— Что вы себе позволяете, сеньор Кастелли?! Что вы вообще делаете в моей спальне ночью?!
Рен не торопился отвечать, рассматривая сеньору де Россо с прорезавшимся интересом. Сейчас, обуреваемая эмоциями и застигнутая врасплох, не на светском рауте, где Тесс прекрасно владела собой, она выглядела… настоящей. И вот к ней образ аристократки-кокетки, занятой только приёмами, нарядами да флиртом с мужчинами, как-то не очень и подходил. А образ загадочной незнакомки с насмешливым взглядом — весьма, и ухмылка Лоренцо стала шире. Он сделал незаметный знак рукой, запирая дверь так, чтобы Тесс не наделала глупостей, и с удовольствием ещё раз медленно прошёлся по её фигуре взглядом.
— Если вы не ответите мне сей же час, я вызову слуг, — пригрозила хозяйка дома, продолжая делать вид, будто не понимает, зачем он здесь.
Господи, как же он соскучился… Лоренцо только сейчас осознал, и недоумевал, где были его глаза, как можно не замечать очевидного. Нежный изгиб губ, выражение взгляда, да всё совпадало, и даже голос звучал такой, какой Рен привык слушать: глубокий и чувственный, несмотря на нотки злости и раздражения.
— Не вызовешь, — уверенно ответил он и неторопливо шагнул к ней. — А ты, оказывается, отличная актриса, Тесс.
Она моргнула, осторожно отойдя назад и сохраняя между ними расстояние, руки метнулись к полам халата и сжали их.
— О чём вы, сеньор Кастелли? — настороженно переспросила Контессина.
— Я видел, как ты забирала записку, — прямо ответил он и сделал ещё шаг. — А потом пришла сюда.
— Н-не понимаю, какая записка, что вы вообще такое говорите… — запнувшись и уже не так уверенно сказала она, отступая, но всё ещё упрямо не сдавалась.
Рен не стал ничего отвечать, а просто одним стремительным движением оказался рядом, обхватил тонкую талию и прижал возмущённо ахнувшую женщину к стене, поймав взметнувшиеся руки и аккуратно обхватив их пальцами.
— А так понимаешь? — слегка охрипшим голосом произнёс Лоренцо и прижался наконец к этим губам, по которым успел так соскучиться за эти дни.
…Тесс никак не ожидала увидеть в своей спальне того, о ком совсем недавно думала, и откровенно растерялась. Да ещё предательское сердце скакнуло к горлу, и эмоции расшалились, и держать лицо стоило больших трудов. Когда же Рен заявил, что знает, кто она такая… Чёрт, он следил за ней! И связь специально убрал, добавив ей нервных переживаний! А он всего лишь задумал узнать, кто скрывается под маской, нахал! Вообще, что за мальчишество, забраться в спальню к женщине, и так нагло вести себя!.. Однако стоило Лоренцо оказаться совсем рядом и поцеловать, как все возмущённые мысли вылетели у Тесс из головы, а по телу стремительно начал расползаться знакомый жар.
Она обмякла в объятиях Рена, покорно подчиняясь яростному, жёсткому напору — он словно наказывал за эти дни молчания, за игру, которую вела Контессина. Лоренцо буквально смял ей губы, целуя с такой жадностью, будто они не виделись вечность, и Тесс ответила, не заметив, в какой момент её пальцы запутались в тёмных волосах на затылке, прижимая ближе и требуя большего. Тело изогнулось навстречу, изнывая от нетерпения, халат стал тесным и ненужным, кожа горела, сделавшись болезненно чувствительной. Краем сознания Тесс отметила, что по бедру стремительно скользит горячая ладонь, сминая тонкую ткань, рассыпая огненные мурашки, и от острой вспышки удовольствия она глухо застонала в губы Рену. Сердце колотилось, как бешеное, грозя сломать рёбра, внизу живота пылал настоящий пожар, в котором сгорели без остатка последние сомнения, стоит ли сознаваться Лоренцо в маленьком обмане. «К чёрту всё…» — последняя связная мысль, мелькнувшая у Контессины, и она отдалась на волю вспыхнувших эмоций, утонув в чистом восторге.
