Я бы не услышала телефона. Он лежал в рюкзаке под тетрадками, а я была слишком взволнованна, чтобы нормально воспринимать то, что происходит вокруг.
Спешно сбросила рюкзак с плеча. Телефон надрывался где-то в его недрах.
Ну что же, поездка решена. Я сегодня показываю родителям приглашение на Олимпиаду. Если хотят, они могут позвонить в школу директору, и он им подтвердит, что Олимпиада не моя выдумка. Впрочем, мнение родителей меня теперь не очень интересовало. Я ехала в любом случае!
Я уже держала сотовый в руке, когда он замолчал. Кто бы это ни был, перезвонит еще. Положила мобильный в карман, закинула рюкзак за плечо и огляделась. Разговоры разговорами, но шла я, не очень замечая дорогу. Вдруг сейчас выяснится, что Эдгар завел меня в незнакомый район, придется отсюда целый час выбираться…
Вечерело. Сумерки проглатывали и без того скупые краски, делая все черно-серым, гасили ветер, превращали свет фонарей в тусклые звездочки, не способные осветить даже пятачок перед собой. Эхом до меня долетали звуки шагов — люди шли, но их не было видно, словно все превратились в призраков и теперь носились по городу шаркающими тенями. Сгустком черноты над проводами пролетела ворона. Уж не она ли пророчила мне неприятности?
Сегодня вторник. По вторникам и четвергам у меня занятия на курсах. Я так хотела поступить в университет, о многом мечтала еще недавно, в сентябре… Что теперь значили все мои мечты? Не смогу я спокойно жить и учиться в университете, зная, что из-за меня погибли люди. И если рядом со мной не будет Макса. Мне надо все исправить.
Я вздрогнула от резкого звонка телефона. Как я могла про него забыть? А он, помолчав немного, напомнил о себе снова.
Номер незнакомый. «Плюс» что-то…
— Алло! — Даже не знаю, кого я ожидала услышать. Просто удивилась, что мне звонят.
— Маша, в чем дело? — Голос Олега был суров. — Ты не села на поезд.
Я отстранила мобильник от уха, глянула на дисплей, где в верхнем углу были часы. Ах да, мой поезд давно ушел…
— Я прилечу завтра самолетом. — Я почувствовала удовлетворение, что обыграла Олега, а то слишком много всего у него просчитано. Ничего, пускай теперь играют по моим правилам. — Рейс…
— Знаю я рейс, — оборвал меня Олег. — Я тебя встречу. Но почему ты не поехала на поезде?
— Не успела, — соврала я.
— Никогда так больше не делай! Была проведена большая подготовка…
— А вы никогда больше не устраивайте таких вызовов на Олимпиаду! — разозлилась я. Что за день такой? Все норовят меня жизни научить!
— Как у тебя дела? — Олег резко сменил тон разговора, и я опешила. — Больше никаких неприятных ощущений не было? Приступов паники, грусти, тоски? Подумай как следует.
Хм, уже давно обо всем подумала…
— Я прочитала вашу книжку, — постаралась я говорить как можно спокойней. — Очень интересно.
— Оставь себе.
К моим тревогам Олег больше не возвращался. Как-то легко он спрыгнул с темы. Понять бы, что у них в головах, у Смотрителей, мне бы сразу проще стало жить. Но нет, все будут темнить до последнего. Ничего я сейчас о них не узнаю. Остается надеяться, что поездка хоть что-то разъяснит.
— Маша, — вдруг быстрым речитативом заговорил Олег, — очень тебя прошу: береги себя. Если можешь, не выходи сегодня из дома. Если почувствуешь опасность, позвони мне. И еще… Пусть у тебя всю ночь горит свеча. Поставь ее на подоконник.
Я представила картинку — ночь, все окна темные, и только у меня бьется огонь свечи. Трогательно, но бесполезно. У меня есть более надежный защитник. Эдгар пообещал, что нынешнюю ночь я могу спать спокойно.
— В городе нет никакой опасности, — заверила я Олега.
Долгую секунду он обдумывал мои слова.
— Ну, хорошо, — вздохнул Смотритель. — Я встречу тебя в аэропорту. Номер в гостинице заказан. С родителями проблем не возникло? Может, с ними надо поговорить?
Я грустно усмехнулась. Нет, у меня возникли проблемы не с родителями, а со всем миром.
— Родители обрадовались, — процедила я сквозь зубы. — Спасибо за письмо в школу. Олег, вы можете мне сказать, что вам нужно? Почему такая спешка?
— Понимаешь, Маша… — Голос Олега стал напряженным. — Я за тебя переживаю. До сих пор не могу себе простить, что отпустил тебя позавчера в аэропорту.
Какая прелесть! Сейчас он договорится до того, что билет у меня только в одну сторону и что обратно он меня не отпустит.
— Мне надо будет поскорее вернуться. — Пускай и не думает, что я собираюсь там задерживаться. — Вы сами написали, что Олимпиада идет два дня.
— Конечно, домой ты вернешься вовремя, — слишком быстро ответил Олег.
— До завтра! — дала отбой.
Меня уже какой день преследовал Станиславский со своим пресловутым «не верю!». Я не верила Олегу. Что-то они там затевают. И это «что-то» может не совпадать с моими планами. Да и самое время вспомнить, что у Олега есть свой интерес звать меня в Москву. Макс сразу заметил, что я Олегу понравилась. Как все неловко складывается — Макса нет, а я сразу мчусь к другому. Не будет ли моя поездка выглядеть именно так? Ведь про наш договор с Эдгаром никто не знает. Только бы Макс раньше времени не узнал… Вот встретимся — все ему объясню.
Я спрятала телефон в рюкзак, сориентировавшись на местности, и пошла обратно. Идти было недалеко. Надо собираться, подумать обо всем, что сейчас было сказано.
Мимо меня пронеслась машина с мигалками и завернула во двор. Белая двенадцатиэтажка? Это же мой дом! Что здесь делает милицейская машина?
Я поспешила вперед. Из машины вышли три милиционера и направились к подъезду.
Зачем в дом приходит милиция? Если кого-то убили, например. Убили?
Мама!
— Подождите… — Я побежала следом, но перед дверью остановилась. В Маринкиной квартире горел свет, около окна в ее комнате стоял человек в милицейской форме и что-то писал, положив лист бумаги на планшетку. Из глубины квартиры слышался плач. Возле подъезда на лавочке сидели старушки. Вид они имели такой, словно были главными действующими лицами — серьезные, насупленные. Наверное, их пытались прогнать, но они не уходили.
— Маша, ты не видела Марину? — задала вопрос одна из старушек.
Я качнула головой. Ту Маринку, о которой меня спрашивают, я не видела. Той Маринки вообще больше нет. Они ищут пустоту.
А милиции-то примчалось сколько! Еще машина подъехала. Дверь в подъезд не закрывается. Кажется, на счету у «маньяка» появилась новая жертва. Без Дэниэла здесь, конечно, не обошлось. Скорее всего, именно он уговорил Маринку выйти из дома. Где ее теперь, интересно, носит?
Может, подойти к ним и сказать, чтобы не переживали? Ничего страшного, просто милая девочка стала вампиром и ей надо время от времени наведываться на улицу для подкрепления.
