– Если вы намерены рассматривать меня под микроскопом, милорд, – парировала Делла, – то я сейчас же развернусь и уеду и не стану помогать вам завтра вечером. Мне вовсе не хочется, чтобы вы проявляли ко мне излишнее любопытство или читали мои мысли.
– Но теперь и вы должны знать, что требуете от меня невозможного, – возразил маркиз. – Вы озадачили меня еще тогда, когда я впервые увидел вас сидящей на полу в кибитке Ленди.
Он немного помолчал.
– Вы с самого начала заинтриговали меня, поскольку буквально во всем отличались от образа, который я себе нарисовал.
– Быть может, то, чего вы от меня ожидали, я бы сочла грубым и нелестным. И вообще, милорд, предлагаю сменить тему разговора.
– Разумеется. Я вовсе не хотел смутить вас, Делла, но должен признаться, что нахожу вас загадочной и столь же трудно объяснимой, как и русалок в пруду или привидение, которое на протяжении вот уже трех столетий видели в доме мои предки.
– В таком случае это все объясняет, – лукаво улыбнулась Делла. – Я и есть то самое привидение, которое пришло к вам из прошлого, но не для того, чтобы досаждать, а для того, чтобы помочь. Так что вы должны быть мне благодарны!
Глава шестая
На следующее утро Делла была не то что бы расстроена, а, скорее, слегка разочарована.
Из Клер-Корта доставили записку с известием о том, что сегодня конная прогулка по лесу не состоится. Раньше она об этом не подумала, но теперь сообразила, что маркиз всего лишь проявляет разумную осторожность, принимая все меры к тому, чтобы ни ее, ни еще какую-нибудь цыганку не увидели до ужина, что было очень некстати.
Как сказал он сам, даже если его племянница ничего не заподозрит, то охотник за приданым – наверняка.
День выдался просто чудесный, и Делле очень хотелось промчаться галопом на Аполлоне, но это было невозможно. Впрочем, ей и так было чем заняться, поскольку она брала последний урок у Ленди.
Она держала в руках хрустальный шар, и они вновь и вновь разбирали, что она может уловить в мыслях мужчины или женщины.
– Не спеши, – сказала ей Ленди. – Подожди… пока звезды не дадут тебе ответ.
– Мне остается лишь надеяться, что вы правы и что они услышат мои молитвы и не забудут обо мне.
– Так и будет, – твердо пообещала девушке Ленди.
Грум, доставивший Пираму записку от маркиза, также сообщил ему, что экипаж прибудет за гадалкой ровно в восемь вечера.
Поначалу это распоряжение показалось Делле очень странным.
Она рассчитывала, что именно в это время и начнется званый ужин, но потом сообразила, что маркиз просто хочет привезти ее пораньше.
Во-первых, для того, чтобы она освоилась в комнате, приготовленной для нее по его распоряжению, а во-вторых, чтобы гости не видели, как она входит в дом.
Нельзя было допустить, чтобы кто-нибудь увидел ее раньше, чем она будет готова принять тех, кто пожелает узнать свое будущее.
Поэтому она ничуть не удивилась, когда Ленди посоветовала ей одеться заранее. Она вымылась в своей кибитке, после чего в одном платье бегом вернулась в крытую повозку Ленди.
Следуя указаниям старой цыганки, Мирели и Эллен нанесли ей макияж, подчеркнув ее большие глаза.
Они подкрасили ей ресницы тушью, после чего взялись за румяна, пудру и губную помаду, хотя сама Делла еще никогда не прибегала к подобным ухищрениям.
Когда же она взглянула на себя в зеркало, то подумала, что даже родной дядя не узнал бы ее в этом обличье.
Она ничуть не походила на молоденькую девушку, которой только что исполнилось восемнадцать.
Делла обратила внимание на одежду, которую ей предстояло надеть. Как она сообразила немного погодя, это был лучший наряд Ленди.
Платье было сшито из тончайшего золотистого атласа и переливалось при каждом движении. К нему прилагалась вуаль из газовой ткани, ниспадавшая с головы до пят, которую удерживал на месте золотой обруч с какой-то незнакомой эмблемой в центре.
Как она узнала, платье принадлежало знаменитой индийской предсказательнице.
Делла уже видела некоторые индийские драгоценности Ленди, и теперь все, чем располагала старая цыганка, было к ее услугам.
Например, ожерелье, украшенное мелкими камнями искусной работы, образующими изысканный узор, или серьги, браслеты и кольца в тон – Делле казалось, что каждое украшение лучше предыдущего.
Надев их все, она почувствовала себя индийской принцессой.
От Ленди она узнала, что драгоценности эти передаются в ее роду из поколения в поколение. Ее прапрабабушка привезла их с собой в Англию из Индии.
К тому времени как Делла окончательно была готова к выходу, она волновалась, словно дебютантка перед первым балом.
Ее ожидало незабываемое приключение, а тот факт, что она стала сама на себя не похожа, лишь добавлял ей азарта.
Она вновь оглядела себя в большом зеркале, которое Ленди хранила в своей кибитке. Делла решила, что никто из прежних знакомых ни за что не узнает ее.
Прибыл экипаж. Он был закрытым и запряженным двумя лошадьми, и поглазеть на него сбежались все цыгане.
– Удачи. Звезды помогут вам, – подбодрил ее Пирам, помогая подняться в экипаж.
Когда лошади тронулись с места, цыгане разразились приветственными криками, и Делла знала, что они будут махать ей вслед, пока экипаж не скроется из глаз.
Ей очень хотелось увидеть внутреннее убранство дома маркиза, но она никак не могла избавиться от волнения. Если она допустит ошибку и подведет маркиза, это будет просто ужасно.
Когда они поднимались по подъездной аллее, Дела прочла про себя короткую молитву.
Впрочем, она обращалась не к звездам или луне, а к своему собственному Богу и святым, которым всегда молилась мать.
Фасад дома освещало пламя огромных факелов, закрепленных по обеим сторонам двери, а на ступенях был расстелен красный ковер.
Быстро поднявшись по ним, Делла увидела в холле двух ливрейных лакеев, которые уже ожидали ее.
Она решила, что если бы маркиз хотел, чтобы никто не видел ее прибытия, то ее привезли бы к двери черного хода. Но вокруг не было никого из посторонних, когда она пересекла холл и спустилась по широкой лестнице.
Делла шла не спеша, поскольку хотела рассмотреть картины, висящие на стенах, многочисленные старинные ларцы и шкафчики, да и всю остальную изумительную мебель маркиза.
Лакей, шедший впереди, распахнул перед ней дверь, и она вошла в комнату, судя по всему гостиную, залитую светом сотен свечей в трех роскошных хрустальных люстрах.
Позолоченная и резная мебель явно была изготовлена по эскизам братьев Адам.
Повсюду стояли цветы, и Делла решила, что эта комната одна из самых красивых, которые она когда-либо видела.
