52
Войдя в дом, она позвонила Кори на сотовый телефон и оставила сообщение.
– Это мама, Кори, и это срочно, – сказала она. – Пожалуйста, позвони мне, как только получишь сообщение. – Она разволновалась: вдруг Кори подумает, что что-то случилось с Джеком или Дрю? – Все здоровы, – добавила она, – но мне нужно немедленно поговорить с тобой. Пожалуйста, позвони мне на перемене.
Положив трубку, она стояла и не отрываясь смотрела на телефон. Может быть, набрать номер сотового телефона Джека? Попросить его вернуться домой? Прежде он никогда не уходил, не закончив спор. Но в их семейной жизни споры были редкостью. «Ему нужно время и нужно побыть одному», – подумала она, отходя от телефона. Она предоставит ему такую возможность.
Итак, что теперь? Она могла бы позвонить в полицию и рассказать все, что знает. Ее сразу же арестуют? Позволят ли ей переговорить с адвокатом Тима? Или же ее экстрадируют в штат Северная Каролина, не дав возможности сделать заявление? Может быть, стоит попытаться напрямую связаться с адвокатом Тима? Она закусила губу, не зная, что делать. Она не была уверена, что примет верное решение.
Еще раз набрав номер Кори, она оставила новое сообщение, потом включила телевизор в гостиной, сожалея о том, что Джека нет рядом, и стала нажимать кнопки на пульте. Компания CNN вела репортаж от зала суда в графстве Уэйк, где репортеры интервьюировали тех, кто не пропустил ни единого заседания, их спрашивали о том, что они думают о Тиме и о том, насколько он виновен.
Ее могли бы отпустить под залог после ареста, разве нет? Однако что, если они решат, что слишком велик риск того, что она сбежит? Ведь тогда она сбежала, значит, снова может скрыться. Эва попыталась сдержать охвативший ее душу страх.
Снова схватив трубку, она набрала номер справочного бюро, чтобы узнать телефон здания суда и оставить свой номер для связи. В трубке звучал механический голос, предлагая путаные варианты, и она не могла сосредоточиться и понять, что каждый из них означает. Стоимость судебных услуг? Завещания и имущество? Гражданские дела? Уголовные дела? Вот не оно ли это – уголовные дела? Эва нажала на соответствующую цифру, и ей предложили снова выбрать. Отчаявшись, она нажала на ноль и с облегчением вздохнула, услышав живого человека, женщину, отвечавшую с ярко выраженным, но приятным акцентом.
– Хм, – начала Эва. – Я не знаю, какой номер нужно набрать, чтобы связаться с Леном Эдисоном, адвокатом Тимоти Глисона, – словно на всей планете нашелся бы хоть один человек, который теперь не знал бы, как зовут адвоката Тима.
– Я не могу соединить вас с ним, мадам, – ответила женщина. – Я подозреваю, что он здесь, но чтобы связаться с ним, вам нужно позвонить в его офис.
– У вас есть его номер? – спросила Эва.
– Нет, мадам, – ответила та. – Простите.
Эва повесила трубку, а потом опять набрала номер Кори. Она оставила слишком много сообщений, Кори рассердится, но, возможно, поймет, что нужно срочно перезвонить. Потом она запросила в справочной телефонный номер офиса Лена Эдисона.
– Он в зале суда, – ответила секретарша, когда Эва спросила, на месте ли он.
– Мне нужно срочно поговорить с ним, – сказала Эва. – Я располагаю информацией, способной снять с Тимоти Глисона обвинение в убийстве Женевьевы Расселл.
Секретарша ответила не сразу. Потом она вздохнула.
– Вы немного опоздали, вам не кажется? – спросила она.
– Прошу вас, скажите мне, как связаться с ним?
– Скажите мне свое имя и номер, и я передам ему, что вы звонили.
Эва нерешительно молчала. У нее было ощущение, что эта информация никогда не дойдет до Эдисона.
– Мне нужно поговорить с ним сегодня утром, – сказала она.
– Вы представляете, сколько у нас звонков от тех, кому хочется поговорить с ним об этом деле? – Терпение у секретарши определенно закончилось.
– Это важно! – воскликнула Эва.
– Скажите мне свое имя и…
– Хорошо. – Она назвала женщине свое имя и дала номер телефона, добившись от нее обещания, что она тотчас же соединит ее с Эдисоном. Повесив трубку, она представила себе, как секретарша швыряет листок в мусорную корзину под столом.
Она попробовала дозвониться Кори домой. Может быть, сегодня она не пошла на работу. Может быть, ее тошнит по утрам, как всех беременных. Эва даже попыталась позвонить Кену в офис канала WIGH, но ей сказали, что он «в поле». Несомненно, он в зале суда в Роли и ожидает, когда присяжные примут решение по поводу будущего Тима Глисона.
– Прошу вас, не могли бы вы дать мне номер его сотового телефона? – спросила она секретаршу. – Это его… это его будущая теща, и это срочно.
– Мы не можем дать вам его, – ответила женщина.
Эва хотела было возразить ей, но потом повесила трубку. Пристально глядя на телефон, она молила о том, чтобы позвонил Джек, борясь с непреодолимым желанием набрать его номер. Вместо этого Эва позвонила на сотовый телефон Дрю. Она знала ее расписание и могла перехватить ее между лекциями.
– Мне нужно поговорить с тобой, – сказала она, когда Дрю ответила.
– Что-то случилось?
Эва представила, как та идет по территории университета и теперь резко останавливается, услышав тревогу в ее голосе.
– По правде сказать, мне нужно было бы поговорить с тобой лично, милая, – сказала Эва, – но у меня нет времени, поэтому, пожалуйста, прости меня за то, что я говорю это по телефону.
– В чем дело? – Голос Дрю звучал испуганно.
Во второй раз за этот день Эва опрокидывала вверх дном мир любимого ею человека.
– Не могу в это поверить, – повторяла Дрю снова и снова, когда Эва рассказывала ей историю, которую держала в себе так много лет. – Это просто… Кори не… она – дочь президента Расселла?
Эва думала, что все ясно и понятно объяснила, но по голосу было понятно, что Дрю сомневается.
– Да, – сказала Эва.
Дрю заплакала. Дрю, даже будучи маленькой девочкой, так редко плакала, что ее слезы всегда удивляли Эву.
– Милая, прости меня, – сказала она. Она услышала, как кто-то из друзей Дрю спрашивает, все ли у нее в порядке, но не разобрала, что ответила ее дочь.
– Папа знал что-нибудь об этом? – спросила Дрю.
– Нет, – сказала Эва. – Он ничего не знал до сегодняшнего утра.
– Он пошел на работу? – спросила Дрю, словно ей было необходимо, чтобы Джек подтвердил то, что рассказала Эва.
– Я думаю, ему нужно время, чтобы осмыслить то, что он узнал, – сказала Эва. – Я не осуждаю его.
Дрю читала между строк.
– Он злится?
– Да, – призналась Эва. – Ему нужно во многом разобраться. Он считает, что я не должна рассказывать адвокату Тима Глисона о том, что знаю.
