6
Только через пять дней отец Стори заговорил снова.
– Майкл? – пробормотал старик сонным озадаченным голосом; тут же Майкл Линдквист, отодвинув занавеску, заглянул в палату.
– Вы звали, мэм? – спросил он у Харпер.
От звуков голоса отца Стори пульс Харпер подскочил, погнав кровь по жилам. Она открыла рот, чтобы ответить Майклу, что его звал старик, но передумала. Майкл расскажет Алли, и кто знает, к чему это все приведет.
– Звала, – сказала Харпер. – Мне нужна твоя помощь. Передать сообщение Алли.
– Запросто, – ответил Майкл.
– Боюсь, моя просьба состоит не только в этом. Я снова хочу встретиться с Пожарным. И хочу, чтобы Алли была со мной. Алли, Рене и Дон Льюистон. И ты тоже, если это возможно. И еще – если получится – Гил Клайн и Мазз. Есть способ… хоть какой-нибудь… такое устроить?
Майкл побледнел. Он сел одной ягодицей на столешницу, опустил голову и начал перебирать медные кудряшки своей бороденки. Наконец Майкл поднял взгляд.
– А по поводу чего встреча?
– Возможность уйти. Возможность остаться. Давно пора задуматься о будущем. Состояние отца Стори сейчас стабильно. Но если оно внезапно изменится, нужно быть готовыми.
– К худшему?
– К чему угодно.
Майкл сказал:
– Если Кэрол обнаружит, что вы все на острове строите тайные планы с Пожарным, она вас всех посадит под замок. Если не хуже.
– Будет хуже, если мы ничего не предпримем.
Майкл провел рукой по веснушчатому лбу и снова задумался, склонив голову. Наконец он беспокойно кивнул.
– Я знаю, как такое можно провернуть. Будет, конечно, не очень похоже на побег из Сан-Квентина. Рене каждый день приходит к заключенным в обед… у них собрание маленького читательского клуба. Это вообще единственный момент, когда ребята выходят из мясного холодильника. Рене привела в порядок дальний уголок подвала, положила ковер и принесла стулья – там они читают и разговаривают. Пока у них заседание, дежурный заходит в холодильник, чтобы прибраться. Вылить ведро, куда они писают. Забрать грязную одежду. И все такое. И вот пока дежурный будет там, Мазз зайдет обратно со словами: «Ой, я книгу забыл». И, выходя, закроет дверь в холодильник. Дежурный окажется заперт там на целый час. Пусть стучится и орет сколько хочет. Из мясного холодильника звуки не проходят, когда дверь закрыта. Во время шумного обеда его никто не услышит.
– Но Рене и ребятам придется пройти мимо всех, кто будет в кафетерии.
Майкл покачал головой:
– Есть другой выход из подвала. Лестница ведет к парковке на заднем дворе. Кажется, раньше там выгружали из машин провизию. Снаружи дверь заперта на два висячих замка, но я устрою так, чтобы они были открыты. Рене, Гил и Мазз должны будут вернуться к часу ночи, когда их книжный клуб закрывается. Рене выпускает дежурного и удивляется: «Ой, прости, я не знала, что ты тут застрял, ничего не было слышно за всем этим шумом». Кто бы ни дежурил, он, конечно, психанет, но, готов поспорить, не расскажет Бену Патчетту. Постыдится. И потом, кому захочется два дня сосать камешек, если все живы-здоровы и все в порядке?
Ник сидел, подтянув колени к подбородку, и разглядывал обоих. Он не знал, о чем они говорят, не умел читать по губам, но выражение лица у него было такое, будто на его глазах кто-то забавлялся с толовыми шашками.
– Хорошо, Майкл. Хорошо, – сказала Харпер. – Это просто. Тут ведь чем проще, тем лучше, да?
Майкл провел большим пальцем по тугим завиткам бородки.
– Думаю, пройдет гладко… если только заключенные не решат пристукнуть Рене и сбежать, как только выйдут из подвала.
