После неудачной утренней засады, переругавшись и подсчитав потери, братья вместе с прочими мужами ушли в погоню, причем Учай зачем-то забрал с собой растерянного Мазайку. А Кирья дождалась сумерек и отправилась на холм, в разоренный острожек. И вот теперь стояла на берегу, осматриваясь и прислушиваясь. Внутри ограды было тихо и пусто – трупы выкинули, все добро вынесли. Но Кирья не уходила. Медленно и бесшумно бродила вдоль частокола, пока не услышала шорох и хрип в той части, где жили слуги. И тут сама для себя поняла, зачем пришла, – искать выживших. Она была почти уверена, что они есть.
– Я хочу исправить зло, – сказала она негромко, обращаясь скорее к себе. Но притаившийся в тени услышал и отозвался.
– Не выдавай меня, – шептал тот, кто прятался в выгребной яме в самом углу стана. – Я дам тебе…
– Ничего у тебя нет, – сказала Кирья, подходя ближе и вглядываясь. – Да ты и сам ранен!
– Так и есть, – жалобно отозвался выживший. – Не могу ступить на ногу, а то давно бы сбежал куда угодно, хоть в лес к зверям… Дай мне воды, прошу…
Перед Кирьей из темноты появилось бледное, искаженное болью и страхом лицо переводчика Варака.
– Они ударили меня по голове, решили, что мертвый, – прошептал он, пытаясь схватить ее за руку. – Потом я увидел, что всех кидают в реку, и спрятался в яму. Они ткнули сюда жердиной, но в меня не попали…
– Этой? – Кирья подобрала лежащую на земле длинную жердину и опустила ее в смрадную тьму. Варак тут же вцепился в нее.
– Там внизу есть лодки, – тихо сказала Кирья. – Идти ты не сможешь, а грести – вполне. Вылезай и ползи туда. Тут, кроме меня, никого нет. Тебя не увидят.
– Да благословят тебя боги, девица! – лепетал Варак. – Пусть твоя доброта зачтется тебе в этом и других мирах…
Но в голосе его не было благодарности, а лишь страх за себя. И смотрел он на нее с невольной злобой, потому что видел перед собой ингри, врага.
– Подожди меня возле лодки, – сказал Кирья, поднимаясь. – Я принесу тебе еды в дорогу.
Но когда она вернулась, там уже не было ни Варака, ни лодки. «Думал, приведу мужчин, – решила Кирья. – Небось радуется, как ловко обманул меня!»
Ей было все равно. Впрочем, нет. Ей стало чуть спокойнее. Как будто она вошла в разгромленный дом и что-то там поправила – то ли подмела, то ли брошенную на пол миску поставила на место.
Глава 9
Гнев Вармы
Нагромождение скал, именовавшееся народом ингри Лосиными Рогами, было восхитительным местом для воина-накха. Лабиринт тропинок между огромными валунами; множество едва заметных расщелин, каждая из которых могла послужить отличным убежищем; торчавшие во все стороны обломки скал, пригодные для защиты от стрел… В такой местности опытный накх легко мог бы в одиночку сражаться с целым отрядом.
Но этого от Ширама сейчас не требовалось. Он искал тропку, ведущую к дому великанов на одиноком скалистом выступе, и нашел ее. Единственная мысль, которая занимала его, когда он поднялся на вершину, была – как же сюда затащили этакие валуны? Как подняли их выше самых высоких сосен и воздвигли из них стены?
Вокруг, куда ни глянь, раскинулись лесистые просторы Затуманного края. Солнце всходило в облаках, с востока веял холодный ветер. Со скал был отлично виден Змеиный Язык – отсюда он казался совсем близким. Ширам никогда бы не поверил, что унылое плоскогорье мохначей когда-нибудь покажется ему желанным местом, но сейчас так оно и было.
В шелест и свист ветра то и дело вплетались странные, жутковатые завывания. Они явно доносились со стороны великаньего дома. Ни одно известное накху живое существо не издавало подобных звуков. А как насчет лесной нечисти? Ширам ее не боялся. Он бесшумно обошел каменный дом и прокрался к самому входу. Спиной к нему, раскинув крылья и глядя на восток, будто встречая солнце, высилась вырезанная из дерева сказочная птица. Такую же деревянную птицу, вспомнил накх, они видели у ингри на пиру. Она-то и издавала завывания, когда налетал порыв ветра. Ширам усмехнулся, увидев сквозные отверстия, прорезанные у нее в груди. О подобных штуках он слыхал. Особенно их любили применять жрецы, когда им не хватало чудес, творимых богами.
Итак, перед ним еще одно святилище. Опять злокозненные арьяльцы оскверняют местные святыни своим присутствием! Ну что поделаешь – сейчас-то у них точно нет другого выхода.
Ширам осторожно заглянул в темный дверной проем и внимательно огляделся, пытаясь уразуметь замысел неведомых строителей. Великаний дом выглядел покинутым, обычных подношений богам не было и следов. Ветер врывался в узкие окна, гулял под потолком. Вот очаг в центре, еще одна птица парит над ним, раскинув крылья, но угли давно потухли… Зато здесь есть каменные скамьи вдоль стен, где можно устроить лежанку для царевича, и даже кое-какая глиняная утварь – обычная, не для великанов. Неподалеку от входа Ширам, к своему удовольствию, обнаружил полную кадку дождевой воды, в которой плавал берестяной ковш. Похоже, жрецы нечасто, но навещают этот поднебесный храм. Что ж – если вздумают прийти сейчас, тем хуже для них!
Теперь бы еще придумать, как затащить сюда Аюра. Парень он крепкий, и нести его на себе по извилистым скалистым тропкам тяжело даже для двоих…
Ширам вышел из птичьего святилища и еще раз огляделся. Иного жилища в округе не было заметно. Однако кто-то соорудил этот дом и обустроил его… Причем, судя по глубоким бороздам со скругленными временем краями, камни, из которых сложен дом великана, сначала затаскивали, потом катили к месту строительства. А раз катили, значит где-то есть более удобный путь. Ширам неспешно обошел площадку… Так и есть – между двух валунов, казавшихся единым целым, вблизи оказался просвет. Должно быть, эти камни оказались лишними и их просто оставили здесь. Накх проскользнул в щель и обнаружил за валунами куда более ровный склон, идущий вниз, к сосновому лесу.
Ширам остался доволен осмотром. С вершины простирался вид на все стороны – по скалам незаметно не подберешься, – а валуны, перегородившие пологий склон, не позволят ингри подойти кучей. Хвала богам, эти дикари не владеют искусством правильного боя и наверняка ринутся всей гурьбой, мешая друг другу. Иначе бы в последней схватке ему было несдобровать. Замысел с камнепадом был неплох, совсем неплох… Но теперь, когда Урхо убит, ингри, скорее всего, обезглавлены… Или нет? Шираму вспомнился младший брат силача, Учай, и на душе вновь стало тревожно. С этим нужно держать ухо востро… Он похитрее своего братца. И куда злее его.
Обратный пусть оказался несколько длиннее, зато проще.
Всю дорогу Ширам старался придумать, как принудить мохначей повиноваться ему. На Хасту, который сам вызвался разобраться с дикарями, особой надежды не было. Конечно, тот оказался далеко не тем простачком, почти шутом, каким прикидывался в начале путешествия. Жрец был весьма хитер и умел. Но хмурые и ко всему безразличные, как эти скалы, мохначи не понимали другого языка, кроме силы. А вот силы-то как раз у Хасты и не было…
