— Где капитан?
Лилька рассеянно огляделась по сторонам:
— А где он… Я думала, тоже спит. Мама ему постелила на кухне. Но сейчас его там нет.
Кнопка рассержено топала ножками:
— Конечно, нет! Потому что он сушит гербарий у нас в подъезде! Выгляни на лестницу!
— Ого… — Лилька подняла со ступеньки охапку увядших цветов. — Ну и счастливая ты, Полька! Это же всё ради тебя, зацени! Мне ещё никто никогда столько цветов не дарил!
— А мне столько и не надо! Вот ему сейчас попадёт от бабулек за оборванные клумбы, а нам опять расхлебывай! Бежим скорее на улицу! — Кнопка схватила подругу за руку и помчалась вниз по лестнице, прыгая через украшенные цветами ступеньки. — Надо его отыскать!
Но раньше девочек юного романтика отыскал зоркий пенсионер Михаил Григорьевич Грачиков. Ещё со своего балкона он углядел высокую мальчишескую фигуру, которая вприпрыжку передвигалась по улице с охапкой осенних цветов и листьев. Цветов, с корнем вырванных из городского палисадника и чужих ящиков! Вот это непорядок!
— На месте замри! — скомандовал пенсионер, когда догнал негодника и зацепил его сзади за штаны своей крючковатой палкой. — Безобразничаем, молодой человек!
— Наоборот, — обернулся Икар с лучистой улыбкой. — Это вы безобразничаете, вы меня за штаны схватили. А я служу своей даме. Ведь на вашей планете дамам принято дарить цветы, не так ли?
— Ах воооот как! — прищёлкнул языком пенсионер. Теперь-то мальчик показался ему знакомым. Этого артиста он видел вчера на балконе в серебристом костюмчике в обтяжку! Циркач! — А на вашей планете как принято?! Обрывать, что другими посажено?!
— На нашей планете дарят звёзды, — пожал плечами Икар. — Небольшие звезды. Которые легко поймать в звёздоуловитель.
— Ты мне зубы-то не заговаривай! — цыкнул пенсионер. — Гуманоид! Правду говорят, что молодёжь с ума посходила! А вот и пигалица в розовой пижаме… Скоро совсем голышом по улицам бегать будут.
Со стороны дома к ним на всех парах неслись Полька и Лилька.
— Отпустите его, дедушка! — изо всех сил вопили они. — Он ненарочно! Он неместный! Он вчера головой ударился и на экзаменах провалился! Пустите! А ещё у вас дома яичница горит!
— Как горит?! — встрепенулся пенсионер.
— А чёрный дым из окна валит! От нашего дома видать! — запыхавшись, крикнула Лилька. В находчивости ей было не отказать. Михаил Григорьевич Грачиков, подхватив палку, бросился домой, и только уже на кухне вспомнил, что никакой яичницы сегодня не жарил.
А бравый капитан тем временем на девчонок нешуточно обиделся:
— Зачем вы всё время твердите, что я ударился головой и куда-то провалился! Я же герой! Я должен воспевать свою принцессу! Я должен превратить её жизнь в сказку! Оберегать и защищать!
— И кидаться на ветряные мельницы, — фыркнула Кнопка. — Был один такой. Мне мама рассказывала.
— Так тебе не нравится? — развёл руками капитан. — Ты только скажи, и в следующий раз я поймаю для тебя звезду…
Полька мигом вообразила огромную раскалённую звезду посреди кухни, и испуганно жмущихся к стене родителей. Папа будет приговаривать: «Ничего, ничего… Можно позавтракать и в гостиной… Лишь бы наша девочка была счастлива!». Ужас какой. Но и капитана тоже жалко — он же старался…
— А хочешь, серенаду спою? Тебе под гитару или на фортепиано сыграть?
— Нееет! Ну, ты мог хотя бы просто один разок где-нибудь написать «Полина + Карик»! Мелким шрифтом… — пожала она плечами. — Зачем же трубить на весь город!
— Я бы раструбил на всю Вселенную, если бы мог! — капитан снова принял красивую позу. — Вот только писать я не умею. Я с рождения бороздил космос, было как-то не до учебы. Почем мне знать, как всё это пишется!
Лилька схватилась за голову:
— Так он не умеет писать! Такой здоровенный парень! И не умеет!
— А зачем это в космосе нужно! — фыркнул Икар. — Стреляй себе из фотонного финтифлятора! А реплики за меня художник пишет.
— В космосе не нужно, а у нас очень даже… — Лилька подняла вверх палец. — Придумала! Завтра отправим его в школу вместе с тобой!
Кнопка отшатнулась:
— Да ты что… Разве можно… Это такой риск!
Лилька сердито покачала головой:
— Риск — это оставить его дома! Завтра я уеду помогать маме на выставке. А без присмотра он тут такого натворит. Представь, что завтра он ограбит ювелирный магазин и сложит к твоему порогу кучу бриллиантов! Или приведет тебе индийского слона из зоопарка! Угонит пару самолётов! Ты представляешь, что тут будет твориться? Ты, сестрёнка, станешь мировой звездой! Хотя, может, ты об этом и мечтаешь?
— Ты права, — Кнопка повесила нос. — Уже не мечтаю. И так плохо, и сяк плохо. Уж лучше пусть идёт со мной. Буду приглядывать. А с документами что-нибудь придумаем.
Глава 4
Прогулки по крыше
Кнопка опаздывала в школу так часто, что едва бы могла перечислить дни, когда ей посчастливилось прийти вовремя. В последние пару минут до выхода всегда оказывалось, что нужно переодеть голубую блузку на розовую, на колготках противная дырка, а тетрадка со словарными словами провалилась за диван. Но сегодня она опаздывала неспроста! А по чётко продуманному плану. План они с Лилькой продумывали весь вечер, заедая экспериментальным перчёным печеньем Эвелины Валерьевны.
— В общем, так… — инструктировала Кнопка капитана, который нёс на плече её огромную сумку легко, как пёрышко. Должна же была от него быть хоть какая-то польза. Для первого похода в школу космического волка снова переодели — теперь он красовался в ковбойских джинсах с бахромой и клетчатой рубахе, обнаруженных у Лилькиной мамы в костюмерной. Шляпа, конечно, была совершенно лишней, но всё приличней, чем в коротких тренировочных штанишках. А снять красивую шляпу упрямец отказался.
— Повторяю ещё раз! Первой в класс вбегаю я. И кричу — спасите, караул! Возле школы хулиганы напали на мальчика!
— А я им всыпал? — серьёзно переспросил гроза инопланетных слизняков.
— Нет же, нет!! — топнула ножкой Кнопка. — Наоборот! Это они тебе всыпали! Всыпали и удрали со всеми твоими учебниками и документами!
— А где мы возьмём хулиганов?
— Ой… Ну какой же ты! Какой ты… отсталый! А вроде из космоса. Ещё раз объясняю. Никаких хулиганов нет. Они выдуманные. Выдуманные хулиганы отняли у тебя выдуманные документы! И стукнули по голове!
— Опять по голове? — Икар, он же Карик, надулся. — Да сколько же можно…
