Если пациент пытается сам ее победить, он не обладает специальными знаниями, опытом и силами, чтобы ее победить. Для этого есть врач.
Но если врач будет лечить болезнь, не привлекая пациента, он тоже не победит болезнь.
А если он будет лечить пациента, не зная, как бороться с этой болезнью, он не победит болезнь. Поэтому врач и пациент должны совместно работать, чтобы преодолеть недуг.
Пациент должен быть соратником врача. Врач — другом и помощником пациента. Это придумал не я. Это сказал еще Авиценна или Гиппократ. Точно не помню, но истина эта непреложна, вне зависимости от авторства.
Если пациент, выходя от врача, не чувствует себя уже наполовину здоровым, значит, я потратил время зря. Надо больше и лучше трудиться.
Много лет я проработал в частной клинике ОАО «Медицина». Это была одна из первых частных клиник страны, которой удалось пережить все перипетии катаклизмы молодого государства Российская Федерация и остаться на плаву. И стать одной из самых крутых, продвинутых и эффективно работающих клиник. Она соответствует мировым стандартам качества. И я долго был членом их команды.
Я пришел туда в 2001 году, когда все только начиналось. Я был очарован всем тем, что увидел. Я до этого работал только в государственных клиниках, с загаженными туалетами, отсутствием ремонтов и разрухой, где сервис, мягко говоря, был на самом последнем месте. После кожвендиспансера и обстановки в убитых государственных больницах, где в туалетах просто не всегда убираются, где постоянно чего-то не хватает, я попал в рай. Медицинский рай, где все красиво, чисто, сверкает. Есть все инструменты и расходные материалы. Я там даже ни разу карандашей не строгал, потому, что они всегда были. Этим мелочам придавалось колоссальное значение. Я потом стал замечать, что сервисной составляющей уделяется внимания больше, нежели медицинской. Там все рассчитано на то, чтобы пациенты приходили и платили деньги. Пациент ведь не может оценить качество медицинской помощи, не обладая специальными знаниями. У пациента есть восприятие процесса получения медицинской помощи. Он ориентируется на эмоциональном уровне — комфортно или некомфортно. Там пациентам было комфортно. И не только пациентам. У врачей всегда под рукой было все необходимое.
А в госклиниках, к сожалению, и сейчас перебои и с оснащением, и с… далее по списку. Недавно мы с ребенком ездили в детскую Морозовскую больницу на консультацию к очень хорошему доктору. Доктор куда-то убежал, вернулся с пластиковым контейнером. Открыл. Я понял, что это его личный контейнер, в котором лежат его личные инструменты, перевязочные материалы и т. д. Он не надеется на то, что руководство клиники предоставит для работы все необходимое и вовремя.
Что такое рай для врача? Это когда старшая медсестра с утра приносит чашечку кофе и спрашивает: какое оборудование вам нужно еще приобрести, чтобы комфортно работалось?
А здесь ко мне подходила главная медсестра и спрашивала: «Доктор, что вам надо для того, чтобы комфортно работалось?» Приходил заведующий отделением и спрашивал: «Дима, что тебе нужно? Какое новое оборудование нужно приобрести?» Конечно, это подкупало. И для меня до сих пор это остается показателем организации рабочего процесса.
На тот момент, когда я пришел туда на работу, у меня за плечами была работа в кожных диспансерах Донецка и Москвы, где я ставил огромное количество диагнозов и оперировал большое количество людей. Кожные болезни — их невероятное множество. По международной классификации болезней, кожные болезни выделены в отдельный класс. Их очень много. Картина развития заболеваний очень разная. Даже одна болезнь у разных пациентов протекает по-разному. Нозологий (названий болезней) в дерматологии очень много. Можно, конечно, остановиться на уровне 20–30 диагнозов, и этого достаточно, чтобы работать врачом. А можно ставить такие диагнозы, или хотя бы думать о них, которые нигде не найдешь, кроме как в специальной литературе. Когда я писал эти диагнозы в историях болезни пациентов, ко мне приходили коллеги, смежные специалисты и спрашивали, а что это? Как это? Я говорил, что это не просто высыпание, это связано, например, с сахарным диабетом и гипертонической болезнью. Конечно, мой авторитет возрос…
И если я до этого вращался в узкоспециализированной клинике, где работают одни дерматовенерологи, то здесь было представлено 60 врачебных специальностей. Это всегда очень интересно, потому что видишь пациента со всех сторон. И всегда ты можешь поговорить с другими врачами, что очень расширяет кругозор.
В клинике «Медицина» лечились пациенты самых разных слоев населения. Лечился у нас один нефтяной магнат. Его давно мучили проблемы себорейного дерматита. Лечение то помогает, то не помогает. Бывает, что оно перестает помогать, и он приезжал к нам за новыми назначениями. И вот, в очередной раз, он приехал из Нефтеюганска за назначениями. Мы решили пригласить консультанта — известного и уважаемого академика Юрия Константиновича. Я консультанту подробно рассказал о пациенте. Что было, чем лечили, что подходило, что нет. Он говорит, хорошо, давайте распишем ему лечение. И начинает перечислять назначения. Первый препарат, второй, третий, четвертый, пятый. Наш пациент меняется в лице. А академик выписывает шестой, седьмой, восьмой препарат. Пациент в ужасе. Он же из Сибири! Крепкий и здоровый мужик. Вдруг ему столько таблеток. Да еще по несколько раз в день! Один только «Вобензим» по 3 таблетки 5 раз в день. Он уже думает, что таблетки заменят ему еду. А академик все диктует и диктует. Семнадцатым номером началась наружная терапия. И тут он наклоняется ко мне и спрашивает: «Я все это буду пить?» Отвечаю ему тихонько: «Давайте дослушаем академика, потом решим». В итоге, мы поблагодарили консультанта, тот ушел. А пациент сказал: «Буду лечиться, как и раньше, у вас, Дмитрий Николаевич, лишнего мне назначать не надо!» Юрия Константиновича уважаю безмерно, светлая ему память! Он Учитель, именно с большой буквы. Но и у магнатов случаются курьезы.
И это правильно! Как показывает жизнь, не всегда слишком большое количество препаратов помогает в лечении.
18. Пациент, которому хочется отдать честь
Бывают ситуации, когда на прием приходят ну очень важные персоны. И тогда не по себе становится уже врачам
Кого я только не встречал на своих приемах! Мы, конечно же, должны хранить врачебную тайну. Уже сам факт обращения за медицинской помощью является тайной. Но в общем говорить можно. У нас были известные всей стране люди — актеры, политики, те, кто и сейчас, и тогда стояли у руля государства. Для меня всегда это было очень волнительно. При виде их, знаете, как в анекдоте, хотелось встать и отдать честь! А они приходят к тебе за помощью, они внимательно слушают твои советы. И я старался, конечно. Не просто выписывал им рецепт. Я подробно им рассказывал, что у них, почему, откуда берется, какие могут быть последствия и почему это надо лечить, так или иначе.
