В процессе работы Большаков познакомился и с домработницей Тураевой Клавдией — приятной на вид женщиной лет сорока пяти по имени. Родом она была Украины. Иногда Игорь ей помогал по хозяйственным делам: возил ее в продуктовые магазины или на рынки. Охранник и домработница ладили и дружили.
* * *
В субботу Большаков повез Тураеву и ее дочку по столичным бутикам и магазинам. И в кино. Варя уже давно хотела сходить в какой-нибудь широкоформатный 3D-кинотеатр на премьеру зарубежного или отечественного мультипликационного фильма, поэтому и упросила свою мать взять ее с собою. Заодно Тураева решила купить для Вари красивую кожаную курточку и осенние сапоги, но а себе — какое-нибудь стильное платье от кутюр.
Ольга Владимировна договорились с Игорем, что выходной день у него на этот раз будет в понедельник, а рабочим днем станет данная суббота. И сказала, что в понедельник она сама отвезет Варю в школу и встретит. Игорь, не стал возражать против незначительных изменений своего рабочего графика. Во-первых. Тураева — его работодатель и она заказывает музыку. Здесь трудно с ней спорить. А во-вторых, от перестановки слагаемых сумма слагаемых не меняется. Выходных, как не крути, все рано будет два. И, в-третьих, как не странно, но это решение Тураевой было Большакову на руку: в воскресенье некоторые магазины бывают закрытыми, и он не может купить себе некоторые необходимые ему вещи. А теперь, при данном раскладе дел, он с чистой совестью и с законным выходным в кармане в грядущий понедельник наконец-то отправиться на шопинг в нужные торговые заведения.
Часто Ольга в присутствии Большакова вела с дочерью семейные разговоры. Так было и в этот раз. А речь зашла о Вариной учебе.
— Варя, а почему у тебя появились за последнее время четверки по английскому? — строго спросила дочку Тураева. — В чем причина? Не учишь предмет как следует?
Варя надула губки.
— Учу.
— Тогда почему «четверки»? Объясни?..
— Я не знаю, учительница мало кому из класса ставит «пятерки». Она очень требовательна и строга ко всем. У нее очень трудно получить «пять».
— Но кому-то же она все-таки ставит «отлично»? Не может быть, чтобы в классе не было отличников по иностранному предмету.
— Ставит.
— Кому?
— Кириллу.
— Какому Кириллу? У вас их, кажется, в классе трое?
— Артюхову.
— А, Артюхову?.. Вот видишь, все-таки она кому-то ставить высокие оценки? Значит, ваш Кирилл Артюхов на твердую «пять» знает английский.
— А он у репетитора уже два года занимается.
— Тогда и я найму тебе репетитора.
— Не хочу, — заупрямилась Варя.
— А я хочу! — возразила Тураева. — Я желаю, чтобы ты была круглой отличницей по всем предметам. Не будешь хорошо учиться, после школы пойдешь в посудомойки или в уборщицы. Мыть тарелки и полы.
— Не хочу мыть полы.
— Тогда остается репетитор…
Варя поникла головой. Ей уже после этого разговора и в кино уже расхотелось ехать. Большаков решил вклиниться в непростой разговор:
— Извините, Ольга Владимировна, что вмешиваюсь в вашу семейную жизнь… Что касается репетитора… то зачем вам далеко ходить, можете меня взять на это место.
— Вас?.. — изумилась Тураева.
— Да, меня. Не удивляйтесь, Ольга Владимировна, я же бывший учитель английского. До охраны я работал в школе. И у меня стаж педагогический солидный — восемь лет. Да и репетиторством я с учениками в то время занимался. Неплохо на них зарабатывал. Так что два, а то и три раза в неделю, я могу заниматься с Варей по этому предмету. Минут тридцать — сорок для начала вполне достаточно. Можно учить английский как раз перед школой.
Тураева заметно обрадовалась.
— Вы учитель английского языка? Неужели?! Отлично, отлично! Варя, нам несказанно повезло! Теперь нам не надо никого искать на стороне, твой наставник уже находиться рядом с тобой. Доча, ты будешь заниматься с дядей Игорем английским?
— Буду! — повеселела Варя.
Тураева пришла в хорошее настроение.
— Отлично, отлично! Приходится признать, что вы талантливая личность, Игорь. Овладели многими нужными профессиями, много знаете, эрудированны. Вы везде можете работать.
— Я даже талантливее чем вы думаете, Ольга Владимировна.
— Значит, я не зря сделала на вас ставку.
— Конечно не зря. Я вам еще пригожусь.
— Несомненно, пригодитесь. Вот и хорошо. В понедельник, вернее лучше во вторник, вы, Игорь, можете уже приступить к учебному процессу с Варей. Буду платить вам тысячу рублей в час. Могу и в валюте. Это будет двести пятьдесят долларов.
— Ольга Владимировна, я могу и поменьше брать денег… В знак уважение к вам и вашей дочери.
— Нет, Игорь, не стоит идти на такие жертвы. Я вполне могу платить вам такую таксу, и дополнительные деньги вам отнюдь не помешают. Ну и наконец, могу же я сделать что-то хорошее вам в знак уважения к вашей личности. Героев надо поощрять. И баловать. Иначе они обидятся и не будут уже больше героями. Не правда ли, Игорь?
— Спасибо, Ольга Владимировна, вы так добры ко мне.
— Не за что… В общем, все обговорено, приступайте к своим обязанностям и ни о чем не беспокойтесь.
— Будет все исполнено, Ольга Владимировна…
И вскоре к старым заботам Большакова прибавились новые, но более приятные: три раза в неделю Игорь с несказанным удовольствием занимался английским с Варей. Ему нравилось учить кого-то чему-то, быть чьим-то наставником, особенно когда это дело касалась детей. Обычно Большаков приезжал на Якиманку к часу дня, поднимался в квартиру Тураевой, занимался тридцать-сорок минут английским с Варей и к двум часам отвозил ее в школу, а в 19.00 или раньше забирал, и потом как всегда ехал за Тураевой.
В процессе обучения Варя и Большаков хорошо подружились. Она звала его «дядя Игорь», а он ее — «Варюха». Большакову нравилось опекать и общаться с дочкой Тураевой. Она действительно была умной и прилежной девочкой. Рисовала, пела, танцевала. Она для него была отдушиной в этом взрослом, сложном и непростом мире. С ней он забывал обо всем и погружался в мир фантазий и приключений, когда вместе с ней смотрел мультфильмы, детские киноленты или читал ей сказки.
Такая жизнь Большакову весьма нравилась.
* * *
Сиплов нажал на ручку двери и зашел в кабинет к Тураевой.
— Можно, Ольга Владимировна? — осторожно поинтересовался бывший чекист.
Тураева на миг оторвала взгляд от важных бумаг.
— Можно, но… а что у тебя, Аркадий? — недовольным тоном сказала Ольга.
— Да так, вопросик один нарисовался.
— Нарисовался? Тогда задавай его, да побыстрее, а то мне сейчас некогда. Я к переговорам с «Атлантом» готовлюсь.
