- Несите меню, Франческо.
22.
Тот немедля вытащил из-за спины богато украшенную золотыми вензелями по коричневому полю, продолговатую книжку меню и подал барону. Тот раскрыл, приготовившись делать выбор, один за всех. Внутри, однако, ничего написанного не оказалось, ни страниц, ни вкладышей, одни пустые обложки. Де Рэ посмотрел в отсутствующий текст, удивился и захлопнул меню.
- Что нам сегодня предлагает шеф-кок? – не обидевшись, вопросил он.
Подняв взгляд к бездонному потолку, Прелати начал перечислять по памяти и монотонно:
- Суп Буйабес из рыбы, крем-суп из корня сельдерея с мятой, Киш Лоренс с томатами Черри и куриной грудкой, десерт из шоколадного фондана, не путать с фонтаном из того же продукта: фондан – это шоколадный кекс с жидкой серединкой и вишенками сверху...
- Ой, обожаю вишенки на выпечке, - томно проговорила Эржбета и от предвкушения шумно проглотила слюну.
- Давненько мы не пробовали столь расширенного меню, - сказал Холмс, облизнувшись.
- Курица полезна для желудка. Мое любимое мясо. После человечинки, конечно, - призналась Салтычиха.
- Смотри свинины мне не подложи, подлец! – пригрозил Каддафи. – Я твою жульническую натуру знаю.
- А мне ликеру с клубникой и анисом и эскарго с виноградными улитками! – крикнул из своего убежища Аль Капоне.
Он собирался сидеть тихо, как мышь, но при перечислении изысканных блюд ощутил зверский голод. Рискнул объявиться.
Супруги барон и баронесса де Лаваль от комментариев воздержались. Как потом оказалось, весьма благоразумно.
Прелати продолжил:
- Простите, господа, вы не дослушали. Я хотел сказать: все вышеуказанные деликатесы, в том числе улитки с ликером, - последнее было брошено в адрес мафиозо, - в сегодняшнем меню отсутствуют!
Общий разочарованный вздох пронесся по гостиной. Каждый подумал одно и то же: отъявленный мошенник, и на сей раз одурачил, ни дня не может без выкрутасов, черт бы его поскорее к себе забрал и на сковородке зажарил без наркоза! Вслух высказывать недовольство поосторожничали, все-таки, он правая рука хозяина. Стали выжидать. Для чего-то же их усадили за стол. Значит, подадут пищу.
Не деликатесы, так хоть пиццу. Пусть не ручного изготовления, ну и ширпотребная сойдет, когда другого сотни лет не видели...
- А что присутствует? – терпеливо спросил де Рэ без признаков голодной нетерпеливости или недовольства обслуживанием.
- Все самое свежее, что удалось найти, не покидая крепости, - ответил лакей-мошенник. - На холодную закуску - личинки майского жука под блевотным соусом...
- Чья блевотина? – со знанием дела спросил Холмс.
- Бешеной собаки Найды.
- Ой, а после нее не заставят делать сорок уколов в живот? – озаботилась помещица Дарья. – Я шприцов боюсь до потери сознания.
- Сорок не заставят. Отделаетесь тридцатью восемью.
- Ну, успокоили, - невнятно проговорила дворянка. Было неясно, действительно она успокоилась или только сделала вид.
- Следующее блюдо. Холодный суп из потрохов земляной лягушки.
- Лягушка хорошо питалась? – спросил кто-то слишком уж разборчивый.
- Самыми отборными продуктами – насекомыми и членистоногими. Пауками, тараканами и даже кротами – самолично для нее ловил.
- Ну, начет кротов загнул, - не поверил кто-то.
- Загнул, - тотчас согласился лакей. – А в остальном не соврал. Перечисляю дальше. Кровяная колбаса в оболочке из слизи дождевых червей.
- Что за кровь? – поинтересовался Каддафи, для которого главное было – не допустить в организм нечистоты. – Свежевыжатая, детская, зараженная спидом, генномодифицированная?
- Порченая. Закисла и заплесневела по причине неизлечимой злобы носителя.
- Хорошо. Продолжайте.
- На горячее: протухшие на открытом воздухе овощи - с яйцами и пенисами убитых на корриде...
- Тореодоров? – встряла Жаннет и замерла.
- Нет, быков, - успокоил Франческо.
- А что такое пенис? – громко спросила Салтычиха, не скрывая невежества в половом вопросе.
Минута молчания.
Неудобного, потому что такие вопросы в обществе не задают. От коллективной растерянности присутствующие смутились, опустили стесненно глаза под стол. Никто не знал – что сказать или подумать.
Спасти положение взялась Эржбета, как самая опытная в поднятой проблеме. Она наклонилась к подруге и шепотом, но так, чтобы услышал даже прятавшийся за креслом Капоне, пояснила:
- Пенис – это фаллос.
Дарья сделала непонимающее лицо. Эржбета продолжила просвещать:
- Фаллос – это... как бы поделикатнее... мужское достоинство.
Дарья вопросительно подняла брови. Эржбета сказала:
- Это половой имитатор.
Дарья покачала головой. Молча.
- Разъясняю поподробнее. Фаллос – это имитатор детородного органа. На батарейках и с подогревом. – Графиня изощрялась в объяснениях. - Ну, вибратор, то есть. Только у живого мужчины.
Поскольку Салтычиха упорно продолжала не понимать, вмешались остальные. Не по-деликатному, а по-простецки - без выкрутасов и обтекаемости. Со всех углов, в том числе от камина, полетели намеки:
- Елдык это.
- Женилка.
- Убивец.
- Щекотун.
- Господа, прошу не увлекаться, - вмешался хозяин, чтобы предупредить нецензурщину. – Не забывайте, здесь моя супруга Жанна. Она не привыкла к простонародным, нерафинированным выражениям.
Хотя на войне наверняка слышала и похлеще, подумалось некоторым. Призыву соблюдать приличный лексикон последовали беспрекословно, предоставив дальнейшие разъяснения терпеливой Эржбете, умевшей выражаться эзоповым языком.
- Дашутка, ну припомни. Чем тебя лишили девственности в первую брачную ночь?
- Да я не видела, темно было...
- Ах, неудача. – Батори решила зайти с другого бока. - Дорогая, это же так просто. Чем отличаются мужчины от женщин?
- Умом.
- А в физическом смысле? В смысле – тела. Ну, что у них между ног? В вашем языке на «х» начинается и на три буквы...
- На четыре.
- Член?
- Хрен! – победно выкрикнула Дарья.
- Поздравляю, разродилась! - с сарказмом проговорил Франческо. Другие – кто хмыкнул открыто, кто облегченно вздохнул.
- Продолжайте, пожалуйста, - приказал барон.
- Да я уже забыл, про что...
- Про десерт.
- Ах, да. На десерт австралийская тема. Сначала холодец из зародыша кенгуру – джои – в желе из околоплодных вод. Затем свежезамороженные глаза туземца со взбитыми мозгами.
