Тем не менее, изнасилование – наиболее распространенное половое преступление. Его удельный вес среди других правонарушений на протяжении довольно длительного времени практически остается неизменным: по официальным статистическим данным и результатам выборочных исследований, изнасилования составляют 90–95 % половых преступлений.
Количество последних не превышает 2–3 % от числа всех преступлений.
Если взять динамику изнасилований за 10 лет, мы обнаружим ее волнообразный характер, как, впрочем, и всей насильственной преступности. Особенно сильно возросло количество изнасилований в 1989–1990 гг. – и в бывшем СССР, и в России. В эти годы в России совершалось 14,5–15,5 тысяч такого рода преступлений.
Уровень изнасилований в городах и сельской местности в пересчете на одно и то же число жителей и в абсолютном выражении почти равен. Это говорит об одинаковой интенсивности действия в городе и на селе всего комплекса явлений, обусловливающих совершение изнасилований. И там, и там остро стоит проблема влияния на совершение изнасилований недостатков в проведении совместного досуга. В городе ниже доля изнасилований знакомых преступникам девушек и женщин, здесь чаще нападают на одиноких женщин.
Очевидна проблема «сезонности» совершения изнасилований: наблюдения показывают, что больше всего они имеют место с мая по сентябрь. Именно с теплым временем года уже давно связывают увеличение количества названных преступлений, прежде всего имея в виду температуру воздуха, наличие зелени, возможность длительного пребывания на воздухе и в местах, где мало людей, и т. д. На наш взгляд, играют свою роль и некоторые биологические циклы у человека, влияющие на его сексуальную активность.
Немалая доля изнасилований происходит в квартирах, личных домах, общежитиях и на дачах. Понятно, что незнакомых женщин насилуют чаще всего в общественных местах (на улицах, в парках, лесопосадках, подъездах и т. д.) в вечернее и ночное время. Именно такие преступления чаще заканчиваются убийствами и ограблениями жертв и представляют наибольшую опасность.
Общественная опасность изнасилований тем более велика, что среди их жертв немало несовершеннолетних – 36,6 %, по нашим выборочным данным. К таким подросткам можно присоединить немалую группу девочек и девушек, которые пострадали от развратных действий, не связанных с насилием. В целом можно сделать вывод о слабой защищенности несовершеннолетних, которые в силу небольшого жизненного опыта, беззащитности, доверчивости, иногда любопытства, любви к лакомствам, непонимания совершаемых с ними действий довольно легко могут стать жертвами сексуальных преступников. Понятно, какие тяжкие последствия в этом случае наступают для их психики, здоровья, отношения к людям и всему миру, жизни в целом. В нашей стране отсутствует система социальной помощи несовершеннолетним, ставшим жертвами сексуального посягательства.
Вслед за изнасилованиями наиболее распространенными сексуальными правонарушениями являются развратные действия в отношении несовершеннолетних женского пола, насильственное мужеложство и развратные действия гомосексуального характера в отношении детей и подростков мужского пола. Меньше всего выявляется таких преступлений как понуждение женщины к вступлению в половую связь и половое сношение с лицом, не достигшим половой зрелости.
Сексуальные преступления, изнасилования в том числе, часто сопровождаются совершением других преступлений. По данным С.П. Поздняковой, преступные половые посягательства связаны с убийствами (15 %), нанесением телесных повреждений (16,6 %), заражением венерическими болезнями. В поведении одного преступника такие действия как бы усиливают друг друга, что практически приводит к тому, что совершаются все более опасные преступления.
Приведем для иллюстрации следующий пример, в котором помимо конкретных преступных действий будет проанализирован жизненный путь насильника и убийцы, дана оценка отдельным его психологическим особенностям, без чего невозможно понять причину его поведения.
Речь идет о группе, которая состояла из трех человек, но вся ее преступная активность целиком исходила от одного человека – Б., 37 лет. Остальные двое – Л., 40 лет, и ее дочь Т., 15 лет, – были лишь покорными статистами, точнее – его бессловесными рабынями, что достигалось им с помощью полного психологического подавления, внушаемого им страха, постоянных побоев, применения психотропных средств. Обе были его любовницами, и каждая знала об этом.
Б. ранее дважды привлекался к уголовной ответственности за развратные действия в отношении несовершеннолетних девочек, в связи с чем трижды находился на стационарном судебно-психиатрическом освидетельствовании. Все три раза ему устанавливался диагноз «психопатия истерического круга со склонностью к сексуальным перверсиям», который не вызвал сомнений и был подтвержден при последнем освидетельствовании, выявившем у него такие присущие ему с детского возраста особенности характера как подвижность, общительность, потребность всегда быть в центре внимания, стремление к лидерству и самоутверждению, эгоцентричность, завышенная самооценка, склонность к демонстративности и рисовке, а также повышенная возбудимость, раздражительность в сочетании с чувствительностью, восприимчивостью.
Однако, кроме указанных патохарактерологических особенностей, выявленных у Б., представляют интерес сведения о его личности, о его сообщницах и жертвах, позволяющие глубоко взглянуть на проблему «серийных преступлений», совершаемых на сексуальной почве. Они высвечивают некоторые медицинские, психологические, криминологические и виктимологические аспекты данной проблемы, позволяют наметить пути и возможности применения метода клинической сексопатологии в ее изучении.
Б., со слов его матери, родился в асфиксии, рос слабым, болезненным. В школе учился неплохо, был общительным, любил находиться в центре внимания, поэтому крайне болезненно реагировал на неудачи. Так, демонстративно, в присутствии товарищей, пытался покончить с собой, когда у него «не пошла» учеба в педагогическом институте. В дальнейшем, во время следствия и суда, трижды предпринимал явные, на глазах у других, суицидальные попытки. В том же русле следует оценивать его реакции возбуждения, раздражения, протеста, если кто-то выражал ему недоверие. В возрасте 21 года перенес черепно-мозговую травму.
У Б. с детства отмечались признаки преждевременного полового развития. Еще в детском саду он активно участвовал в играх с девочками со взаимным раздеванием, рассматривал их половые органы, дотрагивался до них. Ему нравилось подглядывать за женщинами в туалете, душе, пляжных кабинках. Он испытывал удовольствие от прикосновения к женщинам при езде в переполненном транспорте. В 8-летнем возрасте во время взаимных манипуляций на половых органах со сверстницей у Б. впервые произошел оргазм с семяизвержением. В 13-летнем возрасте он был совращен взрослой женщиной (28 лет), совершал с ней половые акты в рот. С этого времени, несмотря на возраст, его половая жизнь была достаточно регулярной. Сексуальными партнерами были девушки ненамного старше его, посещавшие вместе с ним спортивную секцию плавания. Желая избежать беременности, они редко допускали вагинальные («нормальные») половые акты, но легко соглашались на любые другие формы половой активности. В их отношениях преобладали глубокий петтинг (получение оргазма при двустороннем контакте без непосредственного соприкосновения гениталий), взаимные орально-генитальные контакты и анальные половые акты.
