Зелимхан поднялся по винтовой лестнице в вип-зал. Там его ждала Тураева. Телохранители встали у дверей, сложив руки на животе. Их черные жесткие глаза цеплялись за лица посетителей ресторана.
Тураева увидев Зелимхана, привстала из-за стола. Харочоев обнял Ольгу за талию и поцеловал в щечку.
— Салам, Ольга!
— Привет, Зелимхан!
Они сели за стол.
— Как чувствует себяРоман Степанович? — поинтересовался Харочоев.
Тураева сдержанно ответила:
— Уже лучше, встает с постели, ходит. Его наши ребята охраняют и полиция.
— Орегоновских ребят можешь снять с поста пока не поздно. Там будут мои ребята.
— Почему, объясни?
— Сейчас объясню. Кстати, за тобой был «хвост». Но наш человек в форме гаишника притормозил их и долго продержал, они потеряли тебя.
— Кто эти люди?
— Минутку терпения. Сейчас все узнаешь. В общем, мои парни провели необходимую работу.
— И что они выяснили?
— Только держись за стул и не падай в обморок… Во всем виноват твой чекист. Этот носатый.
— Сиплов?! — Тураева была шокирована.
Харочоев кивнул головой.
— Да, он самый! И в попытке похищения твоих документов и деле покушениях на Шмидта и твоего возлюбленного. Но он только исполнитель. А заказчик этих преступлений не кто иной, как твой бывший жених — банкир.
— Мезенский?! — широко раскрыла глаза от удивления Ольга.
— Да, Мезенский.
— Не может быть?! В это трудно поверить! — Тураева испытала шок во второй раз.
Харочоев снисходительно ухмыльнулся.
— В мире крутых денег все может быть, Олечка. Ты же не первый год в бизнесе — все знаешь.
— Зачем ему все это?
— Ему нужно была не твоя любовь, а твои акции.
— Акции?
— Он скупил через подставных лиц уже достаточно акций «Орегона» а если бы он забрал еще и твои — то у него был бы контрольный пакет компании, и он подмял бы под себя весь Орегон». Так что следующая ты.
— В каком смысле?
— Он убьет тебя. А твои акции скупит у твоих наследников, если таковые у тебя есть.
— О, боже! — Тураева поменялась в лице. — И что мне делать?
— Их надо опередить, — подсказал Харочоев.
— Как?
— Как? Отправить этих шайтанов к аллаху на небеса. Все просто. Это единственный способ отвести от себя беду.
— Нет, я так не могу.
— Если ты не сможешь, то они смогут точно.
— А если их сдать в полицию? в ФСБ?
Саркастическая ухмылка скользнула по губам Харочоева.
— Не будь наивной, Ольга, они в любом случае откупятся: зелени у них вагон, а то и целый состав! А с тобой и Романом Степановичем эти ублюдки все равно посчитаются. Такие люди не останавливаются ни перед чем. Тем более это дело они уже вложили серьезные деньги и подключили нужных людей. И первая кровь уже пролилась. И эти шакалы идут по запаху ее. Маховик захвата «Орегона» завертелся, его практически не остановить. И отступать им уже просто некуда.
— Дай подумать, Зелимхан.
— Думай, Ольга, думай… Я не тороплю. Но только хорошенько размышляй. Ты же знаешь, я не посоветую тебе ничего плохого. То, что я предлагаю тебе сейчас, это единственный вариант решения проблемы, других просто нет.
— Сейчас бы закурить… — отстранено произнесла Ольга.
Ее глаза рассеяно бегали по залу. Она уже думала о предложении Зелимхана.
— Я уже лет сто не курила.
— Тогда зови сюда халдея… — посоветовал Харочоев.
Она позвонила в переносной звонок — и живо примчался официант. Тураева заказала легкие сигареты — тот принес, помог подкурить и снова исчез.
— Может тебе, Ольга, стоит позвонить Шмидту? Посоветоваться, проконсультироваться…
— Не стоит, Роман Степанович передал мне все полномочия по ведению переговоров с тобой. И решение по столь щекотливой теме я могу принять сама.
— Сама так сама… Это даже лучше, не будет лишнего посредника, все напрямую. Я такую тему люблю… Я подожду, Ольга, а ты мысли, не спеши. Тебе предстоит принять серьезное и нужное решение.
— Хорошо, Зелимхан.
Наступила пауза.
…Ольга курила и размышляла над предложением Харочоева, Зелимхан потягивал виски и лениво рассматривал интерьер вип-зала. Плазма на всю стену, длинный стол, застланный белой скатертью, большие дорогие тарелки, дорогие столовые приборы. По углам были расставлены макеты кораблей и яхт, а в проемах окон — размещены красивые витражи на маринистическую тему. Даже персональный туалет имелся в вип-зале. Весьма уютненько, ничего не скажешь!
Наконец Тураева внутренне собралась, решительно затушила сигарету и кивнула.
— Я согласна. Что мне делать?
— Тебе не надо ничего делать, я все сделаю. И мои люди. Только платеж нам в следующем месяце будет превышен вот на такую сумму…
Он написал на салфетке шестизначные цифры и латинскую букву «S» перечеркнутый палочкой, что обозначало американский доллар. Тураева взглянула…
— Хорошо, я согласна, — твердо сказала она.
— Вот и отлично!
Харочоев заметно оживился после Ольгиной фразы: неплохие денежки «прилипнуть» к его карману и карманам его братьев по вере и криминальному бизнесу. Аллах ему явно благоволит.
Зелимхан слегка ударил ребром ладони об стол и принялся инструктировать Тураеву.
— Значит, слушай… Эти шакалы — уже покойники. Мы ими займемся. А пока тебе нужно срочно уехать из России. Лучше уже завтра. Есть куда?
— Куда я поеду! — запротестовала Тураева. — Без меня все рухнет на «Орегоне». Тем более Роман Степанович в больнице.
Лицо Харочоева приняло жесткое выражение.
— Не рухнет! Это лучше, чем тебя убьют. Конечно, можно приставить к тебе охрану. Но рано или поздно они доберутся до тебя. Профессиональный высокооплачиваемый снайпер сделает свою работу отменно. И передайте Роману Степановичу, что ему тоже срочно нужно уехать из России.
— Хорошо, я передам… А я поеду во Францию к моей подруге.
— Вот и договорились… А что так грустна, Ольга?
— Личное.
— А, охранник Игорь. Десантник. Воевал против нас когда-то. И неплохо воевал.
— И все ты знаешь, Зелимхан.
— Конечно. Говорил тебе, Ольга, выходи за меня замуж — не пожалеешь. Не послушалась, выбрала этого банкира, а потом десантника.
— Теперь уже поздно, Зелимхан: я его люблю. По-настоящему люблю.
