Ответ Саши рассмешил Алексея. Но она не засмеялась. Саша встала и, обращаясь к Богу, вслух произнесла: «Спаси меня, Боже, от такой участи. И вразуми моего Алешеньку, чтобы он не поступал так и не делал бы меня несчастной женщиной. Только ты истинно знаешь, как я его люблю. И его потеря будет для меня невосполнимой».
Затем подошла к Алексею, дала ему щелчок по лбу и произнесла: «Приказываю вот этой голове любить только меня! ― потом стукнула себя по лбу и потребовала: ― А вот этой голове приказываю делать все, чтобы мой милый мужчина всегда меня любил! ― и спросила: ― Ты согласен со мной?»
Теперь уже Саша засмеялась. Закинула голову, и посмотрела в глаза Алексею. Он ее поцеловал и ответил: «Твое предложение принимаю, но с одним условием: выбрось из головы то, что такому мужу, как я, нельзя доверять, иначе я рассержусь на тебя. Ведь я же понимаю, что только не совсем нормальный мужчина, имея хорошую жену, ищет любовницу на стороне. За кого ты меня принимаешь? Я же не круглый дурак: имея такое сокровище, изменять ему и искать другую женщину. Твое сравнение меня с петухом, который в чужой курице видит гусыню, меня обижает, потому что гусыня у меня в руках».
Алексей поднял Александру на руки и опять понес ее к кровати. Она не собиралась сопротивляться его желанию вновь овладеть ею. И на ухо ему шепнула: «Вот здесь ты похож на петуха! За три часа нашей встречи третий заход делаешь». Но это замечание не помешало молодым снова насладиться друг другом. Утомленный любовью, Алексей прошептал Саше на ухо: «Я доволен сегодняшней обкаткой кровати, но это не последний раз за сегодняшнюю ночь». И услышал: «Хоть сто раз! А теперь вставай, неугомонный петух. И помни, что у того много курочек, а у тебя одна, и дай ей немного отдохнуть: завтра еще надо работать. Если я буду засыпать на уроке, то не смогу объяснить своим ученикам, с чем это связано». И начала целовать Алексея. Тот ответил: «Понял, моя соблазнительная курочка!»
С тех пор молодые так и называли себя в интимные минуты. Саша звала любимого «мой неугомонный петушок», а Алексей ее звал ― «моя соблазнительная курочка». Эта ночь им запомнилась на всю оставшуюся жизнь, потому что была желанной и неповторимой. Но утром никто из них усталости не ощущал. На работе они не дремали, потому что с нетерпением ждали следующей ночи. Такое с молодыми людьми бывает только в том случае, если они искренне любят друг друга. Это называется счастьем. Дай бог, чтобы такое счастье испытывала каждая молодая пара. Чтобы это запоминалось им навсегда.
14. Сватовство состоялось!
Через день приехали в село родители Александры. Мать уже знала, где квартирует дочь, и по дороге в очередной раз обрисововывала мужу все ужасы ее жизни в этой сельской дыре. Отец Саши, Василий Окунев, внимательно слушал жену и негодовал по поводу ужасных жилищных условий. Он заметил, что жена не всегда последовательна в своей информации. Первый раз она по-другому рисовала ужасы деревенской жизни. Называла квартиру, где живет их дочка, крысиной дырой, где нет никаких бытовых удобств для нормальной жизни. Об этом она ему говорила в день, когда вернулась от дочери. Хотя это было совсем недавно, сегодня жена путалась в некоторых вещах. Черные краски все больше сгущались. Если в первый раз, рассказывая мужу про ужасы условий, в которых живет их дочь, жена Инна расплакалась, то впоследствии обходилось без слез. Зато она внимательно следила за поведением мужа и была довольна, когда он был с ней солидарен. Рассказчица заметила, что супруг больше всего возмущался, когда слышал о том, что по нужде надо бегать на улицу. И повторяла эту ужасную информацию многократно, ежась от холода, показывая, как невыносимо плохо справлять это дело во дворе зимой. Но и без этого ей было, что сказать мужу об ужасных условиях жизни дочери. Говорила о том, как она ведрами носит воду в дом, вручную вытаскивая ее из колодца. Как дрова колет, плиту разжигает, еду на ней готовит, где продукты покупает и т. д. Всегда подчеркивала, что в селе нет никаких столовых, не говоря уже о барах или ресторанах. И все «доклады» об этих ужасах заканчивались тем, что дочка может заболеть, а последствия болезни могут быть ужасными. И тут же требовала от мужа что-то предпринять, чтобы избавить дочку от этих кошмарных условий жизни в проклятом селе.
