятельности — что ни в коей мере не соответствовало действительности. Если, конечно, разглашавшаяся на «комрадабендах» (правильно — «камерафтшафтабенд») информация не готовилась специально для продвижения через агента, которому СД не доверяла ни в коей мере и запланировала «втемную» использовать в оперативной игре.

В этой связи любопытно обратиться к мемуарам бывшего агента того же разведоргана «Цеппелин» Павла Павловича Соколова (кличка «Ястребов»), который достаточно подробно и откровенно описал атмосферу в нем. Он ни единым словом не упоминает о таких дружеских посиделках, на которых официальные сотрудники и агенты обменивались бы впечатлениями по вопросам, представляющим оперативное значение и оттого секретным. Да и о встречах с Тавриным или Шило он не упоминает, хотя теоретически таковые не могли бы не происходить. Соколову при написании мемуаров скрывать было уже нечего, поскольку он полностью отбыл предписанный ему срок наказания, и это еще более снижает доверие к показаниям Таврина о путях получения им информации касательно германской агентуры.

Здесь следует отдельно остановиться на странной личности упомянутого Ильи Дмитриевича Якушева (он же Пальбицын, Палбицын или Полбицын). По присутствующему в материалах дела рассказу о нем подследственного, этот бывший офицер Военно-морского флота СССР был переведен на сушу, вступил в антисоветскую подпольную организацию и осенью 1943 года на Западном фронте привлек к себе внимание Особого отдела (естественно, имелся в виду отдел «СМЕРШ»). Контрразведчики якобы провели с ним соответствующую профилактическую беседу. Уже только это выглядит как абсолютный вымысел. В военное время одного подозрения в принадлежности офицера, да и любого гражданина СССР, к подпольной структуре было достаточно для отстранения от должности и ареста. Тем не менее, по тем же материалам, Якушев продолжал служить на прежнем посту и совместно с командиром своего полка, также членом упомянутой организации, официально расстрелял заподозренного им в сотрудничестве с контрразведкой офицера якобы за невыполнение приказа. Вероятно, излишне упоминать, что никакого смысла избавляться от агента, явно сообщившего своему руководителю о замеченных тревожных сигналах, не было. Кроме того, таким методом усыпить подозрения контрразведчиков в реальности вряд ли бы удалось — это мягко говоря. Однако, в соответствии с рассказом Таврина, все произошло именно так, причем Особый отдел («СМЕРШ»), судя по всему, потерял к Якушеву всякий интерес (!), удовлетворившись тем, что тот был арестован и приговорен к расстрелу, замененному на 15 лет тюремного заключения с направлением на фронт в штрафную часть. Там Якушев воевал до 1944 года, после чего перебежал к противнику и отчего-то сразу был принят им на службу в СД.

В этом рассказе немыслимо в реальности практически все. Помимо уже отмеченного, следует помнить, что в штрафные батальоны направлялись только офицеры, осужденные за воинские или общеуголовные преступления с отсрочкой исполнения приговора до окончания войны. Никто и никогда из осужденных к ВМН с заменой на 15-летний срок заключения в штрафбаты не попадал. Более того, по переданным Тавриным словам Якушева, тот перешел к немцам в период пребывания на командной должности на Западном фронте, что никак не увязывается с одновременным отбытием им наказания в штрафном батальоне. Кроме того, совершенно неясно, почему вдруг Якушев стал подробно информировать о деталях своей биографии агента, вскоре направлявшегося через линию фронта с опаснейшим заданием. В случае провала не исключалось, что Таврин расскажет о нем на допросах, и эта информация попадет в разыскное дело со всеми вытекающими последствиями. Притом, как следует из материалов дела, Якушев откровенничал с агентом на квартире Делле, таким образом одновременно раскрывая тому довольно деликатные этапы собственного жизненного пути. Все это вызывает крайние сомнения в правдивости изложенного, которые усиливаются и другими, рассматриваемыми далее деталями роли Якушева в информировании Таврина о якобы существующей в Красной Армии подпольной антисоветской организации «Союз русских офицеров».


Отдельно следует поговорить о фотодокументах по «делу Таврина», оказавшихся в распоряжении советской контрразведки. Первым и самым знаменитым из них является широко известная фотография Таврина вместе с Грайфе в мундире СД, подлинность которой оспаривается несколькими исследователями. Существует и ряд других снимков агента вместе с этим же немецким офицером: в автомобиле, около мотоцикла и так далее.


Покушение на Сталина. Дело Таврина-Шило
Покушение на Сталина. Дело Таврина-Шило
Покушение на Сталина. Дело Таврина-Шило
Покушение на Сталина. Дело Таврина-Шило

Тренировки на стрельбище


Ключевым является вопрос о том, какими путями эти и другие фотографии (например, Таврин вместе с женой в Пскове около закрепленного за ним автомобиля и т. п.) попали к советской контрразведке. Подавляющая часть архивов «Цеппелина», в частности архивы главной команды «Руссланд Норд», избежала захвата советской стороной. Происхождение части кадров неясно, зато некоторые авторы утверждали, что четыре фотографии, на которых Таврин запечатлен во время упражнений в стрельбе из пистолета на полигонах СД, агент якобы привез с собой. При этом снимки оказываются приобщенными к делу в качестве вещественных доказательств, хотя в списке предметов, изъятых у Таврина в ходе личного обыска 5 сентября 1944 года, фотографии, как уже отмечалось, отсутствуют. Известно, что соответствующий протокол датирован 1951 годом, так что непонятно, где эти доказательства были до того, куда девались приобщенные ранее, и так далее. Но даже без учета этого последнего обстоятельства трудно поверить, что террорист захватил с собой в самолет эти абсолютно компрометирующие его фотографии. На одном из снимков Таврин (или же человек, отдаленно похожий на него) зафиксирован с пистолетом около мишени в виде окарикатуренного профиля Сталина. Попадание этого кадра в руки следствия уже само по себе практически гарантировало смертный приговор, однако агент якобы взял его с собой — на память? Кажется, в истории разведки аналоги такой ситуации отсутствуют.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация