– Что думаете об этом, Ройем? – самым отрешенным из всех оставался император.
Советник Тайных дел, тактично упустивший в своем докладе события в Эоне, покраснел так, будто на него вылили кипятка:
– Не иначе как очередная попытка цесситов, Ваше Величество. Тайное ведомство осведомлено и предпринимает попытки по поиску виновников. Как помнят Ваше Величество и Ваши Превосходительства, Одельтер весьма преуспевает в борьбе с подобными явлениями.
Исангар не лгал: хотя сторонники Последнего Мессии с группой умелых ораторов и сыскали массу сочувствующих из разных слоев общества, существование их закончилась плачевно. Одельтерские приверженцы Мессии, устроив ритуальные самосожжения, ликвидировали себя сами, а зачинщики с вырванными языками были сосланы на рудники. Остались лишь страшные воспоминания об учиненных ими беспорядках.
– Пускай Тайное ведомство присмотрит за провинцией, – распорядился после недолгого молчания Ресильен.
Ройем послушно кивнул, вновь поклонился и сделал несколько шагов назад, чтобы оказаться вне поля зрения Императора и тем самым подальше от беды. Остальные советники отмерили его передвижение холодными взглядами. Исангар был моложе всех присутствующих, и те испытывали по отношению к нему плохо скрываемую неприязнь. Умирая, граф Аллестин Исангар передал старшему сыну управление разведывательной сетью по всему Одельтеру и за пределами оного, но Ройем первым делом принялся вскрывать козыри высокопоставленных чиновников. Об этом догадывались, но лишь Леримельсиг Тю-эз знал наверняка, и ему, как человеку исключительного образования, хватило ума не распространяться.
Ройем Исангар был светловолос, высок и тонок настолько, чтобы одельтерские аристократки, привыкшие к крепким приземистым мужчинам, считали его малопривлекательным. Впрочем, Советника обстоятельство это едва ли беспокоило: не женское внимание доставляло ему настоящее удовольствие, а разного рода секреты и интриги. Об иных пассажах
[11] не надлежало знать и Государю: они создавали серьезную угрозу его шаткому спокойствию.
События в Эоне относились к подобным явлениям непосредственно. Исангар рассчитывал бесшумно послать в провинцию своих людей и задушить тем самым волнения на корню. Однако планы его были сорваны, а беспокойство перекинулось на всех чиновников. Для Императора же сообщение барона Фабре стало последней, решающей песчинкой, упавшей на чашу его недоверия Державному совету.
– Можете расходиться, господа, – бросил Ресильен Первый, самостоятельно открыл дверь и нервными шагами вышел из залы.
Провожавшие монарха взгляды не выражали ни откровенности, ни участия. «Рыбоглазые люди с пустыми душами, – вспомнил государь слова почившего отца. – Они только и ждут, чтобы ухватить себе кусок. Остерегайся их, подави их – или возглавь их».
Глава 2
Экстраваганза
По огромному, залитому светом множества люстр Тронному залу шла делегация островов Тари Ашш. Прибывшие двигались уверенно, бесшумно и быстро, отчего их короткие темно-зеленые плащи, накинутые поверх черных пиджаков, расходились крупными волнами. Шествие князей Синклита не было жалким представлением сломленных имперской экспансией вассалов – то ступали исполненные величием Ядовитые люди.
– Каковы гордецы! А ведь нет ничего за душой, – чуть слышно прошептала герцогиня Ксавия своей сестре, и та ответила ей утвердительным взмахом веера.
Во главе делегации гордо ступал Первый князь Синклита Тейенсс Таш'Усс
[12]. Почтенный возраст вдоволь поглумился над суставом его правой ноги, и князь вынужден был опираться на трость – с непременным навершием в виде головы змеи.
Поравнявшись с троном Императора, делегация остановилась. По старому обычаю, герольд неторопливо объявлял имена и титулы прибывших, предоставляя тем самым одельтерскому обществу шанс детально рассмотреть дипломатов. У тех были коротко стриженые, бритые наполовину или налысо головы, а кожу от виска и до затылка покрывали татуировки, – и, за исключением двух или трех человек, рисунки растягивались на половину лица. В отличие от разноцветных глаз одельтерцев, радужные оболочки всех Ядовитых были до неприличия яркооранжевыми.
Великий князь Сейих-Ашш Саайет Инир Таш'Шассейт, посчитав недостойным участвовать в подписании унизительного договора, так и не явился в Этидо. «Вряд ли в последний момент он изменил бы решение, – усмехнулся про себя государь. – Но здесь справятся и без него».
Чувствуя себя на вершине мира, Ресильен де Брольи поднялся с трона и сделал пару шагов к публике.
– Добро пожаловать в Одельтер, господа! – начал он. – Его Величество и светское общество Империи рады приветствовать вас в Этидо, Старой столице нашей Империи. Мы надеемся заслужить ваше расположение и сохранить на долгие столетия сложившиеся между нами отношения.
Четыре десятка оранжевых, горящих, обращенных на Императора глаз вспыхнули еще ярче.
– Почитаем за честь быть приглашенными к тебе, Первый в своих землях, – на языке островов Тари Ашш обратился к Ресильену князь Тейенсс Таш'Усс. – Мы свидетельствуем новому императору свое почтение и признаем его власть. Царство Тари Ашш готово вести переговоры и наслаждаться всеми преимуществами пребывания в Старой Столице.
Как только Таш'Усс закончил приветственную речь, другой человек, коего даже не разглядела публика, произнес его слова на одельтерском. Участь дипломатического переводчика незавидна: он обречен всю жизнь тесниться за спинами господ и говорить их словами. Изредка, правда, он может во избежание скандала смягчать их фразы, – но не сегодня.
Принцесса-консорт Женевьев, стоявшая по левую руку от царственного супруга, продолжала присматриваться к Ядовитым людям. В какой-то момент она встретилась взглядом с Советником посольства Уной Таш'Хассей, – и ни одна из женщин не опустила глаз.
– Добро. Пускай же каждый ваш день в Одельтере будет подобен этому! – воскликнул император. – Всем шампанского, господа! Выпьем же за гостей, счастливое будущее Одельтера и островов Тари Ашш, счастливо пребывающих в нем!
Тейенсс Таш'Усс подумал о том, какой смех поднялся бы в Синклите, если бы с подобным заявлением выступил сам Великий князь Таш'Шассейт.
– За гостей и счастливое будущее! – пронеслось эхом по Тронному залу, и громким возгласам вторил звон ударяющихся друг о друга бокалов.
На этом официальная часть приема была закончена. Скрепя сердце церемониймейстер Арсиан Перрин сократил ее донельзя, ибо в землях Ядовитых людей не признавали пышных церемоний.
Спустившись с помоста, Ресильен Первый поравнялся с делегацией Тари Ашш и завязал разговор с парой князей Синклита, справляясь о здоровье и настроениях Великого князя. Ядовитые собеседники держались прохладно, но отвечали уже на одельтерском; остальные же дипломаты рассыпались по залу, разбавив вопиющую бледность платьев и черноту мужских мундиров мрачной зеленью строгих плащей.
