– Говори.
– Нет, не здесь. Это личный разговор. Прогуляемся?
– Наедине я с тобой встречаться больше не хочу.
– Я за тот случай уже извинился сколько раз! – с раздражением произнес Анатолий. – Я был не прав, признаю. Да, порой у меня шокирующие методы, и не всем они подходят. Да, у вас с мужем настоящая любовь, а не брак по расчету. Да, я кое с кем болтал о тебе, и ты вправе называть меня сплетником… Но это лишь потому, что я о тебе беспокоюсь как твой старый друг! Но я не дурак и не сволочь, я обычный человек… Словом, все в прошлом. Прежней дружбы между нами уже быть не может, но… разве нам обязательно оставаться врагами?
– Толик, чего ты хочешь? – осторожно спросила Алиса.
– Разговора, совета. Дело касается меня. Моего будущего. Я тут задумал кое-чего… Ну, ты знаешь, я всегда мечтал собственную клинику открыть, – понизив голос, быстро произнес Анатолий и зачем-то огляделся, хотя в кабинете, кроме них двоих, никого не было.
– Я не специалист в этом вопросе, совета дать не могу, – скороговоркой произнесла она.
– Да мне не нужны советы, мне нужна поддержка и трезвый взгляд. Потяну я это дело или не потяну. И кого из психотерапевтов мне с собой позвать, если я вздумаю уйти…
Алиса взмахнула рукой – тише. Ей вовсе не хотелось, чтобы кто-то из ее начальства узнал, что она обсуждает подобные темы. Да еще в стенах поликлиники!
Она вдруг подумала, что совершенно напрасно подозревала Толика в тайной любви к себе. Какая любовь… Карташов слишком честолюбивый человек, романтика ему чужда. Его интересует лишь работа. Он ищет новые методы и не боится испробовать их на близких. Вот теперь задумал открыть свою клинику и ищет энтузиастов, готовых последовать за ним.
– А с кем еще я могу обсудить, как не с тобой? – яростным шепотом произнес Анатолий. – Я никому не доверяю, лишь одной тебе.
– Хорошо. Хорошо… Давай поговорим, – вздохнула Алиса. – Я через час освобожусь.
– Отлично. Спасибо тебе. Я тебя в машине буду ждать за углом, – сказал Анатолий и, ни слова больше не говоря, ушел.
Так вышло, что крайний пациент, записанный на этот день, не явился на прием. Позвонил в последний момент и сообщил, что свалился с гриппом, просил перенести свой визит на следующую неделю. А потому Алиса освободилась значительно раньше. Звонить ли Роману, предупредить его, что задержится? Муж, принимающий участие в крупном проекте, еще с утра уехал в студию. Ему предстояло совместно с другими актерами озвучивать какой-то фильм… В общем, работа сложная и ответственная. И Алиса решила не отвлекать Романа. Надо будет – сам позвонит, когда закончит с озвучиванием.
Она спустилась вниз и в гардеробной столкнулась с Анатолием.
– Толик! А вот и я… Освободилась неожиданно раньше. Пошли?
– Да.
Они вышли из поликлиники вместе. Кажется, Анатолий разозлился, когда Алиса подошла к нему при всех, но что такого? Не доводить же себя совсем уж до паранойи с этой конспирацией…
Анатолий помог Алисе сесть в автомобиль, захлопнул дверцу и прыгнул на водительское место.
– Сколько у тебя времени? – не глядя на Алису, буркнул он.
– Часа два, наверное. Но имей в виду, не у тебя дома. К тебе я не пойду.
– За кого ты меня принимаешь? – вспылил он. – Делать мне нечего… Да живи ты как хочешь! Я предлагаю посидеть в кафе. Или нет, прогуляемся. Сейчас вроде не холодно.
– Как скажешь. Можно и прогуляться…
Они мчались по набережной, вдоль реки, и Алиса догадалась, куда они едут. Помнится, еще в прошлый раз Анатолий признался, что его постоянно тянет в одно место. Туда, где он жил в детстве. Вернее, где они жили раньше…
Так оно и получилось.
Анатолий припарковал машину неподалеку от стройки, на свободном пятачке, после чего они направились к набережной.
Было уже темно. Горели фонари, за высоким забором монотонно грохотала стройка. Алиса не понимала, как эти места могли нравиться Анатолию, ведь здесь не осталось и следа, напоминающего о прошлом, но, верно, друг детства видел прежние края как-то по-своему…
Асфальт был почти сухой, чистый. Лишь кое-где по краям тротуара сбился комьями темный снег. Все в городе уже напоминало о близкой весне.
Анатолий шел впереди, засунув руки в карманы пальто, Алиса – за ним. Она смотрела на своего друга: короткое пальто, мощные ноги, широкие плечи, шеи почти нет. Со стороны Толик напоминал квадрат.
– Как там у Пушкина? – начал, не оглядываясь, Анатолий. – «Ученых много – умных мало, знакомых тьма – а друга нет…» Дожил почти до сорока, уйма связей, а посоветоваться не с кем.
– Толик, милый, я плохой советчик, я ничего в этом вопросе, который тебя сейчас волнует, не понимаю.
– Мне не нужны советы, мне нужна поддержка.
– Если ты хочешь открыть свою клинику, то я тебя поддерживаю в этом вопросе, – решительно произнесла Алиса.
– Мне страшно. Страшно начинать жизнь заново, по другим правилам.
– А мне как было страшно… – усмехнулась она.
– Ты о своем замужестве? Пфф… – пренебрежительно фыркнул он. – Не сравнивай, это разные вещи.
– Ты груб и заносчив, – холодно произнесла Алиса.
– Ну вот, опять ты на меня наезжаешь!
– А ты ведешь себя как царь, как пуп земли… – огрызнулась она. – И это, кстати, твой большой недостаток, тот самый камень, о который ты можешь споткнуться, – твое самомнение… Ты просил у меня поддержки? Ну так вот, получи ее, получи мое предупреждение. Дело ты задумал хорошее, но некоторые черты твоего характера могут тебе помешать.
Они остановились на мосту, под которым плескалась черная вода. На ее поверхности покачивались островки нерастаявшего льда.
– Я знаю. Моя сила – это и моя слабость. Ты права, – глядя вниз, пробормотал Анатолий.
– Я на тебя не сержусь. Мы давно выросли, стали разными, изменились. И… мы стали совсем чужими, – вздохнув, решительно произнесла Алиса. – Все имеет свое начало и свой конец. Даже дружба. Наша дружба закончилась… И в этом ничего страшного нет.
– Я не хочу тебя терять, моя чудесная Алиса.
– Зачем я тебе, для чего? Привычка? – вдруг засмеялась она. – Почему ты за меня так держишься, не понимаю… Мне одно время даже казалось, что ты в меня влюблен.
– Я? Влюблен? В тебя?!
– Да-да. А сказать почему-то не можешь. Сапожник без сапог, психотерапевт с комплексами, гипнотизер, который сам нуждается в том, чтобы его расколдовали…
Анатолий вздохнул, держась за перила. Повернулся к Алисе. В отдаленном свете фонарей было видно, что он улыбается.
– Глупо, да? Я знаю, – пожала плечами Алиса.
Он уже смеялся в голос, дрожа всем телом:
