Придя в себя, он попробовал снова и сумел взгромоздиться на старое сиденье из черной кожи. Сбоку от ветрового стекла на скобе висел медный колокол. Настоящий колокол с тяжелым языком.
Харпер обошла кабину и забралась на пассажирское сиденье. Между сиденьями были приварены две ржавеющие скобы, на которых уютно умостился лом-хулиган.
Запущенный мотор радостно откашлялся – по звуку это напоминало не машину, а скорее одежду, грохочущую в сушилке.
– Сестра Уиллоуз, не могли бы вы сделать одолжение? Толкните рукоятку вперед и вправо.
Его правая рука лежала на коленях, левой он держал руль. И Харпер не понравилось то, как было вывернуто правое запястье.
– Дайте я лучше взгляну на вашу руку, – сказала она.
– Потом, когда время будет, – ответил он. – Передачу.
Харпер включила задний ход, а Пожарный отпустил сцепление.
Джон вывел машину из-под тени большого дуба на дорогу, потом попросил Харпер включить первую передачу. Когда они выезжали с парковки возле полицейского участка, Джон высунул руку в окно и дернул шнур колокола: «Блям-блям!» Харпер вспомнила фильм о трамваях Сан-Франциско.
Человек пятьдесят видели их отъезд, и, похоже, ни один не заинтересовался всерьез. Кто-то из полицейских даже приветственно поднял кепи. Харпер поискала глазами Джейкоба, но его уже не было в кабине «Фрейтлайнера», и в толпе она его тоже не нашла.
– У вас собственная пожарная машина, – сказала она.
– В мире, где пожары полыхают на каждом шагу, она на удивление неприметна. И вы представить не можете, как бывает кстати шестидесятифутовая лестница.
– Я-то могу. Мало ли, вдруг потребуется вытащить ребенка с третьего этажа больницы.
Он кивнул.
– Или поменять лампочку высоко-высо-о-око. Двинете еще рычаг? На вторую… о, прекрасно.
Он прибавил газу – позади остались костры, дым, запах сгоревших людей и собак.
У воды ночь была хрусткая и ветреная. В пожарной машине на тридцати милях в час Харпер чувствовала себя как на Северном полюсе.
Джон включил «дворники» – они размазали пепел по стеклу серыми полосами.
– Пьепьел, – сказал Джон. – Только посмотрите. Тем, что налипло на стекло, можно заразить чуть ли не весь Род-Айленд.
Они ехали сквозь ночь.
– Пепел, – сказала она. – Это все пепел. Вот почему я не заразила Джейкоба. Болезнь не передается от человека к человеку. Нужно коснуться пепла.
– На удивление обычный способ размножения грибков. На третью, пожалуйста. Спасибо. Фермеры Южной Америки жгут зараженный урожай, и воздушные потоки разносят споры грибка на полмира – аж до Новой Зеландии. Draco incendia trychophyton ничем не отличается. Ты вдыхаешь споры вместе с пеплом, который защищает их и готовит к размножению, и вскоре грибок захватывает жилое пространство в твоих легких. Можно вас попросить – на четвертую… да, идеально. – Он болезненно улыбнулся. – А я видел, как вы заразились. В тот день, когда сгорела больница. Я видел, как все вы вдыхаете споры, но предупреждать уже было поздно.
Грузовик тряхнуло на выбоине – он не был оборудован амортизаторами, так что пассажиры ощущали каждую борозду, трещину и проплешину на дороге, – и Джон застонал.
– Еще не поздно предупредить остальной мир.
– Что? Думаете, я первый понял, что грибок распространяется с пеплом? Я всего лишь скромный миколог в колледже штата. Точнее, был им. Разумеется, весь процесс давно изучен там, где драконьей чешуей занимаются всерьез. Где бы это ни было.
– Нет. Если бы они понимали механизм, то предупредили бы людей.
– Может, и предупредили… в тех частях страны, где не воцарился хаос и не правят мертвые. Но ведь мы – с подветренной стороны. От остальных. Северо-Американское воздушное течение несет все в нашу сторону. Кто не болен сегодня – заразится завтра или через год. Думаю, в пепле споры могут ждать носителя очень долго. Тысячи лет. Или миллионы.
Грузовик снесло к левой обочине. Край капота срезал почтовый ящик, отправив его в ночной полет. Харпер вцепилась в руль и помогла Джону вернуть машину на середину дороги.
Джон, дрожа, провел языком по сухим губам. Казалось, не он ведет грузовик, а грузовик – его, и Джон цепляется за руль, как за спасательный круг.
– И действительно, потрясающий жизненный цикл, если вдуматься. Пепел заражает носителя, который в конце концов сгорает заживо, производя новый пепел, чтобы заражать новых носителей. Вот сейчас существуют зараженные и здоровые. Но через несколько лет останутся только больные и мертвые. Останутся только научившиеся жить с драконьей чешуей и те, кто сгорел… от собственного ужаса и невежества.
Он протянул руку во тьму и принялся звонить в колокол – так громко, что у Харпер разболелись уши и заломило зубы. Машина приближалась к повороту. Харпер хотела попросить притормозить, хотела сказать: «Тише, Джон, пожалуйста», – когда он, морщась, повернул рулевое колесо, сворачивая с Литтл-Харбор-роуд.
Пожарная машина влетела на занесенную снегом дорожку к лагерю и легко проскочила между двумя камнями на въезде. Харпер разглядела девочку лет пятнадцати – сегодня она дежурила в автобусе. Заслышав колокол Джона, она вышла опустить цепь и пропустить машину.
– Давайте третью скорость, сестра Уиллоуз… блестяще.
Джон покачивался на сиденье, пока машина, замедляясь, взбиралась на склон. Харпер принялась составлять в голове список – что делать в первую очередь, когда они с Джоном доберутся до лазарета. Нужны бинт, марля, адвил, ножницы, перевязь для руки, давящие повязки, пластиковая шина. Не считая адвила и бинта, неизвестно, сколько чего в наличии. Машина взобралась на холм…
…и поехала дальше прямо. Церковь осталась по левую руку. Из-под шин брызнул искристый снег.
– Вы пропустили поворот к лазарету, – сказала она.
– Мы не едем в лазарет. Я не могу находиться вне дома всю ночь. Огонь погаснет.
– И что? Мистер Руквуд, вы несете чушь. У вас трещина в ребрах, вывих или перелом запястья – а возможно, еще и трещина в локтевой или лучевой кости. Если вы хотите поправить здоровье…
– Боюсь, давно прошли времена, когда я хоть что-то мог поправить, сестра Уиллоуз.
Машина, замедляясь, стуча и покачиваясь, миновала просеку среди пихт и докатилась до лодочного сарая. Джон с усилием повернул руль, притормаживая, заехал в сарай и остановил грузовик на бетонном полу среди полок с байдарками и каноэ.
Пожарный повернул ключ, и они оказались в холодной, молчаливой тьме. Потом он подался вперед и уперся лбом в руль.
– Я должен перебраться через воду, сестра Уиллоуз, – сказал Джон, не глядя на нее. – Должен. Пожалуйста. Вы сказали, что хотите помочь мне. Тогда помогите вернуться обратно на остров.
