Ухмыляясь как два идиота, мы повернулись к гостям – а те замерли истуканами, потрясенно на нас глядя.
Кажется, мы слегка увлеклись нашим первым поцелуем.
– Давай, детка, не останавливайся! – завопил Джордж, а Джудит подхватила:
– Вот как надо целовать женщин!
Чары пали, и гости взорвались аплодисментами и свистом.
– Леди и джентльмены! – попытался перекричать этот балаган священник. – Позвольте представить вам Беннетта и Хлою Райан!
Хлоя Райан?
Я бросила на Беннетта гневный взгляд, он довольно подмигнул, а вокруг воцарился полный хаос. Меня обняла Сара, потом Джулия, Джордж и Мина… Затем был отец – он нежно погладил меня по лицу. Потом Эллиот и Сьюзен – оба сразу. Генри и Макс по очереди подняли меня в воздух, Уилл расцеловал в обе щеки. А затем я почувствовала, как вокруг моей талии смыкаются крепкие надежные руки Беннетта и он увлекает меня прочь от алтаря, подальше от обезумевших гостей.
Мы бежали, скользя по грязи и оставляя мокрые следы на бетонной плитке дворика. Беннетт затащил меня на кухню (где все сразу же замерли, и звон кастрюль затих), толкнул к стене и стал покрывать поцелуями щеки, губы, шею и плечи. Сквозь платье он тискал мне грудь, и я животом чувствовала, как твердеет член.
– Сегодня, – рычал Беннетт мне в шею, – сегодня мы закрепим наш брак, и я трахну тебя так, что ты неделю сидеть не сможешь.
Я расхохоталась, обнимая его за плечи. Он несколько сбавил обороты, скользя губами все медленнее, пока наконец не замер, уткнувшись носом в шею.
– Обещаешь?
Вздохнув, он снова поцеловал меня в губы.
– Обещаю. Итак, сколько еще времени мне придется разыгрывать из себя паиньку на глазах у гостей, прежде чем мы сможем уехать?
Я взглянула поверх его плеча, пытаясь найти часы, но увидела лишь два десятка изумленных лиц. Одного из официантов так сильно потрясло выступление Беннетта, что он выпустил из рук стопку тарелок.
Под звон бьющейся посуды кухня вновь пришла в движение: уборщики бросились собирать осколки, шеф-повар стал сыпать приказами. Мы с Беннеттом, извинившись, выскользнули с кухни обратно на веранду. На многострадальной лужайке гости уже вовсю дегустировали закуски.
Поднявшись на цыпочки, я шепнула Беннетту в ухо:
– Мы только что поженились. Это значит, что ты теперь мой раб.
Щекотно скользнув пальцами по моему боку, он подхватил с подноса пробегавшего мимо официанта бокал шампанского и протянул мне. Потом взял другой для себя, и мы тихонько чокнулись.
– За нас, жена моя.
– За нас.
Гости неторопливо выстраивались для общей фотографии, и Макс наконец махнул нам. В этот момент, смеясь над какой-то шуткой Джорджа, повернулась Сара, и я впервые увидела ее платье целиком.
Беннетт, должно быть, тоже ее заметил, потому что шумно выдохнул и торопливо потащил меня к фотографу.
– Беннетт… – начала я.
– Да? – угрюмо отозвался он.
– Миллс, это еще что за хрень?!
Недовольно прищурившись, он сказал:
– Когда мы везли одежду из химчистки, случайно открылась дверь фургона.
С улыбкой кивнув кому-то из незнакомой мне родни, Беннетт повел меня к фотографу по краю лужайки, чтобы не отвлекаться на гостей через каждые три шага.
– И прежде чем ты спросила: Уилл показывал нам отполированные кольца, споткнулся и уронил мое кольцо на асфальт. А еще учти, я готов сорваться, оттащить тебя в ближайший туалет и там хорошенько отодрать. Так что если собираешься выносить мне мозг из-за платья, кольца или затопленной лужайки, подумай хорошенько, а то я и впрямь решу заткнуть тебе рот своим членом. И тогда дальнейшие планы на вечер: все эти фотографии, танцы, торт, – пойдут насмарку. Осторожнее, Райан.
Когда мы присоединились к празднику, из высоких колонок на веранде уже лилась ритмичная музыка, а у меня шла кругом голова. Я словно захмелела. Беннетт ни на секунду не отпускал мою руку (а если бы попытался, я бы не позволила). Мне нравилось, как мятое кольцо впивается в кожу и как Беннетт то и дело целует мне пальцы.
Несколько часов мы только и делали, что бродили по кругу, принимая поздравления и комплименты. Гости поглощали закуски и понемногу пьянели. Когда подали ужин, толпа словно взбесилась, и ножи стучали по бокалам каждые десять секунд, бесстыдно призывая Беннетта опять меня поцеловать.
И всякий раз он вел себя развязнее – я даже обеспокоилась, не закончится ли очередной поцелуй тем, что Беннетт смахнет груду тарелок на землю и разложит меня на обеденном столе. К счастью, Кристин вскоре предупредила, что вот-вот настанет время свадебного танца, но когда после ее слов опять зазвенел хрусталь, Беннетт наклонился ко мне и сказал:
– Если вы, миссис Райан, еще раз засунете язык в мой рот, я пошлю всех к черту и потащу вас в постель.
– Хорошо, мистер Миллс, буду осмотрительнее. Я все-таки хочу попробовать торт.
Он закрыл глаза и едва уловимо коснулся моих губ поцелуем. Как ему удается быть таким нежным и одновременно властным?
В полной тишине мы вышли на танцпол. Раздались первые аккорды, и Беннетт, дьявольски усмехнувшись, облапил мои ягодицы, рывком притягивая ближе. Зал взорвался хриплым улюлюканьем, а я укоризненно посмотрела на Беннета, словно меня возмущало подобное поведение.
Вот только на самом деле мне было плевать.
Без туфелек я была гораздо ниже него и потому злилась, что не могу во время свадебного танца видеть его глаза. Пришлось встать на цыпочки, а через минуту Беннетт и сам сообразил и поднял меня за талию, чтобы лица оказались на одном уровне.
– Так лучше? – хрипло спросил он.
– Гораздо.
Зарывшись пальцами ему в волосы, я его поцеловала.
Опять защелкали вспышки, сотни вспышек. Думаю, каждый, кто увидит эти фотографии, на которых Беннетт держит меня, а я болтаю в воздухе грязными ногами, поймет, что наша свадьба получилась идеальной.
Песня давно подошла к концу, но Беннетт не торопился ставить меня на землю.
– Люблю тебя. – Он жадно смотрел мне в лицо, особенно на губы.
– И я тебя.
– Охренеть… ты моя жена!
Рассмеявшись, я добавила:
– Да уж, мы женаты. Полное безумие. Как это вообще допустили?
Он не улыбнулся – только глаза у него вдруг потемнели, а голос стал грубее.
– Не жди от меня ночью нежности. Я собираюсь зверски тебя отыметь.
По спине побежали мурашки предвкушения.
Он наконец опустил меня, тихо застонав, когда я бедрами прижалась к почти отвердевшему члену.
– Вообще-то я готов забыть о нежности прямо сейчас. Но моя жена хочет торт…
