— Но стоит ему встретить у ветеринара хотя бы кошку, и он теряет голову от страха. Сегодня он мужественно лаял на белок, но затем нам повстречались туристы с гончей. Он заметался как бешеный. Сбил меня с ног.
— Как ты, в порядке?
Она машинально потерла задницу.
— По правде говоря, мне здорово досталось.
Кевин, к удивлению Наоми, провел рукой по ее затылку.
— У тебя тут шишка. Могу вызвать «Скорую».
— Какая «Скорая»? Это всего лишь синяки и ушибы. Да задетое самолюбие. Вот так, доктор Баннер.
— Голова болит?
— Не столько голова, сколько задница.
— Теплая ванна, ледяные примочки, пара обезболивающих таблеток. Обойдется в две сотни долларов.
— Запиши это на мой счет, поскольку я намерена последовать твоему совету.
— Не помешает и хороший ужин, который ты можешь разделить с Ксандером.
— Я… сегодня среда!
— Именно так, — Кевин похлопал ее по плечу. — Скажи Ксандеру, я жду его завтра у Лу.
— Хорошо.
Вот черт! Все также с трудом передвигая ноги, Наоми направилась в дом.
По крайней мере, это прекрасный повод отказаться от поездки к Ксандеру. У нее и правда все болит! Поморщившись, она отправилась на поиски льда.
Даже погрузившись в ванну — единственную из всех, не затронутую ремонтом, — Наоми продолжала спорить сама с собой. Нужно позвонить и отменить ужин.
Но отменить его сейчас — фактически перенести на потом. Уж лучше съездить и покончить с этим раз и навсегда.
Теплая ванна слегка ослабила боль, но Наоми все-таки выбрала легинсы помягче. Сначала она хотела вовсе обойтись без макияжа, но затем решила, что это будет слишком заметно.
В четверть седьмого они с собакой направились к выходу, хоть Наоми и полагала, что Тэг не заслуживает повторной прогулки. Затем, поразмыслив, она вернулась за бутылкой вина.
Как-никак она слишком хорошо воспитана, чтобы идти в гости с пустыми руками.
Добравшись до места, она выпустила пса из машины, окинув его предварительно холодным взглядом. Затем, следуя указаниям, поднялась по извилистой лестнице и постучала.
— Да-да, открыто!
Распахнув дверь, Наоми увидела Ксандера. Тот стоял в закутке, исполнявшем роль кухни, и открывал бутылку вина.
Она бросила на него укоризненный взгляд.
— Что, если это не я, а профессиональный убийца в сопровождении свирепого цербера?
— Вряд ли запертая дверь остановит профессионального убийцу или его цербера.
Что ж, в этом была своя логика. Тэг, виляя хвостом, направился к Ксандеру.
Наоми тем временем с восхищением смотрела на стену гостиной, сплошь заставленную книгами.
— Стало быть, ты и правда завзятый чтец. Ничего себе коллекция!
— Всего лишь часть ее.
— Часть? Смотрю, ты серьезно подходишь к вопросу.
— Во всяком случае, в том, что касается книг.
Рассмеявшись, она принялась разгуливать вдоль стены.
— Но это же настоящее произведение искусства. Тебе наплевать на мебель, но ты сумел подчеркнуть главное свое увлечение. И создал тем самым, как я уже сказала, настоящий шедевр. Я хочу сфотографировать это.
— Да ради бога.
— Нет-нет, не сейчас. Не с помощью телефона. Здесь нужна настоящая камера.
— Приноси свою камеру, когда пожелаешь. Но почему бы нам сейчас не устроиться на террасе и не выпить вина?
Взяв Наоми за руку, он потянул ее в сторону спальни. И тут же ощутил сопротивление.
— Выход на террасу у меня через эту комнату.
Еще книги, отметила Наоми. Широкоэкранный телевизор. Кое-какая мебель. И снова книги.
Ксандер распахнул дверь на крохотную террасу, где едва помещались стол и пара складных стульев.
— Если хочешь, принесу тебе для удобства подушку.
— Ты уже пообщался с Кевином.
— Он считает, что я должен присматривать за тобой. У твоего пса, как я понимаю, страх перед маленькими собаками.
Наоми осторожно опустилась на стул.
— Ничего, сойдет и так. Страх перед маленькими собаками? Такого не бывает.
— Микрокинофобия.
Рассмеявшись, она глотнула вина.
— Признайся, ты сам это выдумал.
— Кинофобия — боязнь собак. Добавь сюда микро. Если хочешь, можешь взглянуть в словаре.
Наоми взглянула на него с сомнением, но спорить не стала.
— С какой стати этой громадине бояться маленьких собачек?
— Возможно, в детстве его обидел чихуа-хуа.
Продолжая потягивать вино, Наоми смотрела на поле для бейсбола.
— Ты можешь наблюдать за игрой, даже не выходя из дома.
— Так я иногда и делаю.
— А сам играешь?
— Уже нет. Времени всегда в обрез.
— Мой брат когда-то увлекался бейсболом, но главный его конек — это баскетбол.
— И как успехи?
— Играл в свое время за Гарвард.
— Ух ты. В качестве кого?
— Был разыгрывающим. Я, кстати, заметила у тебя во дворе баскетбольный щит.
— Люблю иногда покидать мячик. В старших классах играл всерьез, сейчас — просто для развлечения. Мы бы могли поразмяться с твоим братом, если он когда-нибудь приедет сюда.
— Приедет.
Она непременно привезет их сюда — и парней, и бабушку с дедушкой. Вот настанет осень, и они соберутся все под одной крышей.
— Смотрю, ты выбрал неплохое место для гаража. Близко от шоссе, да и центр города рядом.
— Да я особо не выбирал. Купил этот гараж у Хобарта — тот состарился, вести дела ему было не по силам. Они с женой уехали потом к дочери в другой город.
— Хотелось завести собственный бизнес или просто ремонтировать машины?
— И то и другое. Я всегда любил машины. А если хочешь обзавестись собственной, нужно знать, как она работает. В принципе я не возражал бы работать и на Хобарта — он был хорошим боссом. Но на себя мне нравится работать больше.
В целом это можно было сказать и про нее.
— Я после колледжа четырнадцать месяцев проработала помощником фотографа. Что-то вроде ученичества. Но мой босс был тот еще фрукт. Злобный, требовательный, высокомерный. Часто впадал в истерику. Но как фотограф — выше всяких похвал.
— Многие считают: раз у тебя есть талант, можешь вести себя как вздумается.
— К сожалению, так. В любом случае я планировала провести с Джулианом — фотографом — два года, но четырнадцати месяцев хватило с головой. Счастливейшим днем в моей жизни стал тот, когда я съездила ему по физиономии и ушла.
