Из свежих апельсинов сок
Ты не нальешь ли мне, дружок?
Он слаще меда и конфет.
Питья вкуснее в мире нет!
А когда один эльф с Северного полюса хочет пожелать другому доброго утра, он говорит так:
С добрейшим утром, северный полярный брат!
Тебя увидеть вновь я очень рад.
Надеюсь, удача тебя не оставит
И счастья тебе это утро прибавит!
У эльфов есть подобные стихи и песенки на любой случай, и они постоянно выдумывают новые. Одни выходят лучше, другие хуже, некоторые – совсем ужасные, но эльфы всё равно их поют.
В этот морозный декабрьский день во льдах под снежными полями Северного полюса трудились восемь эльфов. Их звали Соня, Конопатый, Скороход, Сластена, Звездочетка, Щекастик, Снежок и Брокколи. Они были очень маленькие, как и рассказывал мистер Трандл, – не выше твоих колен – и наряды у них были самые необыкновенные. У кого платье из чайной чашки, у кого меховое пальто, увешанное электрическими лампочками, – то еще зрелище!
Каждый занимался своим делом.
Соня копал.
Конопатый держал фонарь, чтобы Соня видел, где копать.
Скороход разводил огонь.
Сластена кипятил чайник.
Звездочетка заваривала чай.
Щекастик поджаривал четыре булочки (по половинке каждому эльфу).
Снежок намазывал их маслом.
Брокколи следил за порядком.
Всё утро они копали, ели булочки и пили чай; и уже подумывали, не пойти ли пообедать (у северных полярных эльфов отменный аппетит и они всегда хотят есть).
– Булочки кончились! Ничего не осталось! – возмутился Брокколи. – Вы как хотите, а я хочу есть. Пора обедать!
Но Соня не слушал. Он стоял в конце длинного тоннеля, который уже два часа долбил лед.
Глубоко погрузившись в свои мысли, он мурлыкал под нос вот такую коротенькую песенку:
Долблю я лед, копаю я снег,
И ночью и днем, уже целый век,
Чтобы довольный ребенок нашел
В праздник под елкой большое… ЯЙЦО?!
Эльфы хором ахнули. Щекастик даже уронил на снег свою половинку булочки, да еще маслом вниз!
– Не в рифму! – воскликнул встревоженный Снежок. Дело в том, что северные эльфы всегда говорят в рифму. Чтобы эльф не срифмовал стих – это большая редкость!
– Это правда иль я в бреду? Что-то странное здесь, во льду! – закричал Соня, к которому вернулась способность рифмовать.
Семеро эльфов побросали чай с булочками у входа в тоннель и кинулись смотреть, что он нашел. Скороход поднял большой медный фонарь, подвешенный на длинной палке, так, чтобы тот освещал им путь. Ледяной тоннель озарился желто-голубым сиянием, и эльфы увидели то, что заставило их раскрыть рты, вытаращить глаза, и оторопеть.
Громадное замороженное яйцо!
Большинству наших эльфов было уже больше двухсот лет, и за свою жизнь на Северном полюсе они успели повидать немало всяких странностей. Но яйцо во льду? Это было что-то новенькое.
Эльфы начали перешептываться и совещаться (разумеется, в рифму). Каждый пытался получше разглядеть яйцо, наполовину вмерзшее в лед. Скорлупа у него была блестящая и очень красивая. Эльфы подошли ближе и устроили настоящий переполох. Между Сластеной и Соней даже разразился спор. Впрочем, нам со стороны он бы показался дуэтом двух тонкоголосых певцов. Вот о чем они спорили:
– Братцы, яйцо откопали мы с вами!
– Откуда оно? Какими судьбами?
– Не знаю! Но нужно его достать!
– А вдруг оно треснет? Зачем рисковать?
– А ты предлагаешь оставить во льду?
Можно и съесть! Сойдет за еду!
– Еду? Ты в уме ли? Совсем идиот!
Детеныш в яйце беззащитный живет!
Соня пропел последнюю строчку, и тут случилось нечто, заставившее эльфов подскочить на месте.
Яйцо вздрогнуло!
В тоннеле воцарилась полная тишина. Эльфы сбились в кучу и уставились на яйцо. Внутри него действительно кто-то был! И тогда они хором запели:
Яйцо откопаем, домой отнесем,
У печки согреем, и птенчика в нем!
Цыпленок ли там под скорлупкой сидит?
Иль птица другая? Каков ее вид?
Нам Санта подскажет, как быть нам потом.
Он мудрый, он знает, что делать с яйцом!
И вот все восемь эльфов принялись осторожно откапывать яйцо. Работа это была сложная и требующая большой сноровки – под силу лишь эльфам с Северного полюса. Если бы люди нашли это яйцо, то тут же раздавили бы всмятку! Но эльфы умеют копать аккуратно. В этом они непревзойденные мастера. Сластена растапливал самый неподатливый слой льда паром из чайника. Снежок осторожно снимал тончайшие пластинки льда вокруг яйца ножом, которым намазывал булочки маслом. Звездочетка сметала в сторону лишний снег, а Брокколи взволнованно прыгал вокруг и сочинял вдохновляющие песенки, помогая работе (при этом рот у него был набит булочками). И вот всего через пятнадцать минут и двадцать две секунды яйцо освободили ото льда!
Эльфы сняли свои мягкие теплые пальтишки и шарфы и укутали его. В высоту оно было с целого эльфа, и еще с двух эльфов толщиной, а уж весило как все восемь наших эльфов.
Тяжело им было нести его, но в чем эльфам нет равных, так это в умении слаженно действовать вместе. Сгрудившись в кучу, сгибаясь под порывами ледяного ветра, несли они в замерзших руках яйцо. Подняли его из ледяной шахты, протащили по заснеженному полю и принесли наконец самому мудрому человеку, которого знали.
Единственному, кто мог сказать, как поступить с замерзшим яйцом, которое было найдено на Северном полюсе.
Санта-Клаусу!
Глава третья
Санта высиживает яйцо
Видели когда-нибудь дом больше школы? У Санты такой дом!
А видели дом больше замка? У Санты такой дом!
А дом больше Луны видели?
М-м-м… пожалуй, дом Санты всё же не больше Луны. Но не сомневайтесь, он просто
Представьте самый большой и великолепный дом, который только можно вообразить. Представьте, что он построен из прочных толстых бревен. Добавьте три витые башенки, четыре высоченные дымовые трубы, из которых валит серебристый дым, и девяносто девять окон из разноцветного стекла (плюс еще одно с непрозрачным стеклом – там у Санты ванная).
