Большаков сник.
— Слушаюсь, товарищ полковник.
— Вот и славно. С меня коньяк. Это бонус для тебя, балбеса.
Игорь немного оживился.
— Вот это дело, Афанасич! Выпьем его вместе. Приходи, когда у меня будет выходной.
— Приду…
Большаков допил пиво. Его мозг разрывался от неожиданной новости.
Действительно чудеса! Госпожа Тураева оказала ему неслыханную милость. Что это? Редкий приступ человеколюбия? Заскок альтруизма?! Или женский каприз?! Впрочем, не все ли равно. По ее хотенью, по ее веленью, он должен идти на «Орегон», и он будет вынужден это сделать. Вопреки своей воле и желанию. Хотя… есть одно обстоятельство, которое меняет все дело.
Игорь смял и кинул пустую банку в мусорное ведро и снова задумался…
Да-а-а, только он забыл о существовании Тураевой, как она напомнила о себе таким неожиданным визитом и таким неожиданным поступком. Игорю, конечно же, не хотелось с обжитого и комфортного объекта срываться на объект непредсказуемый и необжитый… если бы не Тураева. Все-таки какая она красивая, стильная и сексапильная женщина! При виде ее так все и переворачивается в душе, оживают мужские силы, и хочется для нее совершить какой-нибудь подвиг! Эх, если бы не стервозный характер — цены бы ей не было!
Пусть Егоров радуется: Игорь пойдет на «Орегон», но не ради их дружбы, а ради того, чтобы время от времени видеть Тураеву. Полюбоваться ею при приезде на работу и отъезде — и этого будет достаточно для Игоря!
Большаков встал с дивана и заходил по комнате.
Неужели он постепенно влюбляется в эту взбалмошную леди? Раз хочет лицезреть ее! Этого еще не хватало! Чувства нельзя пускать в свободное плавание — иначе не избежать крупной беды. Кто он и кто она. Они из разных социальных кругов и ничего не может быть между ними. Нужно как можно скорее избавиться от этой внезапно возникшей зависимости. Например, сказать ей опять какую-нибудь дерзость, и она снова ушлет его на другой объект. Игорь так и сделает. Но пока надо еще отработать две смены в бутике.
…Управляющий «Итальянские костюмы» Амджад горько сожалел, что Игорь переходит на другой объект: он так сдружился с этим русским! Всегда было с ним о чем-то поговорить, поспорить, посмеяться. К тому же Игорь охотно помогал таскать Амджаду коробки с новым товаром, и также охотно оставался после закрытия магазина, если приходил богатый клиент.
— А если я порошу твоего генерального тебя здесь оставить? — сказал индус. — Как ты на это смотришь?
Большаков развел руками.
— Не получиться, Амджад. Там самый важный наш объект. А ты знаешь, у нас как в армии: есть приказ его надо выполнить. И никаких обсуждений.
— Жаль. Ну что же, заходи в гости. Или попросись при любом удобном случае обратно ко мне. Я буду очень рад твоему возращению.
— Непременно, Амджад, непременно, — пообещал Игорь.
Индус на следующий день подарил Большакову в знак уважения белую рубашку с мелкой синей полоской. Тысяч за десять. Большаков горячо поблагодарил Амджада за столь дорогой подарок и в свою очередь обещал ему сделать ответный подарок. Как говориться: управляющий и охранник расстались большими друзьями.
* * *
И вот Игорь снова оказался на объекте «Орегон». Теперь Тураева при встрече с Большаковым здоровалась, а если у нее было хорошее настроение, то еще и спрашивала как у него дела. Но не более. И к счастью для Игоря «Гроза «Орегона» уже не докапывалась к нему как прежде. И даже прощала ему некоторые оплошности и недочеты в работе. Большаков чувствовал себя на особом положении среди охранников. И это его откровенно пугало: надолго ли барская милость? Хотя все сотрудники и охранники компании ему откровенно завидовали. А начальник службы безопасности банка Сиплов, симпатизировавший Тураевой, даже возненавидел Игоря за это особое расположение. Он все искал огрехи в работе Большакова и жаловался на него Тураевой, но та только отмахивалась от Сиплова.
Как-то Игорь видел Тураеву с дочерью. Узнал у Ромы, что дочку зовут Варя, и она с первого сентября пошла в четвертый класс в какую-то элитную гимназию. Видел Большаков и ее ухажера, президента «Дрим Юнион Банк» — брутального седого мужчину лет сорока пяти в дорогом костюме, с супердорогими часами «Hublot» за миллион долларов и в подаренным от Тураевой галстуком. Он приезжал на черном «Мазерати Куатропорте S» в сопровождении охраны. Тураева и банкир вместе обедали в ресторане напротив «Орегона».
А сегодня Кочетов объявил Большакову:
— А ты знаешь, что у Тураевой сегодня день рождения?
— Нет, — откровенно признался Игорь.
— Теперь знай! — воскликнул Кочетов. — На фирме ее будут сегодня все поздравлять.
— Да ну! И сколько ей стукнуло!
— Тридцать один.
— Значит ей можно подарить такое же количество роз?
Кочетов приложил руку к сердцу и занервничал.
— Игорь, ты снова хочешь меня до инфаркта довести?
— Ни в коем случае! Запомни, Рома, срывает весь банк тот, кто первый поздравляет именинницу. Все «сливки» ему.
— Игорь!..
— Рома, не переживай, я знаю, что делаю. Я у нее в почете, она все мне простит.
— Смотри, как бы этот почет не обернулся новой ссылкой.
— А мы скажем, что от нашего ЧОПа ее поздравляем. От имени генерального директора и босса. Сошлемся на то, что они сильно заняты и поручили нам произвести эту почетную миссию. Они же не догадываются, что ради хороших отношений с главными и основными кормильцами их надо периодически поздравлять с днем рождения.
— Делай, как знаешь, только если что, я был не в курсе твоей замечательной идеи.
— Идет! — согласился Игорь.
Большаков сбегал за розами в торговый павильон и положил в их банку с водой в мониторной.
— Сколько ты цветов купил? — поинтересовался Кочетов у Игоря.
— Как и положено, в количестве тридцати одной штуки. По числу лет новорожденной.
— А денег не жалко? Ведь наш генерал не вернет тебе бабки, скажет, что это была твоя личная инициатива, а не руководства.
— А плевать! Хочется приятное человеку сделать.
— Ты уже однажды ей сказал приятное, и что потом получилось?
— Тот раз не считается.
— Ну, ну, дерзай, герой!.. — недовольно сказал Кочетов.
А Большаков вполголоса запел:
Нас ждет огонь смертельный!
И все ж бессилен он.
Сомненья прочь! Уходит в ночь отдельный
Десантный наш ударный батальон,
Десантный наш ударный батальон…
Игорь был полон решимости «осчастливить» Ольгу Владимировну красивыми розами.
