– Да где угодно, – пожал плечами Маршан. – С военных времен в каждой мэрии сохранились залежи. Оккупанты, уходя, оставили, без преувеличения, тонны отличнейшей бумаги. Правда, с шапками и орлами, но вся эта атрибутика была обрезана, а бумага пущена в ход. Конечно, теперь документы на ней не печатают – пожелтела, обветшала, да и в принтер ее не заправишь, – но у моих коллег, которые специализируются на книгах и канцелярских товарах, отыскать можно без труда. Если желаете, сведу с нужными людьми.
– Да я так, просто к слову, – быстро ответила Алена, которая заметила, что они уже приближаются к повороту на Тоннер. Она вытянула шею, всматриваясь в стоящий на самом въезде ангар с вывеской «Прокат автомобилей, мотоциклов и велосипедов Обен & Фрессон». – Извините, Бати, а вы не можете вот здесь притормозить на минутку?
– Конечно, – не без удивления нажал на тормоз любезный антиквар. – Неужели вы хотите взять напрокат автомобиль?
– Просто хочу кое-что узнать, – уклончиво ответила Алена. – Я быстро!
И, соскочив с высокой подножки, понеслась со всех ног в ангар, уповая на то, что Маршан не потащится следом.
Тот самый краснощекий толстяк, которого Алена видела позавчера, стоял у входа, живописно покуривая трубочку. Было сложно догадаться, Обен он или Фрессон, однако особой роли это не играло.
– Мадам! – воскликнул хозяин проката так радостно, будто взлохмаченная Алена Дмитриева в измятом, можно сказать, изжеванном пиджачке была здесь самой дорогой гостьей. – Что желаете? Авто? Или мото? Или вело? У меня очень неплохой выбор транспорта.
– Извините, мсье, – жалобно пробормотала Алена, несколько сторонясь, ибо от толстяка отчетливо, даже слишком отчетливо несло каким-то из многочисленных бургундских вин, – я ищу не транспорт. Я ищу одного человека. Позавчера, приблизительно в шесть вечера он взял у вас напрокат красный «Пежо». Я знаю, что его зовут Зигфрид. Мы ехали до Тоннера в одном купе, он взял у меня книгу посмотреть, а потом наша соседка, весьма разговорчивая дама, отвлекла нас своей болтовней, я забыла о книге и сейчас думаю, что этот мсье нечаянно положил ее в свою сумку. Не сомневаюсь, что он хочет ее вернуть, но не знает, куда и кому: мы даже не познакомились. А книга библиотечная! Вы понимаете, мне обязательно надо найти этого господина!
Алена всегда врала как по писаному. И сейчас ничуточки не изменила себе. Ничего удивительного: все писатели – отъявленные вруны. Положение, так сказать, обязывает.
Обен & Фрессон, который слушал ее развесив уши и вытаращив глаза, вдруг подозрительно прищурился:
– А позвольте спросить, мадам, откуда вам известно, что этот мсье брал у меня именно красный «Пежо»?
– Да я это сама видела! – воскликнула Алена. – Мы проезжали с Жильбером мимо, он вам помахал, вы тоже помахали в ответ…
– Конечно! – обрадовался толстяк, глядя на Алену гораздо радушнее, уже почти как на родственницу. – Помню! Я еще помахал Жильберу, а он посигналил. Этого молодого человека тоже помню. Он в самом деле сначала присматривался к красному «Пежо», но потом взял мотоцикл. Предпочел соотечественника – серый «BMW Motorrad». Вот такой же, видите? – махнул он в сторону шоссе, но Алена зазевалась и успела увидеть только черную куртку и черный шлем мотоциклиста, а не «BMW Motorrad».
– Странно, хотел автомобиль, а взял мотоцикл, – удивилась Алена.