До сих пор отец девушки поддакивал жене, но после слов «как люди живут в этом проклятом селе?» ― не выдержал. Строго глянул на жену. Хотел ей возразить, но побоялся вызвать очередной взрыв негодования и лишь промолвил: «Как видишь ― живут! Работают селяне, землю обрабатывают, урожай растят, скот выкармливают. И этой продукцией сытно себя кормят и горожан обеспечивают». На его удивление жена промолчала. Он думал, что она его поняла, когда он говорил, какое большое значение играет село в жизни всех людей на земле, и решил продолжить: «Думаю, что и наша дочка в селе не пропадет!»
Но от этих слов супруга не стерпела и запротестовала: «Когда ты хвалил этих грязных кормильцев, я молчала! Пусть здесь будет по-твоему! Но когда обрекаешь свою дочку на мучения в этой сельской дыре ― молчать не могу! Я удивляюсь, как родной отец может так рассуждать, видя, что его единственное дитя гибнет? Неужели не хочешь принять мер, чтобы досрочно освободить нашего ребенка из этой сельской каторги? Ждешь, чтобы она заболела в этом захудалом селе? Тогда будешь кусать локти, но будет поздно! Неужели нельзя заплатить тем, кто может нам в этом помочь? Жалеешь денег, но потом больше их потратишь, когда придется лечить дочку. Ведь есть возможность! В министерстве образования у тебя столько знакомых людей работает! И ректор педагогического института тебе знаком! Просто не хочешь этим заниматься! Видите ли, он считает, что наша дочь привыкнет к сельской жизни! Но это невозможно, мил человек! Ты же знаешь, что мы ее растили в городе! Вот и сам попробуй после городской жизни привыкнуть к этому проклятому сельскому быту. Просто наша Сашенька терпеливая девочка, вот и молчит. А ты пользуешься ее терпением, палец об палец не ударишь, чтобы помочь ей в этот тяжелейший для нее период жизни», ― и мама-Инна заплакала.
Последнее высказывание жены обидело Сашиного отца. Но будучи сдержанным человеком и понимая, что на людях надо быть осторожнее в своих высказываниях, он ушел от спора. Только произнес: «Не так все просто, как тебе кажется. Сам понимаю, что положение серьезное. Придется что-то предпринять!»
Это обещание немного успокоило супругу. Она перестала всхлипывать, вытерла слезы и, не глядя на мужа, заключила: «Советую поторопиться!»
После этого внепланового спора супруги молча продолжили путь и обдумывали свои дальнейшие действия.
Отец Саши вспомнил, как жена была сильно взволнована еще после первой поездки к дочери. Не забыл, как она тогда укоряла его в медлительности. Требовала принятия срочных мер, чтобы вернуть дочку в город. И как она плакала, обвиняя мужа в бездействии, что вот дождался, что сельский парень вскружил голову дочери, и она влюбилась в него. Мало того, еще хочет выйти замуж за него! Вспомнил, как он и тогда успокаивал супругу, объясняя ей, что от желания до его исполнения порой проходит длинный путь. И пока неизвестно, куда эта дорога выведет. Может, наша дочка разочаруется в своем выборе и откажется выйти замуж за этого парня. Тогда он попросил жену, чтобы она не спешила с выводами. И даже упрекнул ее в том, что она хочет, чтобы все дела происходили только так, как она этого желает. Но так не всегда бывает. Поэтому метод «я так хочу!» не всегда приемлем! Я тоже, может быть, много чего хочу! Но не всегда получается, как по моему хотению. Такое только в сказках бывает. Однако супруга тогда не успокоилась, а заплакала и сквозь слезы произнесла: «Она, кажется, беременна!» ― и, зарыдав, больше ничего не смогла добавить. Но когда перестала плакать, подтвердила: «Доигрались! Если это так, то мы ничего не сможем изменить, потому что прошляпили нашу дочку!» И заявив об этом, жена тогда надеялась, что хоть теперь отец девочки всполошится. Но ей на удивление он улыбнулся и спокойно ответил: «Ничего не вижу здесь страшного». Жена тогда взорвалась и снова обвинила мужа в медлительности, бессердечности и в нежелании помочь родному дитяти. Он вспомнил, как после этих необоснованных обвинений тоже взорвался и впервые отругал свою жену, предупредив: «Так ты что, решила, что имеешь право и в интимные дела дочери вмешиваться? Наша дочь должна сама решать свои чувственные вопросы! И я не вижу здесь ничего плохого! Если наша Сашенька полюбила этого сельского парня и забеременела от него ― ее личное дело! И не тебе решать, кого она должна полюбить, а кого отвергнуть! Она уже взрослая девочка, и сама в состоянии разобраться в своих чувствах. И прошу тебя, не вмешивайся в ее любовные дела. И не смей ее обвинять в том, что она забеременела от парня, которого полюбила. Кто бы он ни был ― городской или сельский, хороший или плохой― не нам решать, как ей поступать. Главное, чтобы они любили друг друга. И если она, будучи взрослой и грамотной девочкой, решилась отдаться любимому парню, то так тому и быть. И даже если совершит ошибку в этом деликатном деле, не будет никого, кроме себя, обвинять».
