Уильям взглянул на отца, сидевшего на краю кровати, и тут же отвернулся. Наконец он опустил голову, посмотрел на свои ноги и печально вздохнул. Впервые в жизни ему хотелось быть не собой, а кем-то другим. Как будто его ноги были причиной всех бед в этом мире.
Мистер Трандл укутал Уильяма одеялом и взял со стола ручку и любимую тетрадку сына (разумеется, с динозаврами).
– Может, ты не о том просишь Санту? – задумался он. – Перед сном подумай, пожалуйста, чего бы тебе действительно хотелось в этом году. И напиши ему письмо.
Но Уильям по-прежнему был в смятении. Он хотел сказать отцу кое о чем, но не знал, с чего начать… Однако Уильям понимал: сказать самое важное иногда сложнее всего. Поэтому он сделал вдох и выпалил:
– Пап…
– Да, Уильям? – ответил мистер Трандл, вытряхивая крошки из пакетика, в котором было печенье.
– Скажи, ты одинок?
Мистер Трандл оторопел.
– Мой дорогой Уиллипус… то есть Уильям. Откуда у тебя такие мысли? – Голос мистера Трандла подрагивал.
– Ну, просто… понимаешь… эти мысли у меня оттого, что ты всё время тратишь на заботу обо мне. Потому что я… такой.
– И ты мне такой нравишься, – твердо ответил мистер Трандл.
– Но скажи, ты счастлив? – не унимался Уильям. – На самом деле счастлив?
– Счастливее рождественского эльфа, сынок. А теперь прекращай болтать ерунду.
Некоторое время они сидели молча. Уильям огляделся, посмотрел на фотографии, которые висели на стене и стояли на полке. На всех снимках они с папой были вдвоем, а больше – никого.
– Что ж, перед сном как раз осталось время для одной истории. О чем хочешь послушать? – спросил мистер Трандл.
– Об эльфах, Санта-Клаусе и Северном полюсе! Ту историю, которую ты уже рассказывал! – воскликнул Уильям. Папины истории про Северный полюс были самыми интересными.
Но когда мистер Трандл начал рассказывать, мысли Уильяма унеслись совсем в другом направлении. Он никак не мог забыть о том, что сказала сегодня Бренда. «Он, небось, до сих пор в Санта-Клауса верит, как младенец?»
– О чем задумался, сынок? – спросил мистер Трандл.
– Пап… а эта история… это всё правда? Это на самом деле так или ты всё выдумал? – робко сказал Уильям, как будто боялся услышать ответ.
Мистер Трандл внимательно посмотрел на сына поверх круглых очков (их стекла всегда были заляпаны) и мягко улыбнулся, как будто только и ждал, чтобы Уильям задал ему этот вопрос.
– Хороший вопрос, Уильям, – ответил он, поудобнее усаживаясь на кровати. Он положил руку на сердце, как делал всегда, когда говорил правду. – Я искренне верю, что всё это правда. А значит, так оно и есть, – сказал он.
– Но… как же это может быть? – спросил Уильям, отчаянно пытаясь понять. – Если я никогда не видел чего-то, откуда мне знать, что оно реально существует?
– Ах, Уильям! Ты подходишь не с того конца, – с улыбкой проговорил мистер Трандл. – Сначала нужно поверить. Тот, кто ни во что не верит, никогда ничего не замечает. Поверить – значит увидеть.
Но Уильяма это, кажется, не убедило.
– Но пап, некоторые ребята в школе не верят в Санту. Что если я в него верю, а кто-то другой – нет? Что если мы с тобой, например, верим в разное? Значит, мы оба правы?
Мистер Трандл задумался на минутку, потом вдруг взял кружку и сделал глоток теплого молока.
– Хм-м, – произнес он и вытер губы. – Загляни в чашку. Что ты видишь?
– Ну, ты выпил полчашки молока, и теперь она наполовину пустая! – проворчал Уильям. Он предпочел бы выпить перед сном ПОЛНУЮ чашку…
– Уверен? – спросил мистер Трандл. – Наполовину пустая? Ты правда так думаешь?
– Ну да, конечно, я в это верю! Я же это вижу! – воскликнул Уильям.
– А я верю совсем в другое, – ответил мистер Трандл. Уильям совсем растерялся. Кружка наполовину пустая – о чем тут можно спорить? Уильям был в этом совершенно уверен.
– Я верю, что всё как раз наоборот, – с улыбкой продолжал мистер Трандл. – Мне кажется, эта чашка не наполовину пустая, а наполовину полная!
Уильям посмотрел на чашку с молоком и понял, что папа тоже может быть прав. Они думали по-разному, но оба оказались правы.
– Видишь, Уильям, мы с тобой верим в прямо противоположные вещи, но это вовсе не означает, что один из нас ошибается! Чашка у нас наполовину пустая, но, в то же время, наполовину полная. – Уильям сидел и смотрел на отца как человек, чей мир только что перевернулся с ног на голову. – Люди могут верить во всякие странные, безумные и фантастические вещи, но это не всегда значит, что они заблуждаются. И вообще, неважно, кто прав, неважно, что там на самом деле, где правда, а где вымысел. Важно, чтобы то, во что ты веришь, делало тебя лучше и счастливее.
Уильям внимательно слушал.
– Но, пап, а что, если я верю в то, чего не существует на самом деле? Значит ли это, что я верю… в дырку от бублика? – встревоженно спросил он.
– Верить в дырку от бублика лучше, чем вообще ни во что не верить. Мальчик мой, именно вера делает невозможное возможным, а нереальное – осуществимым. Во что бы ты ни верил, Уильям, ты обязательно это найдешь! Вот я, к примеру, поверил, что в чашке есть молоко – его я и увидел. Ты же поверил в пустоту – и увидел пустоту. В итоге мы оба правы, но один из нас чувствует себя намного лучше! – С этими словами мистер Трандл протянул Уильяму наполовину пустую – или наполовину полную – чашку.
– Спасибо, пап, – ответил Уильям и допил чудесное теплое молоко. Поставив пустую чашку на тумбочку у кровати, он взял ручку, чтобы написать письмо Санта-Клаусу. Но задумался на мгновение.
– Пап, так, значит… если я действительно поверю, может даже случиться так, что в пакетике окажется еще одно шоколадное печенье для меня? – с хитрой улыбкой спросил Уильям, прекрасно зная, что они доели всё до крошки.
Мистер Трандл заглянул в пустой пакет и покачал головой.
– Нет, Уильям, боюсь, тут одной верой не обойдешься! – Он наклонился и поцеловал Уильяма на ночь. – Напиши письмо Санте и ложись спать. Завтра утром опустишь его в почтовый ящик.
Мистер Трандл остановился на пороге.
– Уильям, если ты хочешь, чтобы я был счастлив, попроси у Санты то, что сделает счастливым тебя, – произнес он. – То, о чем ты всегда мечтал. Спокойной ночи.
Уильям сидел и думал, о чем попросить Санту. Он думал очень долго и так усердно, что у него даже немного заболела голова. Он окинул взглядом комнату, и его внимание привлекли старые постеры с динозаврами. Рассматривая их в поисках вдохновения, он вдруг почувствовал, что… Взглянув на свое отражение в окне спальни, он понял, что улыбается! Давно уже на его лице не появлялось радостного выражения. Уильям знал, что попросит у Санты, и ни капли не сомневался в своем выборе. Вот что он написал:
