— Я Гена, — представился тот, — а вот он — мой брат-дурак. Дверь открыта была, не заперта.
Потом мальчик показал пальцем на Шлыкова.
— Мама в больницу легла, ей чего-то вырезают, а Андрюха должен за мной следить. Но он еду не готовит, сегодня забыл меня на вокзале встретить.
— На вокзале? — переспросил Муравей. — Куда же ты ночью катался?
— Мы с классом на экскурсию ездили в Питер, — объяснил Гена. — Поезд ночью вернулся, папа Коли Логутина меня до дома довез. Я в дверь позвонил, а никто не открывает. Я сообразил, что Андрюха у Егора, пришел сюда. Домой хочу! Писать хочу! И спать! И есть тоже! Вот выйдет мама из больницы, расскажу ей, как старший брат со мной поступил… А-а-а-а!
— Заткнись! — велел Муравей.
Неожиданно Гена его послушался, замолчал.
— Ну что, двадцать тысяч гринов есть? — еще раз спросил мужик.
— Нет, — с отчаянием ответил Маслов.
Муравей почесал переносицу.
— Хотите, чтобы я вам помог?
— Да! — воскликнула троица.
— А денег нет, — ухмыльнулся Муравей. — Ладно, я сегодня добрый, заберу за услугу пацана.
— Генку? — удивился Егор. — Зачем он вам? Противный, избалованный, капризный. Вечно орет, ябедничает.
— Ниче, не таких обламывали, — меланхолично заметил Муравей. — Ну, решайте живо. Двадцать кусков или мальчик. Или я пошел.
— Вы его навсегда возьмете? — уточнил Андрей.
— Попользуюсь и верну, — хмыкнул Муравей. — Не о нем думай, о себе. Хочешь по малолетке сесть?
— Нет, — выпалил Шлыков. — Но что я маме скажу?
— Ну ты даешь… — щелкнул языком гость. — Чего-нибудь придумаешь. Например, ушел пацан гулять и не вернулся. А что, дети часто пропадают. Решайте давайте: сами за решетку сядете, или я его забираю. Считаю до трех: раз… два…
— Вы же его не обидите? — прошептал Шлыков.
— Не, — хмыкнул Муравей, — я люблю детей. И тот, кому братана твоего отдам, тоже их сладким кормит. Решено, значит? Ладно, сидите тихо, ща вернусь.
И тут Геннадий, который почему-то в течение всего разговора словно воды в рот набрал, кинулся в коридор.
— Во дурак! — заржал Муравей и пошел за ним.
— Скажите, что мне все это снится, — прошептал Андрей.
Ферин и Маслов молчали.
— Эй, вы там, сидите пока тихо! — крикнул через некоторое время мужик. — Скоро я приду, только пацана в машине спрячу.
— А вдруг он не вернется? — продолжал дрожащим голосом Андрей. — И Генку утащит, и нас обманет.
— Не трясись, — велел ему Саша. — Муравей все уладит.
Глава 33
Егор замолчал. Я тоже сидела, не открывая рта.
— Никто не хотел Злату убивать, — произнес Маслов, — даже мысли такой не имели.
— От чего умерла девочка? — спросила я.
Телеведущий пожал плечами.
— Я спал. В комнату, где Андрей с ней развлекался, не ходил. Лег в родительской спальне. Может, Ферин ей слишком мощную дозу своих таблеток насыпал? Она с нами косячок пыхнула, вино глушила… Не знаю, что случилось. Я у Андрюшки спросил: «Она жива была, когда ты ее… ну того самого?» Шлыков ответил: «Да. Чего-то бормотала, я не расслышал».
— Следовало врача вызвать, — рассердилась я. — Вдруг Злата просто без сознания была.
— Нет, — протянул Маслов, — когда Сашка меня в спальню завел, она уже не дышала. Ферин ей к лицу зеркало подносил.
— И вы не в курсе, куда Муравей тело дел? — уточнила я.
Егор покачал головой.
— Он сначала Гену унес, затем Злату забрал. Потом Ферин со Шлыковым домой убежали. А я в кровать свалился. Утром меня Елизавета Михайловна разбудила, недовольно сказала: «Родители скоро вернутся, а в квартире бардак».
— И что дальше было?
— Голова у меня болела нереально, но я в школу пошел. До занятий мы с Сашкой и Андрюхой успели договориться: если разговоры про Злату начнутся, скажем, что Ферина вообще с нами не было. У Саньки репутация хулигана, милиция точно неладное заподозрит. А мы со Шлыковым положительные. Андрюха отличник, на медаль идет, поведение у него образцовое, вечно книги под мышкой носит, его всем в пример ставят. Я, конечно, балабол, троечник, но вовсе не хулиган, и мои отец с матерью знаменитости. Про Злату надо сказать, что она приходила ненадолго к нам на вечеринку, но быстро ушла. С каким-то дедом в клуб намылилась, с нами заскучала. Ее все шлюхой считали, никто не удивится. Через несколько дней в школу милиция заявилась, нас с Андрюхой по очереди в кабинете директора допрашивали. Я боялся, что Шлыков не выдержит и расколется, но он молодцом держался. Мои родители нам двоим крутого адвоката наняли. Нина Олеговна все Генку искала, но безуспешно. Никто и не подумал, что пропажа брата Андрея как-то с исчезновением Златы связана. А мы с Андрюхой целый год от любого звонка в дверь потом покрывались. В конце концов страх отпустил. Я уже в театральном учился. Шлыков тоже в вуз поступил. Мы дружили, но встречались не так часто, как раньше, когда учились в школе. И вот интересная деталь. Вскоре после того, как Муравей нам помог, я шел по улице, остановился у витрины какого-то магазина. Глядь — а внутри наша домработница Елизавета и этот мужик тощий. Он пиджак примерял, а она одежду на нем одергивала и по-хозяйски так уголовника по спине хлопала. Я сообразил, что к чему: по всему видно, Лизка с бандитом живет, поэтому Муравей и стал помогать нам, когда Сашка ему позвонил. Понимаешь?
Я отметила про себя, что в процессе весьма откровенного разговора звезда телеэкрана даже перешел со мной на «ты», и кивнула:
— Конечно. Ферин вызвал на подмогу любовника матери. Небось Александр раньше рассказывал уголовнику о своем друге Маслове, Муравей не растерялся, потребовал с сына известных родителей крупную сумму. Судьба Гены так и осталась неизвестной?
— Да, — вздохнул Егор, — сгинул мальчишка. Я долгое время утешал себя мыслью, что его взяли богатые бездетные люди, которые нуждались в наследнике.
— Вы были так наивны? — не удержалась я.
— Нет, конечно, — мрачно парировал телеведущий, — просто с совестью своей договорился. Ясно?
Я взяла в руки остывший чайник.
— Мне все понятно, кроме одного: зачем вы мне эту историю рассказали? С таким разговором надо к священнику идти.
Маслов начал ковырять ногтем скатерть.
— Мы не убивали Злату, она сама умерла. У нее мог тромб оторваться. Или сердце больное было, а родители не знали. Может, аллергия на таблетки, которые ей Сашка в бокал бросил. Да, она скончалась, но мы этого не хотели, не планировали, просто задумали Андрюху девственности лишить. Дураки-подростки.
Я облокотилась о стол.
