– Не так долго, чтобы я успел потерять терпение и от голода тебя съесть.
Когда он не злился, глаза его становились прозрачно-голубыми. В такие моменты я почти забывала, что он вампир.
– А что тебя сюда принесло? – Макс посмотрел на темный пруд. – Ты все-таки решила показать мне уток? Но их что-то не видно. Наверное, разлетелись при моем появлении.
В такой темноте я не то что уток и пруда, ближайшие деревья видела с трудом, поэтому от комментариев отказалась.
– Просто пришла сюда, и все. – Затем неожиданно для себя добавила: – Я гуляла.
– Хотела убедиться, что не боишься темноты? – Казалось, Макс ни о чем не догадывался.
– Нет, одна бы я точно сюда не дошла… – легкомысленно махнула я рукой. И уже произнося последнее слово, поняла, что проговорилась.
Лицо Макса превратилось в восковую маску, глаза начали темнеть. Стало понятно, что он не верил ни одному моему слову.
– Кто привел тебя сюда? – Под его взглядом хотелось поскорее куда-нибудь спрятаться.
– Мы только говорили!
– Катрин? – Его глаза прожигали насквозь. – Лошади, да? Я так и знал, что это она!
– Она ни при чем. Просто Леонид Леонидович… – все больше путалась я.
– Что! Он! От тебя! Хотел!
На секунду я сама себе показалась тряпичной куклой. Макс приподнял меня и встряхнул, словно во мне не было моих пятидесяти килограммов.
– Что произошло?
– Ничего!
Я зажмурилась. Присутствие Макса привело меня в чувство. Какая же я дура! А если бы все получилось и я бы умерла? С чего я решила, что Максу тогда стало бы легче? Почему я подумала о себе и ни секунды о нем?
– Ой! – Я подалась вперед, но Макс отшатнулся от меня. – Макс! Я тебя так ждала… А потом мне показалось…
– Что?
Я уже не знала, куда бросаться. Сначала Олег, потом Леонид Леонидович… Я запуталась окончательно!
– Он сказал, что так тебе будет лучше! – выкрикнула я, понимая, что совершаю непоправимое.
Макс схватил меня за руку и потащил прочь от пруда. В какую-то секунду мне показалось, что он разобьет меня о деревья.
– К-куртку забыл, – икнула я.
– Что он тебе наговорил? – взвыл Макс. – Что, если ты умрешь, я ульюсь слезами умиления?
– Нет. – Мысли вернулись в мою голову, и я начала соображать четко. – Приехал человек из Москвы. Олег. Смотритель. Он со мной разговаривал, сказал, что приехал проверить слухи о вампирах. Ему что-то такое Пашка наговорил. Макс, он подозревает тебя!
– Эх, жаль я не втоптал твоего дружка в асфальт, когда он размахивал передо мной своей жалкой железякой!
Слова были страшные. Лицо Макса еще страшнее. Я не узнавала его. Неужели это конец? Неужели он теперь никогда не простит меня?
– Идем!
Явно сдерживая себя, Макс медленно поднял куртку и бережно надел мне на плечи. Железной хваткой взял меня за руку, и мы быстро пошли через парк в город.
– Тебе нельзя быть со мной, – лепетала я, пытаясь не отстать. – Смотрители знают, что вы здесь. Они вас ищут. Если ты останешься, тебя вычислят. Еще Олег сказал, что заберет меня в Москву, чтобы я училась…
– А ты ему не пообещала неожиданную встречу с очень неприятным человеком? – Макс резко остановился, так что я врезалась в него, словно в бетонный столб. Видимо, ему стоило больших усилий нормально со мной разговаривать. От ярости от него только что искры не летели.
– Он еще ничего не знает. Только догадывается, – мямлила я. Очень хотелось, чтобы Макс посмотрел на меня знакомым спокойным взглядом, чтобы улыбнулся и перестал меня пугать. – Макс, что мне оставалось делать, если все против нас? Если мы останемся вместе, то тебя найдут Смотрители. Если расстанемся, то я все равно не смогу без тебя жить.
– Знакомая логика. – Макс наконец-то улыбнулся, но от его улыбки мне стало только страшнее. – Человеческая. Где-то я подобное уже слышал.
– Он не собирался меня убивать! – Сама не понимая, почему, я стала защищать Леонида Леонидовича. – Сказал, что никогда этого не сделает!
– Но уже тебя убил! – Глаза у Макса стали черные. Он медленно склонил голову. Неужели он начнет превращаться? – Если бы ты не обладала даром, я бы тебя уже не нашел. Уж кто-кто, а трехсотлетний вампир кому угодно что угодно внушит. Лео на внушениях набил себе руку.
– Но он прав! – Я не выдержала и расплакалась. За что мне такие испытания? Что я плохого сделала? Жила, никого не трогала, на лошадках каталась. А теперь даже их у меня отобрали. – Как же мы будем вместе, если все против нас?
– Вот уже много лет все против меня – и ничего, как видишь… – Он закрыл глаза, лицо его дернулось недовольством. – Да, да, да! Я виноват! Я втянул тебя во все это. Я тебя сделал таким же изгоем, как и сам. Но я ничего не мог с собой поделать. Ведь десятилетиями я был один, мне казалось, что только одиночество будет моим вечным спутником. Я пытался тебя оттолкнуть. Но, видимо, есть кое-что сильнее нас. Главное – не то, что все против нас, а то, что мы вместе.
Я шагнула к Максу, и он не успел отвернуться. Моей головы коснулись ледяные руки. Холод его пальцев приятно ласкал кожу, ворошил волосы.
– Счастье – это вовсе не когда тебя понимают, – прошептал он. – Не надо меня понимать. Со мной надо быть. В моем противостоянии один против всех мне нужен союзник. Почему ты все время хочешь оставить меня одного?
– Никогда больше не буду так делать. – Губами я коснулась его щеки. – Обещаю.
– И вообще – зачем тебе дана голова? – отстранился Макс.
Его вопрос ошарашил.
– Зачем? – пискнула я.
– Чтобы любить меня, а не чтобы думать! – отрезал он. – Думать – мужская привилегия.
Даже в темноте было видно, какими светлыми стали его глаза. Гроза, слегка погромыхав, ушла за горизонт.
– Почему тебя нельзя ни на секунду оставить одну? Вечно ты попадаешь в неприятности, – ворчал он, осторожно ведя меня дальше через лес. – Удивительно, как ты до своих семнадцати лет дожила!
– Наверное, не очень хорошо. – Я еще шмыгала носом, платка-то с собой у меня, как всегда, не было. – Но я ждала тебя. Очень ждала!
– Больше я от тебя ни на шаг не отойду. – Макс крепче сжал мою руку. – И не верь всему, что тебе тут наговорили. У них такая манера общения: сначала запугать, а потом говорить, что не виноваты. Все дело в том, что вампиры не могут на тебя воздействовать своей силой. Ты им неподвластна. Это не ты должна бояться их, а они тебя.
Макс, как обычно, шел чуть впереди и не обратил внимания на то, что я отрицательно мотаю головой.
Я отлично помнила лед в глазах Леонида Леонидовича. И от одного только воспоминания душа моя начинала дрожать.