– А что такого? – пожал плечами хозяин проката. – Это очень популярная модель, пользуется большим спросом и у мужчин, и у женщин. Вы, случайно, не любительница мотоциклов? А то некоторым дамам очень нравится чувствовать себя амазонками!
– Я? нет, я не люблю мотоциклы, – пробормотала Алена. – Говорите, эта модель очень популярна? Кстати, а вчера или, может, позавчера не брал у вас мотоцикл мужчина лет тридцати, темноволосый, смуглый, темноглазый, со сросшимися бровями?
– Такого не припоминаю, – покачал головой Обен & Фрессон и лукаво улыбнулся: – А что, он тоже увез вашу книжку?
– Нет, он сбил одну даму и укатил, – сурово соврала Алена.
– Негодяй! – взъярился толстяк. – Хорошо, что ехал без шлема! Его можно будет быстро найти! В полицию заявили?
– Конечно! – кивнула Алена, но тут же насторожилась: – Откуда вы знаете, что он ехал без шлема?
– А как бы иначе вы смогли его разглядеть? – ответил вопросом на вопрос Обен & Фрессон, и Алена в очередной раз поняла, что во французской провинции не так много простаков, как кажется.
– Да, его многие видели, – пробормотала она. – Но вернемся к моему попутчику. Фамилию свою он вам сказал? Номер телефона оставил?
– Не волнуйтесь, дорогая мадам, – улыбнулся Обен & Фрессон. – И номер телефона оставил, и сообщил, что остановится в отеле «Дю Сантр» здесь, в Тоннере.
Алена подавила невольную улыбку, вспомнив происки своей соседки по купе. Зигфрид, значит, сорвался с крючка!
– Я даже сделал копию его паспорта! – продолжал хозяин проката. – Наше дело требует порядка и учета, если мы с компаньоном не хотим лишиться своего автопарка. Этот молодой человек приехал из Германии, из Бонна, зовут его и в самом деле Зигфрид, фамилия – Рицци, а телефон я сейчас посмотрю в компьютере. Может быть, войдете в офис? – И он гостеприимно показал на двери ангара.
– Я подожду на улице, – нашла в себе силы вполне членораздельно выговорить Алена.
– Как вам угодно, – кивнул Обен & Фрессон и ушел.
А Алене понадобилось срочно остаться одной и справиться с новыми сведениями. Нашу героиню даже в жар бросило от этих сведений, она даже пиджак сняла.
Рицци! Фамилия Зигфрида – Рицци!
«Тебя послал Рицци?»
Так вот кто такой Рицци! Совсем не тот блондинистый красавчик с портрета.
Но откуда мадам Бланш может знать Зигфрида?
Да не знала она Зигфрида, голова ты садовая, Алена Дмитриева! Мадам Бланш знала его… его…
Алена даже взвизгнула от собственной догадливости и уронила пиджачок.
Она-то начала разыскивать Зигфрида потому, что решила: этот внезапно приехавший и живо интересовавшийся Муляном молодой фриц был посланцем того самого блондина, чье тщательно выписанное ухо рассматривала Алена на портрете кисти Маргарит. Того самого, кого мадам Бланш называла Рицци. Но он оказался не просто посланцем! Он оказался внуком или правнуком блондина! У Зигфрида, теперь Алена это вспомнила, были совершенно такие же маленькие мочки изящных, почти девичьих ушей. Уши, глазницы и пальцы, как учит нас детективная литература, – вот приметы, на которые сыщик должен первым делом обращать внимание. Как правило, эти приметы передаются по наследству, причем иногда через поколение и даже несколько поколений.
Но мотоцикл… Что за стада мотоциклов мотаются вокруг? Или это не стада и мотоцикл один? Тогда что получается: это Зигфрид Рицци был вместе с Эппл той ночью в доме Детур? Что, он лихо болтает по-румынски? Или они просто сообщники: Эппл, ее земляк, о котором Алена получила такие интересные сведения из Парижа, и Рицци, потомок оккупанта?
