Хотя большой город недалеко, все здесь словно вековое.
Диса покоилась во внутреннем ряду, у низкой каменной стены, возле детской могилы с отпечатком руки на надгробии. Йона прожил с ней много лет после развода с Суумой, и не было минуты, когда бы он не тосковал по ней.
Он убрал старые цветы, налил воды в вазу, поставил свежий букет.
– Прости, что не приходил к тебе так долго, – сказал он и смахнул несколько листьев, упавших на могилу. – Помнишь, я рассказывал про Валерию, в которую был влюблен в гимназии…
Какая-то девочка, подскакивая, бежала по тропинке вдоль стены. Две птицы взлетели, описали широкую дугу над громадным ледниковым валуном возле кромки леса.
– Представь себе, Люми живет в Париже, – улыбнулся он. – Кажется, ей там хорошо. Занимается проектом фильма в школе, ездит на экскурсии в Кале…
Захрустел гравий, и со стороны церкви к Йоне стала приближаться тонкая фигурка с цветными лентами в светлых волосах. Остановилась рядом с Йоной, какое-то время постояла молча, потом заго– ворила.
– Я только что звонила врачу, – начала Сага Бауэр. – Он еще не очнулся от наркоза. Жить будет, но предстоит несколько операций. Врачам пришлось ампутировать ему руку.
– Самое главное, что он выкарабкался.
– Да, – вздохнула Сага и поковыряла гравий носком кроссовки.
– Что такое? – спросил Йона.
– Вернер уже прикрыл дело. На всем стоит гриф “Совершенно секретно”, никому не дают доступа к материалам, мне не разрешают даже взглянуть на свои собственные рапорты… Если бы руководство знало, что я храню в своем личном компьютере, меня бы уволили… Вернер дал делу такой высокий уровень секретности, что сам больше не имеет к нему до– ступа.
– А у кого тогда есть доступ? – с улыбкой спросил Йона.
– Ни у кого, – рассмеялась Сага, но тут же снова посерьезнела.
Они пошли дальше, миновали рунический камень с извивающимися рептилиями и печального ангела возле ворот кладбища.
– Единственное, что нам известно после проведения крупнейшей в истории Швеции антитеррористической операции, – это что там не было и следа терроризма, – сказала Сага и остановилась на парковке.
– Где именно была допущена ошибка? – спросил Йона.
– Убийца назвал Рачена… и мы связали это с переговорами, которые записала служба безопасности в Халле… Я прочитала весь перевод, Салим Рачен говорил о трех больших праздниках… и дата первого праздника совпала с датой убийства министра иностранных дел Виллиама Фока.
– Это я знаю.
Сага оседлала свой грязный мотоцикл и продолжила:
– Но праздниками были дни прибытия родственников Рачена в Швецию. Ничто не указывает, что он стал радикалом в тюрьме, мы не нашли связей с исламскими или террористическими группировками.
– А шейх Айяд-аль-Джахиз? – спросил Йона.
– Ну слушай, – хрипло рассмеялась Сага. – У нас же есть запись, где он говорит, что найдет лидеров, которые поддерживают бомбардировки Сирии, и расстреляет их в лицо.
– Министру иностранных дел выстрелили в лицо дважды, – заметил Йона.
– Да. Но есть кое-какая проблема…Руководство службы безопасности еще до покушения знало, что шейх Айяд-аль-Джахиз четыре года как мертв. Он никак не мог быть связан с Раченом.
– Но почему?
– Службе как раз разрешили тратить на сорок процентов больше, чем раньше, чтобы и дальше обеспечивать тот же высокий уровень безопасности.
– Понимаю.
– Добро пожаловать в мой мир, – вздохнула Сага и завела мотоцикл. – Поехали в боксерский клуб.
Глава 53
В боксерском клубе “Нарва” было почти пусто, только позванивала цепь боксерского мешка – мужчина-тяжеловес с равнодушным лицом только что впечатал в него мощный удар. Пылинки танцевали над рингом в потоках воздуха. Двое мужчин помоложе со стоном приседали каждый на своем коврике под видавшей виды боксерской грушей.
Сага вышла из раздевалки в темно-красной футболке, черных штанах и потертых боксерских кроссовках; остановившись перед Йоной, она попросила помочь обмотать ей руки.
– Главная задача службы безопасности любой страны – пугать своих политиков, – тихо сказала она и протянула Йоне свернутый бинт.
Йона надел ей петлю на большой палец и несколько раз обмотал эластичной повязкой запястье, наискось наложил бинт на тыльную часть руки и вокруг костяшек пальцев. С каждым новым слоем Сага сжимала кулак для проверки.
– С точки зрения службы то, что никаких террористов в марине не оказалось, неважно, – продолжала она, пока Йона протаскивал бинт между пальцев. – Политики не смогут признаться, что деньги налогоплательщиков оказались растрачены зря, да еще в таком масштабе, и штурм объявят безусловной победой.
Тяжеловес теперь отрабатывал быстрые удары, а мужчины помоложе прыгали через скакалку.
Йона надел Саге перчатки, крепко зашнуровал их и обернул узлы спортивным пластырем.
Сага шагнула на ринг, Йона взял с собой две “лапы” – нечто вроде жестких кожаных подушек, которые он закрепил на руках, чтобы помочь Саге потренироваться в комбинации ударов руками и ногами.
– Швеция спасена, – сказала Сага и для пробы ударила по “лапе”. – Но это не наша заслуга… Шведы впали бы в панику, узнай они, насколько слабо служба безопасности владеет ситуацией.
Йона начал ходить по кругу, меняя высоту и положение “лап”; Сага следовала за ним, проводя серии сложных хуков и апперкотов.
Он отвечал передней перчаткой, но Сага уклонялась; новая серия ударов эхом зазвучала в помещении.
Сага опустила плечи, склонила голову набок и несколько раз легко стукнула по “лапе” левой рукой.
– Мы с Янусом будем продолжать расследование. Надо убедиться, что ничто не ведет назад, к министру иностранных дел, – сказала она, выравнивая дыхание.
Йона поставил “лапу” под таким углом, чтобы Сага могла потренировать прямой удар, замахнулся правой и атаковал, отступил назад и позволил ей ответить двумя тяжелыми ударами справа.
– Чуть ниже подбородок, – посоветовал он.
– Я для этого слишком гордая, – улыбнулась она.
– А что будет, если вы найдете убийцу? – Йона двинулся за ней к синему углу ринга.
Сага обрушила четыре молниеносных удара на обе “лапы”.
– Моя главная задача – проследить, чтобы он не признался в убийстве, – сказала она. – Чтобы его никаким образом нельзя было связать с преступлением, ни юридически, ни…
– Он крайне опасен, – перебил Йона. – Никто не знает, не убьет ли он кого-нибудь еще. Вы понятия не имеете о его мотивах.
– Вот поэтому я и говорю с тобой.
Тяжеловес прекратил наносить удары и стоял, обняв грушу и мечтательно глядя на Сагу. Юнцы подошли ближе к рингу и снимали ее на свои телефоны.
