Низко зашедший со стороны моря реактивный лайнер компании «Джапан эрлайнз» из Токио мягко приземлился в аэропорту Кай-Так, из-под шасси разлетелся дымок. Двигатели тут же заработали на реверс, и самолет, замедляя ход, подкатил к зданию аэропорта.
В оживленном терминале, в зоне таможенного досмотра, паспортного контроля и в зале ожидания, толклись пассажиры, экипажи самолетов, встречающие и провожающие. Пройти на посадку было легко. И у прибывших в основном не возникало проблем. Кроме японцев. У китайцев память хорошая. Слишком мало времени прошло после оккупации японскими войсками Китая и Гонконга, слишком глубоко врезались в память эти годы, слишком они были ужасны, чтобы просто взять и забыть. Или простить. Поэтому японцев проверяли с пристрастием. Даже проходящим контроль летчикам и элегантным, симпатичным и вежливым стюардессам, которых еще и на свете-то не было, когда закончилась оккупация, документы возвращали словно нехотя, в ледяном молчании.
За японцами в очереди стоял американец.
– Доброе утро, – поздоровался он, передавая чиновнику свой паспорт.
– Доброе утро. – Молодой китаец открыл паспорт, взглянул на фотографию, потом на американца, перевернул несколько страниц, ища визу. Между тем ногой он незаметно нажал на потайную кнопку, подавая сигнал устроившимся неподалеку, в комнате для наблюдения, Кроссу и Синдерсу. Подойдя к одностороннему зеркалу, те стали разглядывать американца, ждавшего на паспортном контроле в самом начале одной из шести длинных очередей.
В паспорте, выданном год назад, значилось: «Винченцо Банастасио, пол мужской, место рождения – город Нью-Йорк, дата рождения – 16 августа 1910 года. Волосы седые, глаза карие». Чиновник привычно проверил остальные визы и отметки о выезде: Великобритания, Испания, Италия, Голландия, Мексика, Венесуэла, Япония. Поставил штамп в книжице с невыразительной серой обложкой и без комментариев вернул документ владельцу.
Зажав под мышкой дорогой кейс из крокодиловой кожи, Банастасио прошел зону таможенного досмотра. В руке он держал пестрый пластиковый пакет с бутылкой купленного в магазине «дьюти фри» спиртного, на плече болтался фотоаппарат.
– Хорошо выглядит этот парень, – заметил Синдерс. – Следит за собой.
Англичане провожали Банастасио взглядами, пока тот не смешался с толпой. Кросс щелчком включил портативный радиоприемник.
– Клиент под наблюдением? – спросил он в микрофон.
– Да, сэр, – последовал немедленный ответ.
– Я буду на этой же частоте. Держите меня в курсе.
– Есть, сэр.
– У нас не будет проблем со слежкой, – сказал Кросс Синдерсу.
– Да. Я рад, что посмотрел на него. Предпочитаю иметь реальное представление о противнике.
– А он противник?
– Так считает мистер Роузмонт. А вы нет?
– Я не уверен, что это наш противник. Банастасио, несомненно, жулик, но связан ли он с разведкой?
Синдерс вздохнул:
– Вы проверили «жучки»?
– Да.
Вчера поздно вечером команда специалистов Эс-ай тайно установила «жучки» в спальне номера, забронированного Банастасио в «Хилтоне». А также в офисе и личном люксе Фотографа Энга – Ви Си Энга.
Кросс и Синдерс терпеливо ждали. Из лежащего на столе приемника доносилось негромкое шипение и потрескивание.
После паузы шеф Эм-ай-6 рассеянно произнес:
– А что насчет другого нашего клиента?
– Кого? Квока?
– Да. Сколько времени это займет, по-вашему?
– Немного. – Кросс улыбнулся про себя.
– Когда вы поместите его в «красную комнату»?
– Думаю, в полдень самое время. Или раньше, если он будет готов.
– Допрос проведет Армстронг?
– Да.
– Армстронг хорош. Он прекрасно действовал на «Иванове».
– Вы не могли бы впредь ставить меня в известность? В конце концов, это моя территория.
– Конечно, Роджер. Это неожиданное решение было принято Лондоном.
– А какой смысл был вызывать их в воскресенье?
– Министр должен прислать специальные инструкции. – Синдерс нахмурился. – В деле Брайана Квока говорится, что он человек сильный. У нас не так много времени. Должно быть, он прошел серьезную идеологическую обработку, раз внедрился так глубоко и так долго избегал разоблачения.
– О да. Но я абсолютно уверен. Оборудовав эту комнату, я трижды проверил ее на себе. Мне удавалось выдержать не больше пяти минут, да и то каждый раз я чувствовал себя прескверно – и это без режима дезориентации. Я уверен, проблем не будет. – Кросс затушил сигарету. – Это весьма эффективно – точная копия прототипа, разработанного КГБ.
– Как жаль, что приходится использовать их методы, – помолчав, обронил Синдерс. – Очень рискованно. На самом деле это отвратительно. Лучше было, когда… Хотя, полагаю, даже и в те времена наша профессия была грязной.
– Вы это о войне?
– Да. Должен сказать, тогда было лучше. По крайней мере, обходилось без лицемерия со стороны некоторых наших лидеров и средств массовой информации. Все понимали, что идет война. Но сегодня, когда под угрозой само наше существование, мы… – Тут Синдерс осекся. – Гляньте, Роджер, ведь это Роузмонт? – Он указал на американца, который стоял еще с кем-то у выхода.
– Да-да, это он. А с ним Лэнган. Из ФБР, – пояснил Кросс. – Вчера вечером мы договорились, что будем действовать вместе, хотя я предпочел бы, чтобы проклятые цэрэушники оставили нас в покое и занимались бы своим делом.
– Да. Они действительно становятся абсолютно невыносимыми.
Кросс взял приемник и первым вышел из офиса.
– Стэнли, мы его ведем. Договорились же вчера, что эту часть операции мы берем на себя, а вы занимаетесь отелем. Правильно?
– Конечно, конечно, Родж. Доброе утро, мистер Синдерс. – Мрачный Роузмонт представил Лэнгана, который тоже был напряжен. – Мы не вмешиваемся, Родж, хотя этот тип один из наших. Мы здесь не поэтому. Просто я провожаю Эда.
– Вот как?
– Да, – подтвердил Лэнган. Он выглядел таким же изможденным и усталым, как и Роузмонт. – Все эти фотокопии, Родж. Бумаги Томаса К. К. Лима. Я должен доставить их лично. В Бюро. Я прочитал кое-что своему шефу, так у него просто крыша поехала, он начал расползаться по швам.
– Могу себе представить.
– На твоем столе лежит запрос о предоставлении нам оригиналов и…
– Ничего не получится, – ответил за Кросса Синдерс.
Лэнган пожал плечами:
– Запрос у тебя на столе, Родж. Думаю, вы получите распоряжение сверху, если нашим действительно понадобятся оригиналы. Пойду-ка я лучше на посадку. Слушай, Родж, даже не знаю, как тебя и благодарить. Мы… я твой должник. Эти ублюдки… Да, мы у тебя в долгу. – Они пожали друг другу руки, и Лэнган поспешил к самолету.
