— Да.
— Типа твоего обручального кольца, что ты хотел подарить мне в «Ля Марэ?
— Еще круче.
— Да-а-а, что же это такое? Мне даже стало очень интересно.
— Приходи на свидание, узнаешь.
— Боже, какая таинственность! Хорошо, Миша, только не на этой неделе.
— Я подожду, Ольга. Знай, я от тебя не отступлюсь, ты все равно будешь моей супругой.
— Поживем — увидим. Пока!
— Пока!..
Мезенский положил трубку и скептически улыбнулся.
«Хитрит, Ольга. Жилы рвет за этого охранника. Значит, он ей не безразличен. Ох, как не безразличен! А за подарком-сюрпризом она придет, я в этом не сомневаюсь. Женское любопытство сильнее всех начал. Тут-то я тебя, Оля, Олечка, свет Владимировна и куплю с потрохами! Против особняка в Испании с огромнейшим садом, теннисным кортом и вертолетной площадкой ты не устоишь! Все в этом мире продается и все покупается. Даже такие железные леди как Тураева!..»
* * *
Синяки на лице Большакова прошли, и он снова приступил к своим обязанностям. Опять он привозил и увозил Тураеву с «Орегона», забирал Варю из школы и учил с ней английский. Теперь Варя была рядом. И Ольга. Все встало опять на привычные рельсы. И Большаков был счастлив как никогда.
А в воскресенье Большаков и Тураева отправили Варю с Клавой с культурной программой по Москве. Домработница и хозяйская дочка сходили в кино, в цирк, поели мороженое, леденцы, сахарную вату и покатались на аттракционах в Парке Горького. А Игорь с Ольгой за это время наконец-то утолили свою страсть.
…Они лежали в постели и разговаривали:
— Мезенский меня уже достал, — посетовала Ольга. — Звонит, все звонит, приглашает на свидание, какой-то сюрприз мне все обещает. Супердорогой подарок, говорит, предсвадебный. Мол, я от такого подарка не устою.
Большаков прижал любимую к груди и, поцеловав, сказал:
— А если мне ему сюрприз сделать?
— Какой?
— Какой? Просто набить ему морду, может он тогда отстанет от тебя.
— Боже упаси это делать, Игорь! — встрепенулась Ольга. — Он с всегда охраной ходит, там такие бугаи-качки — аж страшно на них смотреть! Бывшие спецназовцы, фээсбэшники, менты. Они тебя враз переломают. Живого места на тебе не будет.
Большаков улыбнулся.
— Большой шкаф громко падает. Ольга, ты не знаешь моих истинных возможностей. Я — тоже спецназовец. И бывал в таких переделках — мама не горюй. Я таких качков хавал на обед. Брошу им гранату под ноги — они и разбегутся. Никому не охота умирать за такого толстосума как Мезенский.
— Игорь, прекрати.
— А что?
— Не хватало еще драки! Если ты разметаешь всю охрану и набьешь физиономию Мезенскому, то наживешь много неприятностей. Сразу прилетит к тебе армия его ушлых адвокатов, и ты не заметишь, как окажешься в СИЗО. Даже я тебя от тюрьмы не отмажу.
— Тогда я убью его, — спокойно заявил Большаков.
Тураева начала злиться.
— Игорь, перестань! Всякой шутке есть предел!
— А я не шучу, — лицо Игоря приняло серьезное выражение, а глаза холодно-злыми. — Если он не отлипнет от тебя, я его застрелю. Я свое сокровище никому не отдам, тем более какому-то Мезенскому.
Ольга заметила перемену в настроении Игоря и, обвив его руками за шею, горячо расцеловала.
— Успокойся, герой наших дней, никто не покушается на твое сокровище. Не надо его трогай, он сам в скором времени от меня отстанет.
— Если отстанет — значит, ему повезло. Живой останется.
— Да успокойся ты, воинствующий Ахиллес!.. Принеси мне лучше бананы из холодильника, хочу подкрепиться, а то я потеряла много калорий, прыгая на тебе и под тобой. А затем продолжим наш секс-марафон. Ты же не возражаешь, мой дорогой?
— Конечно нет, я столько времени ждал этого момента. Продолжим, — согласился Игорь и пошел на кухню за бананами…
* * *
Роман Степанович Шмидт любил по утрам совершать пробежку. С ним всегда находился один телохранитель почти двухметровый гигант по имени Иван. Он тоже переодевался в спортивный костюм, но под куртку вешал наплечную кобуру с пистолетом. Порой телохранителю было жарко в куртке при беге: но он не расстегивал ее, чтобы не выдать окружающим свою профессию.
— Ну как Иван, совершим утреннюю пробежку? — как всегда спросил у охранника Шмидт.
— Конечно, Роман Степанович! — весело отозвался гигант.
— Тогда побежали?
— Побежали…
И Шмидт с телохранителем легкой трусцой направились в Коломенский парк. Пересекли проезжую часть и углубились в лесную чащу.
Глава «Орегона» мысленно произносил команды, стараясь правильно дышать при беге. Вдох через нос, выдох через рот. На счет раз-два — вдох, вдох, а на счет три-четыре — выдох, выдох. Раз, два — три, четыре. Вдох, вдох, выдох, выдох. Раз, два, три, четыре… Ритм установлен. И дышится легко.
Они пробежали метров шестьсот. Парковая дорожка делала поворот налево и вдруг… Шмидт споткнулся, всплеснул руками и полетел вперед. Иван сначала подумал, что Роман Степанович нечаянно зацепился за корень дерева и упал, но, увидев кровь на спине президента, сразу все понял: снайпер! Стрелял снайпер! И это покушение! И он его проморгал!
Иван быстро обернулся, вытащил пистолет и выстрелил несколько раз по кустам.
Бах-бах! Бах!.. — раскатисто прокатилось по лесу.
Ответных выстрелов не последовало. Если снайпер не дурак, то после покушения он сразу ушел с позиции. Но телохранитель не спешил искать стрелявшего: вдруг нарвется на пулю. Иван вызвал Сиплова, милицию и скорую помощь.
Телохранитель склонился над президентом «Орегона». Пощупал пульс у него пульс: он бился крайне слабо. Роман Степанович истекал кровью. Если «Скорая» вовремя не приедет, то президент умрет. Иван скинул куртку, кобуру с пистолетом, футболку… Порвал свою футболку на две части и перевязал смертельно раненого Шмидта.
Но к счастью скорая помощь прибыла быстро. И полиция. А также сам Сиплов и человек десять из службы безопасности «Орегон».
Шмидта погрузили в реанимобиль, и «Скорая» завывая оглушительной сиреной, понеслась в ближайшую больницу. А полиция и охранники стали прочесывать близлежащие кусты. Вскоре они обнаружили брошенную кем-то 9-тимилиметровую бесшумную снайперскую винтовку ВВС (прозванную в народе «Винторез») перчатки и кейс, в котором к месту покушения доставили винтовку. И пустую гильзу. Трава в этом месте была сильно примята. Расстояние от лежки до пораженного объекта составило около ста метров.
…— Как же ты Иван не усмотрел за президентом — сокрушенно вздохнул Сиплов.
— Да, Анатолич, где тут уследишь. Кругом кусты и стреляли-то сзади.
