– Мышка бежала, хвостиком махнула, яичко и разбилось, – пробормотал он слова застрявшей в голове сказки.
Неужели все так просто? Неужели можно вот так взять и разбить все, что было у человека?
За этими грустными размышлениями и прошла дорога до школы.
Чем ближе они подходили к цели своего путешествия, тем шаг конвоира становился все тяжелее и тяжелее. Сидорова это даже рассмешило – участковому явно не нравилось бывать в их школе.
На пороге их уже ждала Алевтина Петровна. Вокруг толпился народ, радуясь внезапному развлечению.
– Боже мой, что бы мы без вас делали! – расплылась завуч в доброжелательной улыбке.
Милиционер ничего не ответил. Он хмуро смотрел мимо завуча, ожидая, когда ему вернут бумагу, в которой Алевтина крупным уверенным почерком писала, что ее ученик доставлен в школу.
– Спасибо! Спасибо большое! – заискивающе кивнула завуч.
– Я тебя предупредил, – процедил участковый, проходя мимо Генки. В ответ Сидоров кивнул, но это движение Пушков не заметил – он торопился поскорее уйти.
– Сидоров, ну неужели тебе не стыдно? – грустно посмотрела на него Алевтина Петровна. – Людей от работы отвлекаешь, заставляешь таскаться за тобой!
– Я никого не звал, маясь по ступенькам.
– Браво, Сидоров! – хрипло крикнул Васильев и громко захлопал в ладоши.
Генка нашел взглядом долговязую фигуру одноклассника и поклонился. Ему было приятно, что хотя бы Андрюха его поддерживал.
– Иди давай! – подтолкнула его в спину завуч. – Не устраивай представления!
Сидоров торопливо вбежал в школу, на ходу скидывая куртку. В груди опять заболело. Гад милиционер, как ловко ударил!
– Заходи! – Алевтина Петровна распахнула перед ним дверь класса.
Генка поднял глаза и понял, что пропал. Это был кабинет химии.
Дверь закрылась негромко, но Сидоров вздрогнул.
А ведь за два выходных он успел обо всем этом забыть…
– О! А вот и наш голубок! – Алекс спрыгнул с парты и раскинул руки, готовый принять в свои объятия вернувшегося одноклассника.
Сидоров отстранился, и улыбка на лице Алекса сменилась на злую ухмылку.
– А тебе разве не говорили, что обманывать старших плохо? – Алекс вплотную подошел к Генке и посмотрел на его макушку.
– Люди говорят разное, всем верить нельзя, – увернулся от Алекса Сидоров.
– А ты поверь! – перехватил его за свитер Алекс. – Ру, что стоишь?
Невысокий Рудалев, прозванный за свой неудачный рост Крошкой Ру, шевельнулся, но из-за парты не встал.
– А зачем его трогать? – раздался его ленивый голос. – Он и без нас развалится.
– Слушай сюда! – Алекс притянул к себе Генку. – Еще раз про тебя что-нибудь нехорошее услышу – размажу по стенке.
Сидоров сдерживался изо всех сил, но нервный смешок сам вырвался из его легких. То, что угроза милиционера совпала с угрозой Алекса, выглядело невероятно смешным. Ноги подогнулись сами. Генка опустился на пол и взахлеб захохотал. Алекс брезгливо посмотрел на него и попятился.
– Что за черт? – возмущенно воскликнул он. – Совсем шизанулся!
– Размажешь по стенке… – От смеха в горле что-то булькало. Хохот рвался из Генки, и остановить его было невозможно.
Крошка Ру легонько толкнул Сидорова в плечо, и Генка перестал дергаться.
– Короче, я за тобой слежу! – показал двумя пальцами на свои глаза Алекс и пошел на свое место.
Генка подобрал рюкзак и устало опустился на парту.
– Неужели ты решил почтить своим вниманием мой урок? – Людмила Ивановна еще не дошла до стола, но поникшую Генкину голову уже заметила. – Очень приятно. Иди к доске, рассказывай подготовленную домашнюю работу.
На ватных ногах Сидоров поднялся и посмотрел в окно. На улице шел снег. Так и виделось, как мохнатые снежинки ложатся на землю, скрывают затоптанный школьный двор, застревают в жесткой шерсти гуляющих собак…
– Ну, что молчишь? – Людмила Ивановна разложила по столу тетрадки, открыла журнал. – Что тебе было задано?
Генка перевел взгляд на портреты великих химиков, висящие над доской. Все они почему-то смотрели на него с осуждением.
– Понятно, – постучала карандашом по журналу химичка. – Садись, два.
Генка медленно сел. Руки сами собой потянулись к рюкзаку за книгой, но в последний момент он вспомнил, что в спешке сборов забыл ее положить. Это было плохо. Это значило, что урок будет длинным и тяжелым. Тем более если учесть, что учебник по химии за 10-11-й классы был прочитан еще в прошлом году.
Тогда он стал смотреть на Ветку. Она сидела в центре класса и, как маленькое солнышко, распространяла вокруг себя лучики доброжелательности и спокойствия. Алиса задумчиво наматывала на палец прядь непокорных волос, выбившихся из хвостика, улыбнулась соседке, передала Алексу ручку.
На секунду Генке захотелось оказаться рядом с ней. Просто постоять. Больше ничего. Он даже дернулся – встать. Но вовремя опомнился и сел обратно.
Хорошо было бы прямо сейчас уйти. Взять рюкзак и выйти из класса, а потом идти, идти и идти куда глаза глядят, пока силы не оставят его, пока земля под ногами не кончится.
Он с трудом досидел до звонка и дернулся было сбежать, но перед ним как неумолимый рок возник Алекс.
– Далеко собрался? – добродушно пробасил он.
– Свежим воздухом подышать, – задыхающимся голосом произнес Генка.
– Свежий воздух нынче вреден для здоровья. – Алекс сжал Генкин локоть. – Будешь ходить рядом. Понял?
– Да отвали ты от меня! – воскликнул Сидоров, отпрыгивая назад.
– Алекс, ну что ты к нему привязался?
На мгновение все вокруг Генки застыло, а потом завертелось с удвоенной силой. Это сказала Ветка.
Она стояла около своей парты и собирала тетрадки в сумку. Алиса даже головы не подняла, уверенная, что ее услышат. Алекс повернулся к Ветке.
Этой секунды Сидорову хватило, чтобы проскочить по партам к стене, а там по узкому проходу добраться до двери.
– Всю жизнь не пробегаешь. – Крошка Ру медленно поднял руку, загораживая выход. – Пока проблему не решишь, так и будешь скакать зайцем.
– Ру, держи его! – затопал по проходу Алекс.
– Думай быстрее! – все так же неторопливо произнес Рудалев.
Рука с прохода исчезла, и Генка вывалился в коридор. Этаж гудел от выбежавших на перемену учеников. Сидоров проскользнул вдоль стены и резко свернул к окну. Возле батареи он опустился на корточки и замер.
Отсюда, из-за десятка спин, было слышно, как шарахнула о стену, открываясь, дверь кабинета химии, как пробухали тяжелые шаги – Алекс искал свою жертву.
