Он бережно поставил меня на пол, и я стянула с глаз шелковый платок. Да, это тот самый номер, в котором мы останавливались два года назад. Те же диван, кровать, балкон, кухонный уголок… Только стол другой – взамен того, сломанного.
Та самая комната, где мы впервые поняли, что не можем друг без друга жить.
Беннетт глядел на меня, пытаясь разгадать мою реакцию, но за последнюю неделю я слишком устала от всей этой свадебной суматохи, и теперь у меня шла кругом голова.
Стоя сзади, он поцеловал мне голое плечо.
– Все хорошо?
– Да.
– Мы так и не потеряли то, что обрели в этой комнате, – сказал он. – И кажется, наша ненависть-любовь получилась довольно счастливой.
– Ага.
Я повернулась к нему, гадая, когда он уже сорвет с меня платье и предастся разнузданному разврату прямо на ковре?
Однако взгляд у него был ясным. Беннетт шагнул ближе, целуя мне щеки и скулы.
– Ты так вкусно пахнешь…
– Что такое? Я думала, ты будешь грубым.
– В машине удалось чуток спустить пар.
Я закрыла глаза, чувствуя, как меня затапливают воспоминания.
– Никогда так раньше не поступала и уже не понимаю, как с этим справиться, – вспомнила я тот наш давний диалог.
– Я уже говорил тебе. Я не был ни с одной женщиной, кроме тебя, с тех пор как у нас это началось.
– Но это не значит, что ты бы не взял ключ, если бы его вложили тебе в руку.
– Давай объявим перемирие… Мне просто нужна эта ночь, – прошептал он, осыпая меня жадными поцелуями.
Я открыла глаза.
– И какие именно эпизоды той ночи мы воспроизведем?
Беннетт пожал плечами и улыбнулся, став на удивление молодым.
– Сцену в ванной, пожалуй, опустим, но я не против проснуться с членом у тебя во рту. – Он поцеловал меня и отстранился, чтобы заглянуть в лицо. – Если честно, Хлоя, я просто хочу снять уже это платье. Целую вечность не видел тебя голой.
Я с облегчением перевела дух, когда руки Беннетта скользнули по обнаженной спине, расстегивая крючки и сдергивая вниз юбку. На мне остался лишь кружевной бюстгальтер и самые крохотные в мире стринги.
Одним рывком он молча избавил меня от них, затем настала очередь бюстгальтера – он тоже разлетелся в клочья. Я невольно скрестила на груди руки.
– Ты собиралась сегодня что-то надеть? – кивнул он на сумку, валявшуюся у порога.
– Да…
– Обойдешься. Может, утром, а пока побудешь так.
Грубые нетерпеливые руки заскользили по моим бедрам, груди, животу…
– Теперь раздень меня.
Беннетт видел меня голой тысячи раз, однако сейчас все ощущалось гораздо острее. Ведь сегодня нас ждет не просто секс. У нас будет первая брачная ночь в шикарном номере, полном счастливых воспоминаний.
Эти слова – брачная ночь, брачная ночь, брачная ночь – эхом стучали в голове. Может, в лимузине Беннетт чувствовал себя так же – стремился сделать все правильно, чтобы сегодняшняя ночь отложилась в памяти на всю жизнь.
Трясущимися пальцами я развязала галстук и протянула его через воротник. Беннетт заметил мою дрожь, перехватил оба запястья одной рукой, а другую просунул между ног, надавливая на влажный клитор.
– Почему вы дрожите, миссис Райан?
Я раздраженно закусила нижнюю губу, но все-таки позволила себя поцеловать. От ритмичных поглаживаний клитора по всему телу растекалось тепло – но Беннетт тут же замер, дожидаясь ответа.
– Немного нервничаю, мистер Миллс, – призналась я.
Округлив глаза, он выпустил меня.
– Нервничаешь? Ты?! – Он то ли удивился, то ли был готов рассмеяться.
– Ну, просто…
– Ты – и нервничаешь?
О да, Беннетту определенно было очень весело.
Я сняла запонки и уронила их на пол.
– Смеешься надо мной?
Он медленно покачал головой, а вслух с дьявольской ухмылкой сказал:
– Да.
Взявшись за полы рубашки, я с силой дернула, и пуговицы застучали по ковру.
– Ты смеешься над своей невестой в первую брачную ночь?
– Ну конечно.
– Что же ты за чудовище? – шутливо упрекнула я, царапая ногтями живот.
Он ответил усмешкой, искривившей идеальные губы.
– Такое, которое будет трахать тебя всю ночь, чтобы наутро ты и встать не смогла.
Я рассмеялась, игриво толкнула его, и он впился в меня грубым поцелуем, кусая губы и впихивая в рот язык.
– Ну же, Хлоя, ты ведь знаешь, что я славный парень, – пробормотал он. – Просто погладь мне член – и, считай, ночь удалась.
Я провела ладонью по его торсу, чувствуя каждую впадинку и выпуклость. Беннетт с рычанием присосался к моей шее и стал шарить руками по голой спине и ягодицам.
– Кончай дурить и раздень уже меня, – процедил он сквозь зубы, скинул ботинки и наклонился, чтобы снять носки.
Я нетерпеливо дернула за язычок молнии и сорвала брюки вместе с боксерами. Беннетт усадил меня на кровать, встал передо мной на колени, придерживая за бедра, и принялся целовать пупок. В тусклом свете из ванной блеснуло обручальное кольцо.
– Мы женаты, – тихо сказал он, скользя губами по животу. – Тебе нечего бояться рядом со мной.
Зарывшись ему в волосы, я потянула Беннетта на себя. Он прав: этому мужчине я показала свои худшие стороны, а он все равно меня любил – меня, настоящую. Нет в мире места безопаснее, чем рядом с Беннеттом.
Он пробежал поцелуями до ребер, облизал грудь и слегка укусил сосок. Затем, целуя шею, навис надо мной, сверкая из-под спутанных волос темными глазами.
– Сколько раз мы вот так были вместе?
– Не знаю, – пожала я плечами. – Миллион?
– И ты все равно нервничаешь? – тихо спросил он, поднимая мою левую руку и целуя обручальное кольцо.
Глядя, как он облизывает палец, я прошептала:
– Уже нет.
Лицо у него вдруг стало серьезным.
– Ты счастлива?
Я кивнула и кое-как хрипло выдавила:
– Голова идет кругом.
Он наклонился, чтобы меня поцеловать, и я пробормотала ему прямо в губы:
– Кажется, ты лучшее, что со мной случилось.
– Кажется? – Беннетт обхватил мое лицо руками, большим пальцем проведя по губам, и расплылся в насмешливой улыбке. – Тебе кажется?
Я снова кивнула, затягивая палец в рот.
– Лижи, – прорычал он и вздрогнул, когда я послушно выполнила его приказ.
