Оскар что-то прокричал и хотел зажечь еще одну бомбу; в зажигалке проскочила искра, но огня не было.
Йона считал секунды, подбегая к узкому краю, на котором крепилась петля левого люка.
Женщина погрузилась в черную воду, волосы колыхались на поверхности.
Йона зацепился курткой за оконный крюк, рванулся, потерял равновесие, упал, взмахнул рукой и потянул на себя штору.
– Отвяжись от меня! – завопил Оскар.
Зажигалка снова высекла искру, но Йона был уже у стены; подбежав к Оскару, он развернулся и ударил его сбоку по шее так, что голова от силы удара мотнулась в сторону, очки слетели.
Оба врезались в стену; Йона коленом ткнул его в ребра, рванул в сторону, скрутился и перекинул Оскара через бедро.
Оскар со стоном приземлился на пол, открыл глаза и в смятении моргнул, глядя в потолок.
Бутылка перекатилась через край и упала в воду.
Йона понимал, что счет идет на секунды, и потащил Оскара прочь от шкафа.
– Нет, нет… – заныл Оскар, пытаясь прижаться к полу.
Лампа перевернулась, посыпались осколки. Йона оторвал Оскара от пола, быстро защелкнул на его запястье браслет наручников, а другой браслет пристегнул к столбику в стене.
– Не убивай меня! – выдохнул Оскар. – Не надо, пожалуйста, я тебе заплачу…
Йона, не оглядываясь на него, подбежал к краю и спрыгнул в холодную воду. В ушах загудело, он оброс пузырьками, как комета – пылью.
Ноги наткнулись на один из стульев, движение замедлилось.
Йона извернулся, оттолкнулся ногами и нырнул в темноту.
Он ничего не видел, ему приходилось пробираться мимо покачивающегося вокруг хлама.
Одной рукой он попытался перевернуть тяжелый обеденный стол, волоком сдвинул столешницу и добрался до дна.
Тяжелая одежда задерживала движения, когда он искал женщину, плывя вдоль шероховатых глыб. Опустился ниже, провел рукой по гниющим останкам лодочки, оказался еще ниже, между шпангоутом и осклизлым веслом.
Йона моргнул в черную воду, ощутил холод в глазах.
Он поплыл вниз.
Руки скользнули по колонии ракушек, наросших на опору сарая, и тут качающийся свет проник в толщу воды.
Джек держал горящую лампу над поверхностью.
Сквозь вихрь мелкого мусора и пузырьков Йона разглядел женщину. Ее утянуло к изогнутой скале, на глубину, и она лежала там на боку, крепко привязанная к стулу.
Йона оттолкнулся ногами и поплыл к ней.
Женщина, не отрываясь, смотрела ему в глаза, сжав белые губы и почти не дыша.
Йона потащил стул к себе, упираясь ногой в скалу, но женщину зажало среди других стульев, собравшихся вокруг крайней опоры.
Быстро вытащив нож, Йона косо надрезал скотч вокруг ее ног и сорвал его. В панике женщина забила ногами, она не могла больше сопротивляться желанию сделать вдох.
Как только вода попала в легкие, их обожгло болью. Тело дернулось назад, словно от удара, женщина закашлялась, набрала в легкие еще больше воды, у нее начались конвульсии.
Йона разрезал скотч на руках и груди, торопливо работая ножом, – женщина подергивалась от усилий, перед носом и ртом расплылось облачко крови. Йона бросил нож, рванул подергивающееся тело со стула, отбросил сиденье ногами и поплыл вверх.
Отводя рукой стулья, которые мотало течением, он оттолкнулся ногами в последний раз и поднял лицо женщины над поверхностью воды.
Она закашлялась, ее вырвало водой; в легкие попал воздух, и она снова закашлялась.
Джек стоял, держа над отверстием в полу масляную лампу на лодочном крюке – все четыре стены шахты светились теплым светом.
– Медицинский вертолет уже летит сюда, – прокричал он.
Одной рукой обхватив женщину, Йона взобрался по лестнице и положил ее на люк; она встала на колени, скорчилась и стала кашлять, прерывисто дыша, плача и снова кашляя и сплевывая кровь. Послышался треск вертолетных лопастей.
– Забирайте ее, берите ее себе, – заныл Оскар. – Мы в расчете, я останусь здесь, я ничего не скажу, обещаю, я вас не видел.
Йона вывел девушку из темного помещения, помог подняться по скале позади дома, когда вертолет начал, зависая, опускаться. Джек шел следом за ними, придерживая пострадавшую руку. Под глазами у него было черно от размазавшегося карандаша, одежда развевалась на ветру.
Глава 78
Едва вертолет с Джеком и Каролиной скрылся из виду, Йона вернулся в домик, взял в ванной полотенце и пошел к лодочному сараю.
Оскар фон Кройц сидел, привалившись спиной к стене. Увидев Йону, он перестал грызть ноготь большого пальца и попытался отползти.
Йона посмотрел на люки в полу, на пустые блоки на потолке.
Веревка, пропущенная через блоки, позволяла спокойно открыть задвижку под полом и открыть оба люка, чтобы пройти к лодке.
– Не надо, пожалуйста, не надо, – принялся умолять Оскар, пытаясь выдернуть руку из наручников.
– Меня зовут Йона Линна, я комиссар уголовной полиции из Государственного оперативного отдела.
– Правда? – озадаченно пробормотал Оскар.
– Да.
– Не понимаю. – Оскар принялся снова грызть ноготь. – Идиотизм. Какого вам надо, что вы здесь делаете?
Йона прошел по краю отверстия в полу, под которым плескалась вода, остановился перед дрожащим Оскаром и подождал, пока их взгляды встретятся.
– Вас подозревают в киднеппинге, попытке убийства и грубом обращении, – спокойно объявил он.
– Это все ерунда. У меня есть право на самозащиту, – прошипел Оскар и снова уставился в пол. – Чего вы от меня хотите, не понимаю…
Он замолчал и немного посидел, закрыв свободной рукой лицо и прерывисто дыша.
– Расскажите о Кроличьей норе, – сказал Йона.
– Сначала я хочу поговорить с адвокатом.
– Все, что тогда произошло, не подлежит разбирательству за давностью лет.
– Дело прекращено? Мне так не кажется, – заметил Оскар.
– Может, и не прекращено, – хмуро ответил Йона.
– Мне нужна защита.
– Зачем? – спросил Йона и подобрал с пола очки Оскара.
– Нас кое-кто преследует. Убивает одного за другим, словно кроликов.
– Вы слышали ту считалку?
– А я говорил о ней?
– Нет.
– Я не параноик, я могу все рассказать, я знаю, кто это… Честное слово, это один ученик из Людвиксберга, он нас ненавидит, он – истинный сатана. Глазел на нас тридцать лет и только теперь зашевелился, начал убивать нас, будто кроликов.
