Сметенными вникуда оказались также очки, которых Жаннет стало жальче всего. Она вздрогнула и проводила прощальным взглядом родные корректирующие стекла, которые, звякнув об пол, отлетели к той самой крысиной норке в углу.
Очки еще можно было спасти, пока не добралось всепожирающее пламя. Без них ощущала себя беспомощной и неуверенной, особенно - если смотреть вдаль и подписывать документы. Только собралась подняться...
Но - не получилось.
Озверевший Делакруа грубым способом пресек ее попытку воспользоваться мышечной дееспособностью. Упершись двумя руками, он двинул от себя стол, ловко заблокировав Жаннет на табуретке. Испустив боевой возглас и приготовив кулаки, Гастон бросился к барону. Который хоть и преобразил впечатляюще внешность, для дожонца остался врагом государства номер один.
- Давай деньги! – заорал он, состроив страшную гримасу. Дьявольский эффект ее усиливали всполохи огня, в сумасшедшей пляске прыгавшие по лицу. Которое вспотело и лоснилось от разных теплообразующих причин: выпитого вина, жаркого камина и пылающего негодования.
Не успел он дотронуться до железных доспехов де Рэ, как гримаса на лице поочередно сменила несколько выражений. Точнее, одно выражение сменилось различными степенями себя, с каждым разом усиливая интенсивность. Устрашение уступило место удивлению. Потом крайнему удивлению. Потом удивлению до предела. От которого Гастон вытаращил глаза до такой степени, что почти вылезли из границ.
Дожонец открыл рот и начал молча загребать губами воздух. Неуверенно отступил на два шага. Остановился. Поразмышлял. Пошатнулся. Подогнул колени и грохнулся ниц перед бароном, будто целовал землю у его ног.
Тут наблюдателям, в том числе остановившимся и замолкнувшим теням, стала ясна причина его резко изменившегося настроения и странного поведения. Из спины Делакруа торчал закопченный шампур, на котором недавно жарилось мясо.
«Негигиенично, - неуместно, но довольно подумал рыцарь. – А Перрина – молодец. И на сей раз не подвела, соблюла клятву».
- Ха-ха-ха! – услышал он рядом.
Старуха Мартен хохотала, раскрыв несвеже выглядящий рот от уха до уха. Впервые Жаннет рассмотрела поистине нищенское состояние ее зубов: отсутствовали не только передние, но боковые и задние за исключением клыков.
Ее непрезентабельный вид, а также смех психически нездорового человека, ужаснули девушку. Заставили очнуться от бездеятельного наблюдения и бесцельного сидения на стуле. Убийство – не шутка. Сюжет реалити-спектакля начал развиваться по самому непредполагаемому сценарию.
Жаннет не хотелось стать в нем соучастницей.
27.
До последнего момента девушка надеялась, что шоу окончится примирением сторон - по закону Голливуда. Очевидно, ошиблась. Она не знала, что постановка с ее участием только начиналась, а насчет хэппи энда у руководителя спектакля имелись очень большие сомнения. Вернее, он точно знал, что счастливый конец в пьесе не предусмотрен.
Гибель Делакруа оказалась эпизодом, который тут же забылся. Не до того – в трактире разгорался пожар, который нес с собой смерть и хаос. Огонь объял мебель, стены, пол и потолок. С сатанинским ревом подступал он к входной двери, собираясь заблокировать единственный путь наружу - в безопасность.
Тени-инвалиды, только недавно загробно гудевшие и ходившие организованно по кругу, с визгом заметались туда-сюда. Создавая и усиливая панику, они то сбивались в кучу, то рассыпались, смешиваясь с тенями от пламени, попадали в огонь и пропадали там бесследно.
Треск горящего дерева, завывание пожара, истерические голоса, доносившиеся из всех углов трактира, дикий хохот хозяйки возвестили Жаннет о приближающемся безумии.
И неминуемом конце.
Путь к спасению был отрезан. Воздух, заполненный дымом и продуктами сгорания, обеднел кислородом. Жаннет стала задыхаться. Поняла, что скоро умрет. Мучительно, скоропостижно - от страха, удушья и пламени.
Сознание неизбежности конца парализовало. Темные силы слишком очевидно одерживали верх. Персонально их невозможно было различить, массово они присутствовали несомненно. Представители потустороннего мира бесновались вокруг Жаннет в безудержной радости: девушка морально парализована, к сопротивлению неспособна, находится в подавляемом меньшинстве.
Вдруг сквозь шумы и завывания прорезался мрачный, металлический бой:
- Бомм! Бомм! Бомм! - заявили о себе часы над камином. Роковыми ударами начали отбивать казавшееся неважным теперь время.
Жаннет очнулась от шока, повернула затуманенную голову на звук. Ошалелыми глазами уставилась в часы, которых раньше почему-то не замечала.
И которые выглядели соответственно происходящему – ненормально. Черный циферблат, вместо цифр – золотые фигурки нечисти: чертенята с хвостами, лохматые лешие, сатиры на копытах, рогатые демоны, злые гномы. На самом верху, вместо двенадцати стояла смерть в плаще, капюшоне, с косой. В роли стрелок – две заостренные кости.
Меньшая стояла вертикально в направлении «смерть», другая сдвинулась вправо. Туда, где обычно размещается цифра «два» и на два деления дальше. Там приютился марсианин с яйцеобразной головой и косыми глазами. В руке он держал петлю, на которой остановилась большая стрелка.
Часы показывали «двендадцать-двенадцать». Некруглое время. Почему они пробили?
- Двойная полночь, - объяснила старуха Мартен странным образом - с закрытым ртом и нешевелящимися губами.
Она преобразилась - в худшую сторону, что, казалось, было невозможно. Мясо с лица поползло вниз, будто в ускоренном темпе начало гнить и разлагаться, повисло рваными клоками на черепе. Глаза превратились в сплошь черные - безжизненные, бездонные, беспросветные.
- Наступило время дьявола, - прогудело из утробы старухи.
Слова оказались последней каплей для Жаннет. Убийство Делакруа, произошедшее на глазах, огонь, угрожавший сожжением заживо, чревовещающая трактирщица, гниющая на глазах, запутали сознание. Она больше ничего не понимала: жива-нежива, на том свете или на этом, а главное – как она теперь без очков-то?!
Неведомая сила изнутри подтолкнула принять правильное решение.
Жаннет бросилась к мужчине в доспехах – единственному, кому доверяла, продолжая ассоциировать с другом Жюлем. Выглядел он незнакомо, но выбора не имела - прижалась к его металлической груди, похожая на растерянное дитя, ищущее защиты у взрослого.
Девушка не ошиблась адресом. Рыцарь обнял ее железными руками, крепкими как сталь, обещавшими оградить от всех земных и потусторонних несчастий.
- Не бойся, любимая. Мы теперь вместе. Навечно...
От пережитых волнений ноги Жаннет начали подламываться, сознание уплывать. Последнее, что она ощутила, была легкость полета и свежий ветерок на щеке. Последнее, что увидела - бушующее пламя внизу.
Часть 3
1.
