– Что ты так смотришь? – Ольга вдруг заметила его выражение лица.
– Я очень тебя люблю, – ответил Леонид и не нашелся, что прибавить.
Известие о женитьбе его родители восприняли спокойно. Что на самом деле они говорили и чувствовали, Леонид так и не узнал, ему достаточно было, что соблюдены все необходимые условности. Понимая, что финансовое положение родителей скромное, он навестил их и привез конверт с деньгами.
– Мама, отец, – обратился он к ним, – я думаю, что вы захотите сделать подарки нам. Сами понимаете, хозяйство у нас еще маленькое, многого не хватает. Вот если бы кофеварку хорошую. Если вам не трудно, купите. А вдруг денег не хватит, – дипломатично добавил он, – вот тут есть. Ну и, вообще, на разные там мелочи.
Родители все поняли.
– Леня, ты знаешь, мы не умеем делать деньги из воздуха. Мы всегда жили скромно и продолжаем так жить, – со значением произнесла мать, – подарить вам что-то сверхъестественное мы не в состоянии. Я вот приготовила тут сервиз. Нам его еще на свадьбу подарили. Хочу, чтобы он к вам перешел.
– Спасибо. Мне всегда он нравился, – отозвался Леонид и добавил: – Но если вдруг в какой магазин соберетесь.
– Мы никуда не соберемся, деньги ты свои забери. Сами купите, у вас лучше получится, – решительно сказал отец, и уже после этих слов можно было считать, что разговор окончен.
Мезенцевы оказались людьми понимающими – они ограничились тоже одной коробкой с набором кастрюль. «Ну, все на паритетных началах. Во всяком случае, внешне!» – вздохнул с облегчением Леонид. И уже больше не обращал внимания на родителей и гостей. Он видел только Ольгу, с которой они были близки уже год, но мысль о первой брачной ночи все равно не давала ему покоя. «Я – дурак. Нельзя так любить», – пытался одернуть себя Леонид, но из этого ничего не получилось.
Глава третья. Счастье плюс собака
Вот что можно было бы рассказать о красивом молодом мужчине, который, сидя в придорожном кафе, увидел сбежавшую невесту и который, уезжая, прихватил с собой бродячего пса.
С момента свадьбы Леонида прошло почти шесть лет. Он был по-прежнему влюблен в свою жену Ольгу. Они прошли неизбежный путь привыкания, ссор, размолвок. Они пробовали друг друга на прочность, но потихоньку научились понимать друга друга и зажили душа в душу.
– Это хорошо, что дружно живете. Я сразу понял – ты тот зять, который мне был нужен, – через год сказал ему Мезенцев и добавил: – Но не сбавляй оборотов. Мужчина должен катить свою повозку. У мужчины должны быть дела. Всегда.
Леонид морщился от этих фраз, но ничего не отвечал. Он понимал отцовские чувства Мезенцева, и он не забывал, что его родители этот брак с Ольгой до сих пор считают ошибкой. А так тяжело было столько лет в чем-то оправдываться и что-то доказывать. Поэтому поддержка Мезенцева была Леониду приятна.
Отношения с родителями почти восстановились. Почти, потому что отец не отказывал себе в злой иронии, а мать даже не пыталась сблизиться с невесткой.
– Будет у нас еще время. Будет. Еще успеем наговориться, – уверяла она сына, который пытался наладить связь между любимыми женщинами.
Отец интересовался работой, но при этом всегда стремился задать «неудобный» вопрос.
– Ну, привык к богатству? – иногда спрашивал он.
– Папа, что значит – привык? Я сам зарабатываю приличные деньги. Мне некогда заниматься самокопанием и разбираться, привык я к этим деньгам или нет, – спокойно отвечал Леонид, но видел, что отца распирает от недовольства. «Как же! Мне надо было торчать в этой аспирантуре, потом читать лекции, сидеть на заседаниях кафедры и пить в перерыве чай за шкафом с монографиями. Я отказался от этого. Я пошел туда, где мне предложили не только работу, но и деньги». – Леонид вел мысленные споры с отцом. Мария Петровна, так же не смирившись, тем не менее ждала внуков. Но внуки не спешили «заводиться» и тем самым давали пищу для других неприятных разговоров.
– Леня, молодость быстро проходит. Надо делать все в свой час. Дети – это самое важно, чего может добиться человек. А вы, как я посмотрю, заняты совсем другим. Совсем другим.
– Мама, обязательно будут внуки, – уверял ее Леонид. – Но чуть позже. Мы же не можем себе позволить не планировать жизнь. Понимаешь?
– Нет, не понимаю, – осуждала Мария Петровна, опустив глаза.
Леонид, поначалу навещавший родителей часто, вздыхал и уезжал из родного дома в дурном настроении.
– Слушай, перестань нервничать. Их можно понять, – говорила ему Ольга. – Но это наша жизнь и мы с тобой все уже решили. Ты же понимаешь, мне надо закончить то, что начато и что потребовало столько усилий и денег. Я не могу бросить дело в самом начале. Еще столько надо сделать, иначе все впустую. Но много времени на это не нужно. Может, год-полтора. А потом можно и в декрет. С удовольствием.
Леонид все понимал. Он не только понимал, он еще и гордился, что его жена затеяла собственное сложное дело. «Быть «хозяином» – это не такой уж большой подарок. Это тяжелая ноша. Гораздо легче так, как я… Инструкции, приказы, регламент… Дорожка проложена, знай, иди по ней, не споткнись!» – думал он, слушая по вечерам рассказы Ольги о трудностях самостоятельного бизнеса. Сам он стал чиновником. То самое место, которое «расчистил» для него Мезенцев, оказалось руководящей должностью в одном из городских ведомств. Это сейчас, спустя несколько лет, Леонид Сергеевич Хитров слывет самым молодым, но при этом опытным руководителем, а тогда он стеснялся даже своего нового кабинета. Спасибо Мезенцеву – первые полгода он приезжал к нему почти каждую неделю, выслушивал его и помогал советами.
Что молодая семья Хитровых сделала за это время? Построила дом, Ольга окончила институт, занималась своим проектом. Леонид, заняв солидное место в уважаемом департаменте, хорошо зарабатывал и потихоньку обрастал связями. Что не успели сделать молодые супруги Хитровы? Не разлюбили друг друга и не рассорились. Им было чем гордиться.
Было чем гордиться и Мезенцеву. Он не раз подчеркивал, что не ошибся в своих расчетах. Что и Леонид, и Ольга живут так, как следует, – то есть так, как он планировал. Впрочем, со временем, тесть проявлял нетерпение и все чаще сердился. Оставшись с зятем наедине, отбросив условности, в самой резкой форме он замечал:
– Леня, а что ты так и будешь сидеть в этом своем департаменте? До ста лет? Ты подумай, жить в вашем домишке скоро станет невозможно. Там вдвоем тесно, а если будут дети?! И вообще, не солидно!
Леонид терялся. Фактически на этом месте он проработал совсем недолго. Более того, по возрасту претендовать на повышение было невозможно. В его начальниках сидели люди, годившиеся ему в отцы. И так его не любили за родство с Мезенцевым и за удивительно скорое назначение. Леонид понимал, что с этими людьми ему еще работать, а подсиживание еще неизвестно чем обернется. Обо всем этом он говорил Мезенцеву. И тот в ответ только зло щурился. Казалось, зять и тесть даже не пытаются понять друг друга.
