— Как ты говорила ранее, никто не жаловался.
— Так это чтоб тебе угодить. Ты же самый завидный жених города.
— Провокатор ты, госпожа Весенняя, — рассмеялся Илья и, прижав Лизу к себе, стал целовать.
Но не успел войти во вкус, как по квартире разнесся звонок. Илья бы проигнорировал его, но Лиза отстранилась.
— Кого там еще принесло? — проворчал Бердников.
— Сходи посмотри. А я пока налью супа. Ты уверен, что не будешь?
— Нет, мерси.
И отправился в прихожую, посмотрел в глазок и очень удивился. На пороге стояла Рапунцель. Открыв перед ней дверь, Илья спросил:
— Чем я могу помочь?
— Добрый день. — Рита явно чувствовала себя не в своей тарелке. Она теребила кончик косы и смотрела в пол. — Могу я войти?
Бердников сделал приглашающий жест.
Маргарита Пахомова переступила порог его дома и замерла у зеркала.
— Какое красивое, — восхитилась она. Но тут увидела свое отражение и начала убирать за уши пряди, выбившиеся из косы.
Она была в том же, в чем Илья видел ее до этого: серых брюках со стрелочками, водолазке и удлиненном трикотажном жилете. Все вещи не заношенные. То есть их приобрели не так давно. Но Илья, хоть убей, не мог понять зачем. Эта одежда Риту старила. Женщина, чье лицо чистое и свежее, казалась пенсионеркой.
— Вы один? — поинтересовалась Рита.
— Мы вроде на «ты» общались. Давай так и продолжим. Я не один, а с Лизой.
— Ой, я, наверное, помешала? — всполошилась она.
Еще как помешала!
Но Илья успокоил Рапунцель.
Тут из кухни показалась госпожа Весенняя. Она так обрадовалась Рите, что бросилась к ней обниматься.
— Мы собираемся обедать, — сообщила она, оторвавшись от смущенной визитерши. — Присоединишься?
— Нет, спасибо. Я только что завтракала.
— Тогда чаю?
— Лучше воды. Пить очень хочется.
Лиза взяла Рапунцель за руку и повела на кухню, усадила за стол и налила ей минералки. Себе же налила тарелку харчо. И, накрошив в него ржаного хлеба, принялась за еду. Поскольку за Ильей никто ухаживать не собирался, он поставил чайник, а затем, вооружившись вилкой, продолжил поедать консервированных морских гадов.
— Я схожу с ума, — выпалила Рита, залпом осушив стакан.
— Все переживаешь из-за смерти своего принца? — участливо спросила Лиза. Илья наблюдал за тем, как она ест. Все ждал, когда госпожа Весенняя выплюнет баланду, но блюдо ей, похоже, нравилось.
— Не только и не столько… На сегодняшний момент.
— Расскажи, что тебя беспокоит, — обратился к Рите Илья. — Ведь ты за этим пришла.
— Мне нужно непредвзятое мнение. Причем мужское. — Она несколько виновато посмотрела на Лизу. — Но я буду рада, если и ты выскажешься…
— Начинай свой рассказ, — скомандовала госпожа Весенняя и взмахнула ложкой. После чего вновь ввинтила ее в разбухшее варево.
— Мы свыклись с тем, что наша «шпилька» особенная. Она до сих пор является самым знаменитым жилым домом в городе. Поэтому мы, коренные ее обитатели, за долгие годы привыкли к повышенному вниманию. И я сейчас не о журналистах, а о простых людях, которые, узнав, что я живу в «мавзолее», как теперь называют наш дом, принимаются интересоваться множеством вещей. Начиная от планировки, заканчивая историями о привидениях — если верить «желтой прессе», они тут кишат.
— Просто некоторым коренным обитателям следует подремонтировать свои жилища, чтоб ничего не скрипело, не падало, не рассыпалось на глазах… — Илья слопал все морепродукты, еще и рассол выпил. — Тогда и новые байки о призраках не будут рождаться.
— Согласна с тобой. Но я опять не о том… — Рита схватила стакан, но, не обнаружив в нем воды, поставила обратно. — Сегодня ко мне на улице подошел молодой человек, желая познакомиться. Пригласил в кофейню. — И замолчала, уставившись на Илью.
Тот наполнил стакан гостьи и спросил:
— Ты пошла?
— Да. Мы позавтракали, поболтали, и вроде бы все было нормально, но… Я ему не верю!
— Молодой человек тебе какие-то сказки рассказывал? — решил уточнить Бердников. Он не понимал, к чему затеяна эта беседа.
— Нет. Он больше спрашивал. Интересовался мной очень активно.
— Значит, всерьез увлекся. Радуйся.
— Илья, ко мне не подходят на улицах симпатичные мужчины. Я никогда не знакомилась с ними вот так. Только с Николаем. Но там другой случай. Я чуть не попала под машину, а он, можно сказать, спас меня… — Рита снова опустошила стакан. А Лиза, как Илья успел заметить, почти расправилась с супом. — Правда, теперь я сомневаюсь в том, что это была случайная встреча.
— Почему?
— Потому что сегодня ко мне подошел молодой человек…
— Желающий познакомиться, — закончил Бердников. — Я помню. Но, хоть убей, не понимаю, как одно связано с другим, и оба эти случая с тем, что ты живешь в «шпильке».
— Они заинтересовались мной потому, что я правнучка ТОГО САМОГО Пахомова.
Бердников опешил. Он не ожидал услышать такое бредовое заявление.
— Я, может, чего-то не понимаю, — начал он. — Но как я слышал от тебя же, ты даже не прописана в «башне». Так?
— Так.
— Отец, он же внук ТОГО САМОГО, не оставил тебе несметных богатств?
— Ничего.
— Даже графского титула?
— Прадед родился в семье бурлака.
— Тогда объясни мне, какой бонус получит твоей избранник?
— Да никакого! Но он-то об этом не знает.
Илья шумно выдохнул. Как понять эту женщину?
— Рита хочет сказать, — вступила в диалог Лиза, — что из-за шумихи, поднятой журналистами вокруг нашей «шпильки», и человека, ради которого в принципе ее построили, то есть Геннадия Андреевича Пахомова, некоторые мужчины полагают, что его правнучка, проживающая в «башне», является единственной наследницей и квартиры, и фамильных ценностей, и тайных знаний великого масона.
— Она правильно сформулировала твои опасения? — обратился к Рите Бердников. Девушка кивнула. — Я слышал от городского сумасшедшего байки о всемогущем Пахомове. И даже знаю, кто их придумал.
— Я тоже, — воскликнула Рита. — Это Макар Васильевич, бывший лифтер. Один дурак придумал, второй разнес, третий поверил.
— И все же я думаю, что ты ошибаешься насчет Николая и этого, сегодняшнего… Как его зовут?
— Матвеем.
Илья и Лиза переглянулись.
— Как он выглядит? — осторожно спросил Бердников.
— Хорошо. Интересный брюнет. Модный. Ростом, как ты.