– Им не нужно пристукивать ее, – сказала Харпер. – Если они решат смыться, Рене убежит с ними. Но я думаю… Думаю, она убедит их, что у них больше шансов выжить, если они заключат договор с Пожарным. Они хотят не просто сбежать, они хотят жить. – Харпер не забыла, как Гил говорил о Пожарном – с тихим восхищением и почти благоговением.
– Ну да. Наверное. Но все же, когда они выберутся из подвала, лучше, чтобы Алли встретила их на парковке с винтовкой за плечом. Брать на мушку их не надо. Просто пусть будет. Когда Алли не заперта в женской спальне, она обычно выполняет всякие задания. Я могу устроить так, чтобы ее назначили в эту ночь кастрюли драить. Бен Патчетт составляет график нарядов, но доверяет мне распределять их. В общем: Алли сгребает кастрюли на кухне, идет на улицу и находит винтовку, которую я ей оставлю. Потом ждет у дверей подвала, когда появятся Рене с заключенными. Ей тоже надо вернуться к часу ночи.
Тревога сжала желудок Харпер. Похоже, слишком многое может пойти не так.
– А Дон Льюистон? – спросила Харпер.
– Это просто. Почти всю ночь он проводит у воды – проверяет удочки. На него никто не обращает внимания. За ним не следят. Он встретит вас на пристани и сядет на весла.
– А ты? – спросила Харпер. – Ты идешь, Майкл? Я хотела бы, чтобы ты был там. Думаю, и Алли хотела бы.
Майкл виновато улыбнулся и резко помотал головой.
– Нет. Не надо. Я позабочусь о том, чтобы меня назначили на пост в лазарете, тогда я смогу выпустить вас и прикрыть в случае чего. И мне не обязательно присутствовать на вашей встрече. Алли все расскажет мне потом. – Он искоса взглянул на Ника. – И мальчика возьмите. Наверняка ему будет приятно повидаться с сестрой. И с Джоном.
Харпер сказала:
– Я с трудом удерживаюсь от того, чтобы крепко обнять тебя, Майкл Линдквист.
– Зачем же бороться с собой? – спросил он.
7
Все же Ник не захотел идти.
Когда пришло время, он сидел на ободранном стуле у койки отца Стори и читал комикс: человек, созданный из пламени, сражался с громадным желто-оранжевым роботом, напоминавшим ходячий «Фрейтлайнер», – фары вместо глаз и лопаты вместо рук. Ник сказал, что хочет остаться с Томом.
«А вдруг он проснется, а нас нет? – спросил Ник руками. – Здесь должен кто-то быть, если он откроет глаза».
«Здесь будет Майкл», – показала Харпер.
Ник серьезно покачал головой. «Это совсем не то». А потом добавил: «Дедушка все время шевелится. Он может проснуться в любой момент».
Ник был прав. Иногда Том Стори делал глубокий вдох и выдыхал с удовлетворением… или вдруг хмыкал, словно в голову пришла удивительная мысль. А иногда правая рука тянулась почесать грудину и только через мгновение-два снова падала на простыню. Но больше всего Харпер нравилось, когда он подносил палец к губам, словно говоря «ш-ш-ш», и улыбался. Так ребенок во время игры в прятки зовет приятеля разделить укромный уголок. Том таился в своем укромном уголке месяцами, но, возможно, готов был выскочить.
Харпер кивнула, пригладила волосы Ника и оставила его в компании комикса и молчаливого старика. В приемной ждал Майкл… и Дон Льюистон – специально пришел, чтобы проводить Харпер до берега. Дон был в клетчатом зимнем пальто и в шапке с наушниками, а нос покраснел от холода. Дон ждал у приоткрытой двери. Майкл, не в силах усидеть на месте, мерял шагами приемную, крутя в руках «Рейнджера Рика». Журнал свернулся в жесткую трубку.
