И так бывало всегда. У одной нашей сотрудницы слегла мама. Тогда Агаянц связался с Минздравом и вскоре было получено разрешение положить ее в Институт кардиологии.
Иван Иванович старался, чтобы мы общались семьями. В Центральном клубе два или три раза в год собирался весь коллектив с женами. Большой концерт, угощение, вино. Приглашались и знаменитые люди, познакомиться с которыми было не только интересно, но и полезно. Агаянц в этих встречах участвовал. Не просто по должности, как организатор и руководитель, а как товарищ. Даже один его внешний вид вызывал уважение. Подтянут, хорошо, я бы сказал, элегантно одет. Понимаете, таким руководителем гордились. Старались брать с него пример.
Многое решал и чисто профессиональный опыт. Он прошел такую нелегкую школу в зарубежье. И делился знаниями щедро. Было это видно всем: кто хотел учиться, набираться навыков, попадали в благоприятную среду.
Мы вербовочной работой в нашем подразделении не занимались, цели ставились несколько иные, но работавшие с Иваном Ивановичем за границей считали его блестящим вербовщиком. Он лично приобрел немало агентов и в Иране, и во Франции. И люди, привлеченные Агаянцем, трудились вместе с ним, с его последователями не один год.
Была у него своя манера поведения. Он никогда не повышал голоса. Никогда. Тихо, спокойно высказывал свои мысли, свои соображения. И подчиненного слушал внимательно. Обсуждал всё высказанное, пытался в мягкой форме обратить его внимание на недоработки или моменты, которые тот не учел.
Агаянц был удивительно тактичным человеком. Даже давая суровую оценку, он умел одновременно указать верный путь к решению. Подсказывал, как выработать правильную версию. Такая повседневная манера общения с оперативным составом приводила к тому, что мы не просто его уважали, а по-настоящему любили. Он был для нас примером того, как надо работать, как вести себя в коллективе с подчиненными. Если хотите, это и была воспитательная работа. Демонстрировал, показывал, как надо общаться с людьми, как вдохновлять на более успешные, результативные решения возникающих проблем.
Меня, да и всех Агаянц поражал феноменальной памятью. Вообще-то, у большинства людей моей профессии она развита неплохо. А Иван Иванович мог досконально воспроизвести ход какого-то события и даты. Он помнил имена и, что не часто случается с начальниками, общающимися с огромным количеством людей, отчества подчиненных, с которыми ему когда-то и где-то приходилось встречаться. Это вызывало и удивление, и благодарность за такое к себе отношение.
Еще два качества — вежливость и внимательность были у него врожденными. Вошел к нему в кабинет вызванный сотрудник, и Иван Иванович вставал из-за стола, чтобы с ним поздороваться. А если заходила сотрудница, то Агаянц ждал, когда она устроится на стуле, садился только после дамы.
И, знаете, как часто бывает. Человек хорошо работает, а начальник старается его у себя удержать. Иван Иванович поступал по-другому. Он старался сам помочь нам, дать возможность заниматься оперативной работой, рекомендовал для поездок в загранкомандировку. Потому что считал: это способствует оперативному росту.
Но Агаянц вовсе не был эдаким начальником-добрячком. Оценки сослуживцам давал прямые, честные. Надо было — критиковал. Служил у него в подразделении Анатолий Яцков. Атомный разведчик, в 1996-м ему посмертно присвоили звание Героя России. За плечами сложнейшие командировки, в США работал с нашими агентами, передававшими ценнейшие сведения об атомной бомбе.
Но жизнь непредсказуема — развелся с женой. Как в те годы и было принято, решили его персональное дело заслушать на партсобрании. И, знаете, Иван Иванович был за то, чтобы строго наказать его по партийной линии. Собрание шло нормально, спокойно. Выступает один товарищ и говорит: за что Яцкова наказывать? Жена к Анатолию особых претензий не имеет, ну, полюбил, следует ограничиться тем, что поставить на вид. Собрание к доводам прислушалось, работником Яцков был отличным и отделался самым легким наказанием. Но как же был недоволен Иван Иванович. Правда, промолчал, ни на кого не давил, хотя и сидел насупившись. Был он вот такой, правильный.
Поскольку место работы здесь в основном было более-менее стабильное, на первом этапе создания коллектива сложилась ситуация, при которой кадровики старались сплавить сюда тех, кто по разным причинам не имел возможности выезжать в командировки. Это подразделение какой-то период считалось отстойником, где уж сядешь и никуда больше не поедешь, не будет у тебя дальнейшего развития.
А Иван Иванович смог эту тенденцию переломить. И люди пошли в это подразделение, стали охотно здесь работать, а по возвращении опять стремились попасть сюда же. Это подразделение давало очень много оперативному составу с точки зрения политического развития, политического роста.
У Агаянца были тесные контакты с Министерством обороны, с Генштабом, МИДом и Госпланом. Он был там своим. Он, а не начальник разведки звонил, встречался, договаривался с высоким руководством самых разнообразных ведомств по всем нашим проблемам.
Иван Иванович довольно долго проработал на этом месте. В декабре 1965-го руководство разведки дало достойную оценку его усилиям: «Благодаря правильной организации работы отделом успешно проведен ряд активных мероприятий, направленных на разоблачение планов США и оказание влияния на позиции правительств, генштабов и разведок противника по политическим, экономическим и военным вопросам. Принимал участие в выполнении заданий инстанции (так именовался ЦК КПСС. — Н. Д.) по срыву агрессивных планов США против Кубы, а также Конго и Лаоса… В настоящее время И. И. Агаянц занимает должность, которая по перечню должностей не подлежит замещению генералами. Однако, учитывая заслуги и многолетнюю деятельность И. И. Агаянца в органах разведки, а также то, что он многие годы занимал должности, подлежащие замещению генералами, считаем возможным в порядке исключения представить к присвоению звания генерал-майора».
Двадцатое декабря — наш профессиональный праздник, День разведчика. А в его канун, 16 декабря 1965 года, Совет министров СССР принял постановление о присвоении Ивану Ивановичу Агаянцу звания генерала. Он и был настоящим генералом, боевым, действующим, никаким не паркетным и не кабинетным.
В 1967 году Агаянца назначили заместителем начальника Первого главного управления КГБ, ныне это Служба внешней разведки России. Но все его последователи в подразделении очень умело сохраняли созданную им обстановку в коллективе.
Семья у него была на редкость дружная. Вместе с женой Еленой Ильиничной он вырастил сыновей Николая и Александра. Николай стал журналистом, Александр — дипломатом. А дочка Арфеник посвятила себя семейным делам. Благодаря ей я и узнал многие факты из биографии ее отца, о котором вам с удовольствием рассказываю.
Я считаю, что выполнил свой долг, рассказав об этом замечательном человеке. Наш учитель Иван Иванович Агаянц был отмечен высокими наградами: это ордена Ленина, Красного Знамени, Трудового Красного Знамени, Отечественной войны 2-й степени, два ордена Красной Звезды, многие медали, ордена и медали зарубежных государств. Агаянц награжден очень ценящимися в нашей среде нагрудными знаками «Заслуженный работник НКВД» и «Почетный сотрудник госбезопасности».
