– Привет, малышка, – отозвалась я и отвернулась, глядя в раскинувшееся передо мной пространство.
Холмы перекатывались зелеными валами, кое-где испещренными оранжевыми цветами. Далеко впереди виднелась задняя стена красного сарая. Справа от меня располагался другой сарай, только этот был бледно-желтым, под стать дому. Над воротами красовалась большая буква «К». Вокруг здания бродили несколько лошадей, но расстояние от веранды и до них было не меньшим, чем два футбольных поля. Я заметила еще каких-то животных, почти неразличимых издалека. Мысленно я сделала заметку, что надо наведаться к сараю и посмотреть на всю местную живность. Я никогда раньше не была на ферме. Может, Макс научит меня ездить верхом. Тогда я смогу вычеркнуть целых два пункта из пресловутого списка «вещей, которые надо успеть сделать в жизни». Фермы и катание на лошади.
– Ты где сейчас, сестренка? – спросила Мэдди.
– Даллас, Техас. На полноценной ферме.
Полноценная ферма. Полноферма. Ферма полна полноценных ферм. Я фыркнула, пытаясь – без всякого успеха – правильно сформулировать то, что я хотела сказать. Из-за спиртного все казалось немного расплывчатым.
– Ох, ничего себе! Это так круто. У них есть животные?
Я кивнула, хотя Мэдс не могла этого видеть.
– Ага. И лошади. Спрошу, не возьмет ли Макс меня покататься.
– Черт, ну и везет же тебе. Мы с Мэттом только что завершили бурный денек – записывались на курсы осеннего семестра.
Ее тон изменился. Мне послышалась грустная нотка, почти неуловимая на фоне радости, которую постоянно излучала моя сестренка.
Развернувшись, я внезапно поняла, что не одна. Синди и Аспен сидели, глядя на меня. В основном Синди – она как будто жадно впитывала каждое сказанное мной слово. Аспен, с другой стороны, время от времени поглядывала на меня, улыбалась и вновь возвращалась к своему лимонаду. Если она намеревалась поглощать алкоголь с той же скоростью, Хэнку сегодня предстояло тащить домой одну весьма поддатую блондинку.
Если Мэдди записывалась на осенние курсы, значит, сейчас она болталась там без всякого дела. В прошлом мы вместе проводили ее каникулы. Но теперь, когда я работала в эскорте, эта роскошь была мне недоступна.
– Извини, что не могу приехать в Вегас и провести каникулы с тобой.
Я снова плюхнулась в кресло, массируя виски, где постепенно нарастала головная боль, и думая о том, как мне не хватает моей девочки.
Мэдди хлюпнула носом, и я поняла, что она плачет.
– Ничего страшного. Теперь у меня есть Мэтт… наверное.
– Наверное? Что изменилось? – спросила я, моментально трезвея.
Моя материнская сущность встрепенулась и быстро заняла главенствующее место.
– Ничего. С нами все нормально. Вообще-то даже очень хорошо. Миа, он начал говорить о том, что надо сдвинуть дату свадьбы.
Страх, боль и дьявольская доза гнева обрушились на меня, словно удар стенобитного шара в лицо. Я почувствовала себя точь-в-точь как Хитрый Койот, постоянно гоняющийся за доставучим дорожным бегуном и не способный догнать его, зато вечно попадающий в нелепые и крайне болезненные происшествия.
– Мэдди, ты не можешь так скоро выйти за него…
Я проглотила гигантский комок, застрявший в горле, и попыталась дать волю голосу разума, а не истерике властной сестрицы.
Снова в трубке раздались всхлипывания, только на сей раз они сопровождались тихим хлюпаньем – а это, как мне было отлично известно, означало, что Мэдди все-таки расплакалась. Я провела годы, вытирая эти слезы и утешая ее. Вполне достаточно, чтобы точно знать, когда она не могла самостоятельно справиться с ситуацией. Я еще раз мысленно прокляла нашего придурка-папашу. Если бы не он, я была бы сейчас с Мэдди, помогала бы ей справиться с теми переломными событиями, которые так беспокоили ее сейчас.
– Не знаю, Миа. Я хочу быть с ним, но это слишком быстро.
Слушая ее, я покачивала головой.
– Мы так молоды и только что съехались.
Пытаясь примерить сестринскую шляпу, а не чепчик матушки-медведицы, я задала вопрос на миллион долларов:
– Ты счастлива?
– О господи, Миа, так счастлива. Все просто идеально. Последние несколько месяцев, которые мы прожили вместе, были как сказка. Мы абсолютно подходим друг другу, понимаешь?
– Понимаю.
Я чувствовала то же самое по отношению к Уэсу, но мне подумалось, что сейчас не лучшее время рассказывать о переменах в моей жизни – ведь Мэдди борется с куда более сложными проблемами.
Синди подсела ближе, встревоженно глядя на меня. Она положила ладонь мне на колено, и я накрыла ее руку своей. Мне нужна была женская солидарность, чтобы разобраться с Мэдди и, вопреки всему, попробовать убедить ее, что следует подождать. Надо просто пожить, радуясь молодости и любви, и не спешить с такими огромными жизненными переменами.
Мэдди вздохнула.
– Я просто чувствую, что он хочет все это ускорить. И, хотя я хочу выйти за него замуж и знаю, что он мой единственный, я бы все же предпочла чуть притормозить, понимаешь?
Я быстро кивнула и убрала волосы за ухо.
– А ты ему об этом сказала?
В трубке раздался стон и звук падения. Как будто Мэдди плюхнулась на кровать, прижимая телефон к уху, – как она зачастую делала подростком, когда еще жила дома со мной и с папой.
– Да, но он тут же приуныл, типа, я не люблю его по-настоящему, если не хочу сбежать с ним и тайно обвенчаться. Он хотел быстренько пожениться в одной из этих часовен на Стрипе, где будем только мы вдвоем. Сказал, что мы сохраним это в тайне, а потом, когда закончим колледж, закатим большую свадьбу, как и планировали.
Нет-нет-нет-нет. Я так сильно прижала большие пальцы к вискам, что, похоже, там остались вмятины. Собрав все силы, я несколько раз медленно вдохнула и выдохнула, и только потом ответила:
– И что ты на это сказала?
В трубке долго царило молчание, прежде чем прозвучал ее дрожащий голосок:
– Я сказала ему, что никогда не выйду замуж, пока ты сюда не приедешь. Что это разобьет тебе сердце, я а скорей прогуляюсь босиком по раскаленным углям, чем обижу тебя. Я люблю тебя, Миа. Я никогда бы такого не сделала. Я ведь дала тебе обещание.
Я вздохнула и вцепилась себе в волосы на макушке так сильно, что боль слегка прочистила мозги.
– Я тоже люблю тебя, сестренка, но ты не можешь принимать все решения, ориентируясь на меня. Если ты хочешь этого, то я тебя поддержу, хоть мне и жаль будет пропустить такое событие.
Всхлип, раздавшийся в трубке, чуть не заставил меня саму разреветься. Мне так хотелось быть там, чтобы обнять ее, поддержать, помочь пережить это сложное время.
– Нет, дело не в этом. Я хочу, чтобы ты была здесь. Точка. И если Мэтт не может понять этого, что ж, жопа с ручкой.
