— Это очень хорошо. Так и продолжайте, — похвалил его Дзержинский.
Осмотрев здание, Феликс Эдмундович спросил:
— А не желаете ли у нас служить?
— Отчего же не служить? — ответил курьер»
[567]. Так в ВЧК появился Г. К. Сорокин, ставший личным курьером Дзержинского. У них, несмотря на разницу в возрасте и положении, сразу образовались теплые доверительные отношения, сохранившиеся вплоть до смерти Дзержинского. По старой привычке Сорокин называл его господином Дзержинским, так же величал председатель ВЧК и своего курьера. К другим же чекистам Сорокин обращался «голубок», за что и получил впоследствии соответствующее прозвище.
Сразу же после переезда на Гороховую, 2 был налажен режим работы ВЧК, использовались по назначению и имевшиеся в здании арестные помещения. Объявление мелом о часах приема председателя ВЧК написал сам Дзержинский. 10 декабря 1917 г. газета «Известия ВЦИК» опубликовала сообщение: «По постановлению Совета Народных Комиссаров от 7 декабря 1917 г. образована Всероссийская чрезвычайная комиссия при Совете Народных Комиссаров по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Комиссия помещается: Гороховая, 2. Прием от 12 до 5 часов дня».
С 11 декабря 1917 г. комиссия, первоначально состоявшая из трех отделов: организационного, информационного и отдела борьбы (руководитель С. Е. Щукин) — пополнилась новым отделом по борьбе со спекуляцией
[568]. Его первым руководителем стал В. В. Фомин.
Общая численность сотрудников ВЧК, включая шоферов и курьеров, составляла в этот период всего 23 человека. В обысках и допросах участвовали все сотрудники ВЧК, включая Дзержинского. Лишь 11 декабря 1917 г. было принято решение об организации специального вооруженного отряда при ВЧК общей численностью до 30 человек, а в саму Чрезвычайную комиссию были откомандированы солдаты Свеаборгского полка
[569]. Подобный компактный состав сотрудников ограничивал оперативные возможности ВЧК выполнением относительно узкого круга мероприятий, связанных с указаниями Совнаркома или заявлениями рабочих и солдат.
«Почти все крупные заговоры были раскрыты указанием населения, первая нить бралась от них, этих добровольных и бесплатных сотрудников от населения, и потом уже разматывалась аппаратом ВЧК», — вспоминал впоследствии историограф ВЧК М. Я. Лацис
[570].
Впоследствии рост численности состава ВЧК в петроградский период проходил постепенно, по мере увеличения ее полномочий и ликвидации других схожих комиссий. Так, 16 февраля 1918 г., когда была ликвидирована комиссия Бонч-Бруевича по борьбе с погромами, ее полномочия и часть работников перешли к ВЧК
[571]. Сам Бонч-Бруевич рекомендовал в отдел по борьбе с контрреволюцией четверых своих бывших сотрудников: Ф. В. Горбатова, Ф. А. Мельника, А. П. Шерстобитова и И. О. Матулевича
[572]. Последний из предложенных Бонч-Бруевичем — И. О. Матулевич (Матулявичус), в отличие от многих других чекистов проживет длинную жизнь, успев побыть председателем на многих громких процессах, в том числе на суде по «Ленинградскому делу».
Первым делом ВЧК стала ликвидация забастовки госслужащих в Петрограде. Уже текст постановления об образовании ВЧК четко определил первейшую цель созданной комиссии — ликвидацию саботажа во всех его проявлениях. Термин саботаж и саботажники, забастовщики неоднократно повторялся в тексте этого документа. ВЧК быстро выяснила ключевую организацию, стоявшую за забастовщиками — «Союз трудовой интеллигенции» и «Союз Союзов». С ордером на бланке ВЧК за подписью Ф. Э. Дзержинского сотрудник комиссии, анархо-индивидуалист Ф. П. Другов
[573], в этот период также исполнявший обязанности коменданта ВЧК, провел обыск в квартире № 17 в доме № 46 по Литейному проспекту, где находился центр забастовщиков.
В результате обыска были изъяты платежные ведомости забастовщиков с указанием фамилий лиц, получавших от стачечного комитета денежную помощь во время забастовки. Были выявлены источники этих средств — лица и организации, их предоставлявшие. Тем самым ВЧК удалось лишить финансовых средств забастовщиков, вынуждая их выйти на работу. Также было выявлено участие отдельных лиц в руководстве забастовкой и произведены соответствующие аресты. Изолированными были руководители «Союза Союзов» А. М. Кондратьев, И. А. Ильяшевич и Н. И. Харьковцев. В дальнейшем задержанные освобождались под подписку о неучастии в актах саботажа в будущем. 1 марта 1918 г. ВЧК полностью завершила дело об организации саботажа и передала его в революционный трибунал. На следующий день ревтрибунал освободил единственного остававшегося под арестом фигуранта дела — председателя «Союза союзов» А. М. Кондратьева
[574].
Расследование этого дела стало одной из причин создания в ВЧК в январе 1918 г. специального банковского подотдела для борьбы с преступлениями по должности банковских служащих. Сообщая об организации этого подотдела в штаб Красной гвардии Петрограда, Феликс Дзержинский писал: «Этому подотделу необходимо иметь 5–10 товарищей-красногвардейцев, сознающих великую свою миссию революционеров, недоступных ни подкупу, ни развращающему влиянию золота»
[575].
После первых достигнутых декабрьских успехов в расследовании деятельности центрального стачечного комитета «Союза союзов служащих государственных учреждений», руководившего забастовкой чиновников, и ряда других дел ВЧК сосредотачивает свое внимание на проведении оперативных мероприятий, связанных со скорым открытием в Петрограде Учредительного собрания.
11–12 декабря 1917 г. В. И. Лениным были подготовлены «Тезисы об Учредительном собрании», в которых, в частности, говорилось о возможности разрешения политического кризиса «революционным путем, путем наиболее энергичных, быстрых, твердых и решительных революционных мер со стороны советской власти против кадетско-калединской контрреволюции, какими бы лозунгами и учреждениями (хотя бы и членством в Учредительном собрании) эта контрреволюция ни прикрывалась»
[576]. 12 декабря 1917 г. ЦК РСДРП (б) принял тезисы В. И. Ленина. С этого момента они стали «признанной партийной доктриной» и «своего рода объявлением войны Собранию и политическим партиям, которые, по-видимому, должны были играть в нем главную роль»
[577].
