– Я жду тебя внизу, – Натан заставил себя выйти за дверь, слишком громко хлопнул ею, и на пару секунд задержался снаружи, – чёрт…
Что он творил? Как мальчишка! Амеди отошёл от двери, уходя прочь от комнаты, и направился к ступенькам, ведущим вниз. Не останавливаясь, он вышел на крыльцо и теперь, опираясь руками на холодные перила, позволил вечернему ветру остудить голову.
***
Карине понадобилось несколько минут, чтоб просто очнуться и заставить себя двигаться.
– Вот гад… – задохнулась она от возмущения, – вот гад…
Да как он посмел вообще?!
– Думаешь, я одна из тех девиц, к которым можно так запросто врываться?! Или думаешь, что если я похожа на неё или ты мне платишь, то тебе всё позволено?! Чёртов Амеди!
Она зло пнула ножку стула, тут же от обиды чувствуя, как выступили слёзы. Девушка потёрла ушибленную ногу, а Бора, поддакивая ей, не менее возмущённо тявкнула, опять прячась за своими пятнистыми лапами.
– Как ты его терпишь?
В ответ собака звонко гавкнула.
– И не говори…
Карина торопливо оделась и оглядела себя в зеркале. Отвратительный румянец никак не шёл к зелёному платью. Она приложила прохладные ладони к лицу, но что толку? Стоило вспомнить, что произошло несколько минут назад, как лицо стало пунцовым. Как прикажите теперь смотреть ему в глаза?
– Ты жалкая, Васнецова, – отражение поспорило с нею, приподнимая свой подбородок.
Ну и ладно!
– Бери меня, какая есть!.. О Боже… – девушка закрыла глаза и немного успокоилась.
Затем она отошла от зеркала и подняла со столика сумочку. Карина наклонилась к стакану, вдыхая напоследок аромат одинокой розы, следом выровнялась и помахала четвероногой подруге.
– Жаль, что ты не можешь пойти со мной. Будь хорошей девочкой, Бора.
Собака тявкнула, приободряя её.
– И я буду. Верно.
Через минуту Карина спустилась к входным дверям, открыла их и вышла на крыльцо. Вечерняя свежесть, смешиваясь с едва уловимым запахом одеколона Натана, окутала её. Хозяин дома молча окинул девушку взглядом, на этот раз одетую. Но, тем не менее, казалось, что этот взгляд мог проникнуть под одежду, каким-то невероятным образом касаясь её.
– Может мы наконец поедем? – возмутилась Карина, крепче сжимая в руке цепочку от сумочки.
Можно подумать, он изголодался по женскому телу! Прямо-таки… Прямо-таки он дар речи потерял от её, Васнецовой, форм!
– Не стану просить прощения, поскольку не сожалею, – отвечая на её мысли, без всякого ехидства произнёс Натан и направился к машине, – и должен сказать, что в платье для помолвки ты не влезешь, Карин.
– Что? – ахнула девушка, быстро сбегая со ступенек, – хочешь сказать, что я настолько… настолько…
Она так возмутилась и расстроилась, что просто не находила подходящих слов. Амеди открыл для неё дверь, придерживая ручку, и взглянул на «невесту».
– Настолько? – он почти искренне удивился, только дрогнувшие губы выдали сдерживаемую улыбку.
– Толстая?! – не выдержала Карина.
– Нет, – невозмутимо пояснил Натан и опустил взгляд к груди девушки, заставляя её немедленно прикрыться сумочкой, – я бы сказал, что твои… формы… несколько щедрее…
Нет, это пора было прекращать!
– Хватит изучать меня! – Карина помахала ладонью перед его лицом и быстро села в уютный салон.
– Тебя так легко смутить, Карин, – в голосе Натаниэля слышалась улыбка, когда он закрыл дверь и, обойдя вокруг машины, сел на своё место.
Диверо наконец смог отъехать от особняка к воротам.
***
Когда они прибыли к поместью Сирилей и вошли в дом, то улыбался только «братец». Он делано счастливо распахнул объятия, снова намереваясь поприветствовать Карину, пока позади него не раздался сухой голос Доминѝк – матери настоящей невесты.
– Метью, изволь прекратить этот нелепый фарс… – женщина стояла под руку с хозяином дома – Густаво Сирилем.
Это была невысокого роста, почти прозрачная платиновая блондинка в чёрном платье-футляре, прикрывавшем колени. Взгляд женщины заставил Карину замереть и даже начать обдумывать план побега из этого дома. Предупреждая её реакцию, Натан увлёк девушку за собой и представил своим будущим родственникам.
Сам Густаво оказался мужчиной лет шестидесяти. Вид у него был уставший, хоть мужчина и пытался держаться непринуждённо. Он приветливо поздоровался, пожимая её маленькую ладонь. Рука Густаво оказалась неожиданно тёплой и дрогнула. Сириль некоторое время изучал лицо гостьи, и его удивление, смешанное с растерянностью, сменилось на лёгкую улыбку.
– Поистине невероятно. Дорогая, ты ничего не скрываешь от нас? – подколол жену Густаво, на что блондинка молча закатила глаза, не соизволив произнести и слова гостье.
– Отец, я вот думаю, может подписать с мадемуазель Васнецовой контракт лет на двадцать – тридцать. На сколько, думаешь, у Лорены тротила хватит? – ухмыляясь, предложил Метью.
Гостей пригласили пройти в роскошный зал, расположенный на первом этаже дома Сирилей.
– Что за отвратительная нелепость! – немедленно возмутилась Доминик.
Хозяйка дома присела на краешек кресла сверкавшего белизной. Карина поняла, что краснеть ей придётся до того самого момента, как она сможет укрыться в комнате, даже не принадлежавшей ей, и накрыться до макушки чужим одеялом. Губы девушки дрогнули, и она постаралась расправить плечи, намереваясь достойно продержаться.
Замечая реакцию Карины, Метью умолк, пристально разглядывая гостью. В этот момент ей ужасно захотелось, чтоб Амеди подошёл ближе и своим собственническим жестом схватил за руку. Но он держался сдержанно и холодно, как и в первый день их встречи. И на что она рассчитывала? Что этот мужчина станет бегать вокруг неё как наседка? Она нанята для работы. И более того, находилась в доме его невесты… перед родителями той самой невесты!
– Я в смятении, признаюсь, – Густаво жестом руки пригласил гостей присесть, и Карина заставила свои ноги согнуться, опускаясь на мягкий чёрный диван.
Вся гостиная комната была выстроена полукругом. Передняя стена была полностью застеклена и открывала вид на сад, который сейчас скрывали бархатные сумерки. Сама обстановка выдержана в двух цветах – чёрном и белом. Она напомнила Карине последнего заказчика с его странным желанием оформления собственной свадьбы… Свадьба – скоро у неё от этого слова будет нервный тик.
– Поразительное сходство, – продолжил рассуждать хозяин дома.
Мужчина снова улыбнулся и в уголках его глаз ещё сильнее стали видны морщинки. Этот человек выглядел самым живым и нормальным в этой комнате. Ей он внушал наименьший страх, хотя внешность обманчива. Это Карина уже поняла, проведя с Амеди пару дней. Дышал Густаво тяжело, но пытался скрывать этот факт. Возможно, здоровье подводило в эти дни. Но это ведь не должно было её тревожить? Она и вовсе чужая в этом доме, а ещё и бесконечно лишняя…
