– Мам…
– Еще все дома должны быть украшены гирляндой! Я ей говорю, ну зачем? И кто, скажи мне, кто будет снимать ее потом? Да и вешать тоже. У нас двухэтажный дом, неужели бабуля сама собралась…
– Мамочка…
– …лезть чуть ли не на крышу и орудовать строительным степлером? Я уж точно не полезу! Кошмар какой-то.
– Да уж… – закрываю глаза и глубоко выдыхаю, потому что моя смелость снова покинула меня. – Весело у вас.
– Не то слово.
– А говоришь, что все как обычно, – печально усмехаюсь, понимая, что сейчас я не смогу сообщить ей радостную для меня новость. И внезапно в голову приходит мысль, которая тут же наполняет меня силой. – Мам, а что, если я приеду к вам?
– Что? – удивляется мама. – Господи, я думала никогда не дождусь от тебя этих слов!
– Скажем, через недельку? Там как раз до Нового года останется полторы недели, а потом еще и каникулы…
– Боже мой! Что-то случилось?!
– Что?.. Нет, нет, мам, все хорошо. Просто я… соскучилась. Да и Новый год – семейный праздник. Будем украшать дом и выигрывать ваши конкурсы, – усмехаюсь я, радуясь собственной идее.
– Конечно, доченька! Конечно! Мам! Мам! – кричит она в трубку. – Лера приедет через неделю! Представляешь, останется практически на месяц!
– Что? – слышу голос бабули в трубке и смеюсь от счастья. – Мать моя женщина, да неужели?! Она что, влюбилась? Или беременна?
Я закашливаюсь, выпучив от страха глаза.
– Мам, она просто соскучилась по дому, – смеется моя мама, а я опускаю голову на обеденный стол, выдохнув от облегчения.
Глава двадцать девятая
Никогда бы не подумал, что выставки фотографий пользуются такой бешеной популярностью. Если судить по забитой парковке напротив входа в галерею «Опал», принадлежащую Саше, то внутри полно людей. Я никогда не был здесь, но часто слышал, что тут можно найти невероятные работы местных талантливых фотографов, которые станут украшением любого офиса и дома. Понятия не имею, так ли это. В искусстве я не смыслю, да и подобные мероприятия никогда не посещал.
Узкую центральную улицу, напичканную модными бутиками одежды, филиалами известных банков и частными медицинскими клиниками, украшают дорогие автомобили, припаркованные косо, криво, вдоль и поперек. Чистые и наполированные, они отражаются в огромных витринах магазинов, где с улицы можно заметить крутящуюся возле зеркала женщину в дорогом меховом изделии и двух девушек, сидящих на винтажном диване и попивающих, должно быть, шампанское из узких бокалов.
Рядом с этим бутиком известного европейского бренда располагается и галерея Саши, куда не переставая идет народ. Там тоже огромные витрины, но сквозь них ничего не видно из-за светло-коричневой многоярусной ткани, слабо пропускающей свет изнутри. У входа установлена елочная арка с шишками и белой гирляндой, и на нее постепенно ложится срывающийся с темного неба снег.
Понятия не имею, пустят ли меня сюда без приглашения, а даже если я и смогу пройти внутрь, то что мне там делать?
Еще сорок минут назад я ехал сюда с четко поставленной целью – встретиться с Сашей и серьезно поговорить с ней обо всем, что случилось два месяца назад, а теперь сижу в машине и не решаюсь выйти хотя бы на улицу.
Дежавю.
Муки совести, которые незамедлительно дали о себе знать после визита Вани, и по сей день грызут меня, словно стая изголодавшихся бурундуков. Не спасает даже работа над этим чертовым проектом, который был для меня всем еще несколько месяцев назад, а теперь стал абсолютно не важен. Я, словно на автопилоте, сверяю чертежи, делаю пометки, выступаю на собраниях перед своей группой и говорю, что здание «Олимпус» станет по-настоящему выдающимся архитектурным строением в нашем городе. Но даже видя искреннюю веру в глазах тех, кто буквально поселился на несколько дней в нашем офисе, работая над проектом, я совершенно не доверяю самому себе. Как будто вижу себя со стороны, полностью лишенного привычного мне энтузиазма и моральной свободы.
Чуть позже я понял, что именно нужно сделать, чтобы вернуть себя прежнего. И поэтому я здесь, у галереи Саши.
Прокручивая в голове свою жизнь, в последнее время до ужаса скучную и серую, я выхожу из машины, как будто заряжаясь от собственных мыслей. Вместе с двумя девушками захожу в галерею и останавливаюсь, бегло оглядывая просторный светлый коридор.
– Добрый вечер, – здоровается со мной высокая девушка с прилизанной прической. На ней строгая красная рубашка с белой вышивкой, на губах такого же красного цвета помада. – Вы пришли по приглашению? – улыбается она вежливо, но профессионально сдержанно. У нее такое неприветливое выражение лица, что несложно догадаться – она слишком устала встречать гостей и я ей определенно не нравлюсь.
– Нет, я друг Саши, – даже закашливаюсь, не веря в свои слова, – пришел поздравить…
– Хорошо, тогда оставьте верхнюю одежду мне и проходите в зал, – говорит она с сомнением.
Киваю в знак благодарности и снимаю куртку.
– А Саша здесь?
– Да, она в третьем зале, – отвечает девчонка, прищурив глаза. – А вы не…
– Благодарю, – обрываю я и ухожу вперед, надеясь, что эта прилипала не погонится за мной.
Людей здесь действительно много, и, признаться честно, я удивлен, что галерея Саши так востребована. В первом зале представлены фотографии некой Агаты Полоцку, над каждым изображением установлена табличка с именем автора и названием.
– Как же мне нравится! Прошу тебя, давай повесим ее в прихожей? Там ведь как раз в нише пустота! – слышу мягкий женский голос за спиной и невольно оборачиваюсь. – Скажите, ведь очень эффектно смотрится, правда?
Женщина лет сорока с мольбой глядит на меня, а потом переводит взгляд на изображение за моей спиной. Хмурый мужчина рядом с незнакомкой чертыхается и, по-видимому, согласившись с выбором своей спутницы, нервно отмахивается и подходит к официанту с подносом напитков. Женщина улыбается, довольная победой, и подзывает девушку в красной рубашке. Слава богу не ту, что встречала меня.
– Мы берем эту фотографию!
– Отличный выбор, сейчас я подготовлю для вас договор и приглашу в кабинет, – улыбается девушка и скрывается в толпе.
Я оборачиваюсь и долго смотрю на черно-белое изображение женских и мужских рук, переплетенных друг с другом.
«Танец».
Медленно поворачиваю голову на женщину, глядящую на этот «Танец» влюбленными глазами, и понимаю, что все-таки искусство – не моя тема.
Беру бокал с газированной водой и прохожу во второй зал, где представлены фотографии Максима Белых. В отличие от предыдущего автора, где части человеческого тела были в черно-белых тонах, эти изображения насыщенны яркими красками. Но по-прежнему ничто не привлекает мое внимание, поскольку приехал я сюда не любоваться чужим творчеством, а поговорить с организатором этого мероприятия.
