– Нет. Он не отвечает. Слушайте, я хотел бы пригласить вас обоих на коктейль в шесть.
– Я так с удовольствием. – Еще один зевок. – Рада, что у вас все в порядке.
– Я перезвоню попозже, чтобы…
Снова интерком.
– Губернатор на линии два, тайбань. Я сказала, что вы будете на утренней встрече.
– Хорошо. Послушайте, Сирануш, коктейль в шесть, а если нет, то попозже поужинаем. Я перезвоню потом и подтвержу.
– Хорошо, Иэн. И спасибо за звонок.
– Не за что. Пока. – Данросс ткнул клавишу «2». – Доброе утро, сэр.
– Прошу прощения за беспокойство, Иэн, но мне нужно поговорить с вами об этом ужасном пожаре, – сказал сэр Джеффри. – Просто чудо, что не погибло больше людей. Министр рвет и мечет из-за смерти бедного сэра Чарльза Пенниворта и в совершенной ярости из-за того, что принятые у нас меры безопасности позволяют такое. Поставлен в известность кабинет министров, так что мы можем ожидать последствий на самом высоком уровне.
Данросс изложил свою идею насчет кухонь для Абердина, приписав авторство Шитэ Чжуну.
– Превосходно. Шити – умница! Но это лишь начало. А пока что уже звонил Робин Грей, Джулиан Бродхерст и другие члены парламента. Они просят о встрече, чтобы выразить протест по поводу наших никуда не годных правил пожарной безопасности. Мой адъютант говорит, что Грей просто в ярости. – Сэр Джеффри вздохнул. – Возможно, он и прав. Во всяком случае, этот джентльмен собирается по мере возможности раздуть историю, преподнести ее в самом скверном для нас свете. Я слышал, завтра они с Бродхерстом устраивают пресс-конференцию. Теперь, когда бедного сэра Чарльза нет в живых, старшим в делегации стал Бродхерст, и одному Богу известно, что будет, если эти двое начнут излагать свои чванливые взгляды на Китай.
– Пусть министр заставит их замолчать, сэр.
– Я просил его, но он сказал: «Боже правый, Джеффри, заставить замолчать члена парламента? Да это хуже, чем пытаться поджечь сам парламент». Все это на самом деле так утомительно. Я подумал, может, вы смогли бы утихомирить мистера Грея. Я собираюсь посадить его рядом с вами сегодня вечером.
– Я бы не сказал, что это хорошая мысль, сэр. Он просто ненормальный.
– Абсолютно согласен, Иэн. Но я был бы вам крайне признателен, если бы вы хоть попытались. Вы единственный, кому я могу это доверить. Квиллан может его прибить. Он уже звонил и официально отказался – исключительно из-за Грея. Может, вы не откажетесь пригласить этого типа на скачки в субботу?
Данросс вспомнил про Питера Марлоу.
– Почему бы вам не пригласить Грея и всех остальных в вашу ложу? А я какую-то часть времени возьму его на себя. – «Слава богу, там не будет Пенн», – подумал он.
– Очень хорошо. Следующее: Роджер попросил меня встретиться с вами в банке завтра в шесть часов.
Данросс дал молчанию затянуться.
– Иэн?
– Да, сэр?
– В шесть. К этому времени Синдерс тоже должен быть там.
– Вы его знаете, сэр? Лично?
– Да. А что?
– Просто хотел убедиться.
Теперь замолчал губернатор. Данросс еще больше напрягся.
– Хорошо. В шесть. Дальше: вы слышали про Джона Чэня?
– Да, сэр, всего несколько минут назад. Как не повезло.
– Согласен. Бедняга! И надо было этой заварухе с Вервольфами случиться именно сейчас. Дело Чэня, несомненно, станет громким, все противники Гонконга поднимут вой. Пока одна досада, не говоря уже об этой трагедии. Боже мой, ну, по крайней мере, мы живем в занятные времена: вокруг одни проблемы.
– Да, сэр. У «Виктории» неприятности? – Данросс задал этот вопрос как бы между прочим, но сам напряженно вслушивался, и от него не ускользнуло едва заметное колебание сэра Джеффри, прежде чем тот непринужденно ответил:
– Боже милостивый, нет! Мой дорогой друг, как вам такое только в голову пришло?! Ну, благодарю вас, Иэн. Остальное можно отложить до нашей встречи в полдень.
– Да, сэр. – Данросс положил трубку и вытер пот со лба. «Очень зловещее, черт возьми, это колебание, – сказал он себе. – Если уж кто знает, насколько плохи дела, то это сэр Джеффри».
Дождь с новой силой забарабанил в окна. «Столько еще нужно сделать». Он взглянул на часы. «Сейчас Линбар, потом сэр Луис». Он уже решил, что ему нужно от главы биржевого комитета, чего он должен добиться от него. На заседании внутреннего правления сегодня утром он не сказал об этом. Позиция остальных вызвала у него раздражение: все они – и Жак, и Гэваллан, и Линбар – были убеждены, что «Виктория» станет поддерживать «Струанз» до конца.
– А если нет? – спросил он.
– У нас есть сделка с «Пар-Кон». Как это «Виктория» может не помочь? Такое даже в голове не укладывается!
– А если не поможет?
– Может, Горнт больше не будет продавать.
– Он будет продавать. Как быть?
– Если не удастся остановить его или отсрочить платежи «Тода» и «Орлину», мы окажемся в очень скверном положении.
«Мы не можем отсрочить платежи, – снова подумал он. – Без банка, или без Маты, или без Прижимистого даже сделка с „Пар-Кон“ не остановит Квиллана. Квиллан знает, что у него есть весь сегодняшний день и вся пятница, чтобы продавать, продавать и продавать. А мне все не купить…»
– Мастер Линбар, тайбань.
– Пригласите, пожалуйста. – Он бросил взгляд на часы. Линбар вошел и закрыл за собой дверь. – Ты опоздал почти на две минуты.
– Да? Прошу прощения.
– Похоже, мне не удается донести до тебя, насколько важно быть пунктуальным. Без этого с шестьюдесятью тремя компаниями не управиться. Если это повторится еще раз, останешься без годовой премии.
Линбар покраснел:
– Прошу прощения.
– Я хочу, чтобы ты принял наш филиал в Сиднее вместо Билла Фостера.
Линбар Струан просиял:
– Да, конечно. Это по мне. Я давно уже хотел управлять чем-то самостоятельно.
– Вот и прекрасно. Я хочу, чтобы ты вылетел завтра рейсом «Кантас» и…
– Завтра? Но это невозможно! – взорвался Линбар, и его довольного выражения как не бывало. – Мне нужно пару недель, чтобы все…
Голос Данросса стал таким мягким и в то же время таким беспощадно резким, что Линбар Струан побледнел.
– Я все это понимаю, Линбар. Но я хочу, чтобы ты отправился туда завтра. На две недели. Потом вернешься и доложишь. Понятно?
– Да, понятно. Но… как же суббота? Как же скачки? Я хочу посмотреть, как бежит Ноубл Стар.
Данросс лишь взглянул на него.
– Я хочу, чтобы ты был в Австралии. Завтра. Фостеру не удалось завладеть «Вулара пропертиз». Без «Вулара» у нас не будет фрахтователя на суда. Без фрахтователя наши сегодняшние банковские договоренности недействительны. У тебя две недели, чтобы исправить положение и доложить.