Пальцы Рена уже добрались до гладкой кожи, нежно погладили, а поцелуй всё продолжался, жаркий и упоительно сладкий, забирающий дыхание, лишающий воли. Тесс вцепилась в плечи Лоренцо, закинув ногу ему на пояс и открывая простор для действий, бесстыдно потёрлась об него, чувствуя выразительную твёрдость и жаждая уже избавиться от мешавшей одежды. Со всхлипом откинув голову, она почти наощупь сдёрнула камзол, зажмурившись и тяжело дыша, и в тот же момент ощутила горячий всплеск — пальцы Рена добрались до нежного местечка, даря долгожданную ласку. Тесс снова тягуче застонала, выгнувшись сильнее и хватая ртом воздух, мышцы напряглись, послав по телу волну удовольствия. От негромкого, хриплого смеха над ухом её охватила дрожь, казалось, она превратилась в обнажённый нерв, вибрирующий от малейшего прикосновения.
— Тоже соскучилась?.. — шепнул Лоренцо и аккуратно прихватил зубами мочку, слегка сжав.
Одновременно он шевельнул пальцами, подарив Тесс ещё один яркий всплеск ощущений, и она задохнулась от эмоций. Вместо ответа женщина вновь прижалась к его губам, несильно куснув в ответ, и нетерпеливо потянула рубашку вверх. Подушечки зудели от желания дотронуться до крепких мышц, провести по ним ноготками, почувствовать, как колотится его сердце — так же беспорядочно и быстро, как её собственное. Тесс услышала негромкий треск, и поцелуй прервался к разочарованию женщины, а Рен издал ещё один смешок, уставившись на неё шальным взглядом, в котором плескался чистый огонь желания.
— У меня запасной с собой нет, — выдохнул он Контессине в губы и избавился от остатков рубашки ей на радость.
— Что-нибудь придумаем… утром… — пробормотала она, как заворожённая, глядя ему в глаза, ладошки Тесс медленно скользили по плечам и груди Лоренцо, спускаясь ниже, к поясу штанов. — Она мне мешала…
— Как скажешь, драгоценная моя, — весело отозвался Рен и в следующий момент подхватил её на руки. — Мне кажется, всё же лучше переместиться на кровать, там этим удобнее заниматься, чем у стенки, — с той же чувственной, сводящей Тесс с ума хрипотцой добавил он и потёрся носом об её висок.
Она прерывисто вздохнула, обвив его шею руками, и вместо ответа закрыла рот поцелуем. Не хотелось отрываться ни на миг, хотелось раствориться в восхитительных ощущениях, отдаться на волю умелых рук и губ, снова сгореть без остатка в шквале удовольствия и возродиться, нежась в уютном кольце объятий… Тесс так и не поняла, в какой момент этот мужчина занял в её жизни столько места, когда возникла эта потребность в нём, да такая, что одна только мысль, что Лоренцо может утром снова куда-то исчезнуть, причиняла почти физическую боль. Тем более, сейчас маски сброшены, и нет больше нужды притворяться, можно просто оставаться собой и наслаждаться мгновениями близости.
Рен подошёл к кровати и неожиданно бережно уложил Тесс, лёг рядом, подперев кулаком голову и задумчиво глядя. Она же затаила дыхание, внутри всё замерло от неясного предчувствия, и когда ладонь Лоренцо медленно отвела край халата, обнажая её тело, не сдержала дрожи. Он так же медленно, с предвкушением улыбнулся, и Тесс чуть не задохнулась от могучей волны желания, затопившей каждую клеточку. Одновременно проснулось странное смущение, и лицу стало жарко от румянца, но Контессина не отвернулась, продолжая смотреть Лоренцо в глаза. Его ладонь обхватила розовое полушарие, мягко сжала, большой палец обрисовал тугую горошину соска, и по коже разбежались колкие мурашки. Вершинка болезненно заныла, требуя продолжения ласки, и Тесс чуть выгнулась, подставляясь под его руку и стиснув покрывало. Лоренцо нагнулся, согревая дыханием, а потом обхватил ртом, слегка втянув, и женщина ахнула в голос — тело окатила волна ощущений. И Рен продолжил…
