– Быть может, кулон лучше снять? – спросила экономка и уж было поднесла руки, чтобы расстегнуть его, но Анна мгновенно накрыла кулон своей ладонью и отстранилась:
– Не смейте трогать! – с абсолютной серьёзностью и явным недовольством произнесла она. – К этому кулону прикасаюсь только я! Прошу это помнить и впредь! К тому же, – она снова посмотрела на своё отражение, – он здесь идеально подходит.
– Прошу прощения! – обиженно выдавила из себя экономка.
– Ступайте. Я хочу две минуты побыть одна.
Служанки раскинулись в реверансах и тут же вышли.
Анна молча смотрела на себя в зеркало, и в её глазах не было ничего, кроме холодного, как стекло, спокойствия. Должного предсвадебного волнения она не ощущала. Быть может, оно бывает только у тех невест, которые выходят замуж с глубоким чувством любви? Вероятно – да, но, так или иначе, сейчас Анна об этом не знала. Она, словно, разделилась на две части: одна, в коей жила нежность и любовь, была незримо отдана Томасу, а другая, без сердца, в которой остались лишь эмоции и разум, была предоставлена всем прочим.
Том так же, как и все, готовился к свадьбе. В полном одиночестве и тишине он пытался смириться с самой большой болью в своей жизни. Ему хотелось сбежать куда угодно, лишь бы избавить себя от сей гнетущей сердце тяготы. Но – нет, этого Том не мог себе позволить: он был тем единственным человеком, не позволившим Анне покинуть этот мир, ради которого она осталась и живёт. Он дал клятву быть рядом всегда и теперь, даже ценой страданий, обязан её исполнить.
Фрак был ему к лицу. Хорошая жизнь, удобства, достаточный сон и питание вернули Томасу внешность, какой одарила его сама природа. Он был красив. В его юных глазах читались поистине мужская стойкость, выдержка и сила, словно ему было вдвое больше лет, чем сейчас, а жизнь и вовсе не являлась для него загадкой.
Анна и Том вышли из своих комнат одновременно, будто по договорённости. Они остановились, и их взгляды застыли в отчаянном притяжении. Как же сильно Тому захотелось во всём ей признаться в этот миг, прямо сейчас! Он сделал лёгкий вдох и шаг ей на встречу, но тут голос разума сдержал порыв его сердца. Анна мечтала вернуть себе былую жизнь, вернуть всё, что принадлежит ей по праву вместе с именем, которое будут произносить с прежним уважением. Он об этом знал. Испортить всё сейчас, когда она, облачённая в подвенечное платье, уже находилась у границы своей цели? Нет, Том не хотел! Ведь, даже при всей своей любви к Анне осуществить её мечту сам он был не в силах.
– Ты изумительно выглядишь! – произнёс он.
Анна нежно улыбнулась.
– А ты похож на принца, – трепетным голосом ответила она. – Со мной рядом нет отца, нет матери. Я даже не знаю, что они думают по поводу всего этого? – она глянула на своё платье. – Том, ты, ведь, поведёшь меня к алтарю? Ты будешь со мной рядом?
– Всегда! – он взял её за руку и совсем медленно, будто нехотя, они направились к лестнице, ведущей вниз.
Лорд Хёрст, взволнованный до дрожи в груди, словно совсем молодой юноша, бродил из стороны в сторону, потирая слегка вспотевшие от волнения руки.
– Перестань! Твоё поведение начинает действовать мне на нервы! – возмущённо выдала Кэтрин, сидя на диванчике. – Можно подумать, ты впервые женишься.
– Как-будто – да, – ответил он, замедлив темп шагов.
– Будь твоей избранницей любая другая и далеко не такая молодая девушка, как она, ты бы не переживал. У вас слишком большая разница в возрасте. Ты ещё не женат на ней, однако уже не можешь найти себе покоя, а что будет дальше? – рассуждала она. – Или ты просто боишься чего-то?
– Именно! – остановился он. – Вдруг Анна передумает в самый последний момент, прямо там, в церкви?
– Ха! – Кэтрин самодовольно усмехнулась. – Напрасная тревога, брат! Анна совсем не глупа и знает чего хочет. Она не сбежит из церкви, даже если на неё направят арбалет. Будь спокоен! А вот, кстати, и она.
Бенджамин обернулся. По лестнице, держа за руку Томаса, грациозно спускалась Анна. Представшая перед взором лорда Хёрста красота лишила его способности говорить и думать. Его взгляд был столь проникновенным, что Анна в смущении, но с лёгкой довольной улыбкой опустила глаза.
– Полагаю, все те гости, что должны прибыть на венчание, уже ожидают нас в церкви, – сказала Кэтрин в надежде, что звуки её голоса заставят Бенджамина очнуться.
– А как же остальные гости? – спросила Анна.
– Они прибудут несколько позже к нам в поместье после церемонии, – ответил лорд Хёрст. – Позвольте сказать, Анна, Вы выглядите так очаровательно, что я кажется, совсем повержен…
– Благодарю Вас, лорд Бенджамин! Всему виной это чудное творение мистера Эроса, – Анна провела по платью рукой. – Правда, он гений?
– Несомненно, но без Вас, моя дорогая, платье, пусть даже такое красивое, как это, потеряет своё великолепие.
Анна улыбнулась, приопустив свои пышные ресницы.
– Экипаж подан, сэр! – сообщил слуга.
– Тогда скорее, едем! – лорд Хёрст сам надел на плечи Анны белую меховую накидку, а слуга подал пальто и шляпу для него. – Томас, Кэтрин, идёмте скорее в карету! Нас уже все заждались! – он подал Анне руку и быстрым шагом направился с ней к экипажу.
* * *
Гости уже ожидали на месте. Каждый из них пребывал в безумном предвкушении приближающегося момента. И вот, наконец, экипаж лорда Хёрста остановился у самой церкви. Кэтрин вошла внутрь первая и заняла место возле своей подруги.
– Ну, где она? – шёпотом обратилась к ней мисс Хьюз.
– Всего минуту терпения, дорогая! Она сейчас появится.
Прежде чем выйти из кареты, Анна сообщила лорду Хёрсту о своём желании идти к алтарю под руку с Томасом.
– Это очень правильная идея! – одобрил он. – Раз уж так сталось, что Вашего отца нет рядом, будет уместно, если к алтарю Вас поведёт брат.
Бенджамин вошёл в церковь и с замиранием сердца встал почти рядом со священником. Все гости поднялись и обернулись.
Анна сильно сжала пальцами букет, готовясь сделать шаг вперёд.
– Ну вот и всё, – совсем тихо произнесла она и взяла Томаса под руку.
– Ты готова? – спросил он.
– Да, идём.
Войдя в распахнутые двери, Анна окунулась во множество смотрящих на неё совершенно незнакомых глаз. Женщины и мужчины смотрели на неё так, будто они увидели нечто невероятное. Но их взгляды Анну не смутили и ничуть не испугали. Подобное зрелище она наблюдала каждый вечер, выходя на сцену кабаре мадам Гришо. Всё это напомнило ей всего лишь очередное выступление. Анна двигалась плавно, как лебедь, с каждым своим шагом завораживая мужчин и вызывая зависть у женщин. Она окинула взглядом всех. Ни одно из лиц присутствующих не оказалось ей знакомым, ровно так же, как и она никому не была известна.
