Эд раздавил банку, прижав ее к ноге, и швырнул в стену. Потом встал, подошел к маленькому окошку и выглянул наружу. Сигарета висела у него на губе, он сжимал и разжимал кулаки, вены на предплечьях разбухали и снова опадали.
– Ты его видел? – спросил он, не поворачиваясь.
– Я ходил днем на опознание.
Его отец с перекошенным от ярости лицом резко развернулся к нему.
– Сегодня днем? Почему ты столько ждал, прежде чем сообщить мне это, мальчик?
Джон встал.
– Я пытался разыскать тебя целый день. Оставлял сообщения на автоответчике. Я узнал, что ты здесь, только после того, как спросил миссис Герман.
– С нее ты должен был начать, – возмутился его отец. – Ида знает, где я нахожусь. И тебе это известно.
Он сделал шаг к ним и сжал одну руку в кулак.
Сара, которая встала с дивана вместе с Джоном, отшатнулась, бросила взгляд на дробовик и вдруг спросила себя, заряжен ли он.
Джон подошел к отцу.
– Папа, как только я узнал про Майка, я позвонил тебе, а потом поехал домой. После этого мне пришлось отправиться в морг. Было совсем не просто опознавать тело Майка, но я это сделал. А дальше мой день вообще покатился по наклонной. – Он с трудом сглотнул, неожиданно почувствовав вину от того, что реакция отца причинила ему больше боли, чем известие о смерти брата. – Давай не будем ссориться из-за времени, ладно? Это не вернет нам Майка.
Когда он заговорил, казалось, гнев, наполнявший Эда, отступил, хотя спокойные, рациональные слова никак не объясняли и не уменьшали боль, которая его наполняла. Никто еще не придумал правильных слов, и не было человека, способного их произнести. Эд снова сел, мотая головой из стороны в сторону, а когда поднял ее, Сара увидела в его глазах слезы.
– Я всегда говорил, что не стоит гоняться за дурными вестями, они добираются до тебя быстрее хороших… Намного быстрее.
У него дрогнул голос, и он рассеянно затушил сигарету о ковер.
– Я знаю, папа, знаю.
– Они поймали того, кто это сделал?
– Пока нет. Они работают. Дело поручили отличному детективу, и я в некотором смысле ему помогаю.
– В округе Колумбия?
– Да.
– Мне никогда не нравилось, что Майк уехал туда работать.
Он мрачно посмотрел на Сару, которая окаменела под его обвиняющим взглядом.
– Людей там убивают из-за ерунды, – наставив на нее толстый палец, заявил он. – Безумные ублюдки…
– Папа, сегодня такое происходит повсюду.
Сара сумела взять себя в руки.
– Мне очень нравился Майкл, и я глубоко уважала вашего сына. Все в суде считали его замечательным. Мне очень, очень жаль, что так случилось.
– Он был замечательным, – повторил Эд. – Да, черт подери, был. Я никогда не мог понять, как у нас мог родиться такой сын.
Джон стоял и смотрел в пол, и Сара заметила боль у него на лице.
Эд огляделся по сторонам, и хорошие воспоминания о прежних временах, которые они проводили здесь вместе, начали наступать на него со всех сторон.
– У него были мозги от матери. – Нижняя губа Эда на мгновение дрогнула. – По крайней мере, пока она их не лишилась.
Он глухо всхлипнул и повалился на пол.
Джон опустился на колени рядом и обнял его, и Сара увидела, как у обоих задрожали плечи.
Девушка смотрела на них, не зная, что делать. Ей было неловко, что она стала свидетельницей столь личного момента, и Сара пыталась решить, не следует ли просто уйти к машине. Наконец, она отвернулась и закрыла глаза, перестав сдерживать собственные слезы, которые капали на дешевый ковер.
* * *
Через полчаса Сара сидела на крыльце и пила из банки теплое пиво. Ее туфли стояли рядом; она рассеянно массировала пальцы и смотрела в темноту, которая время от времени вспыхивала яркой точкой пролетавшего мимо светлячка. Сара убила комара и вытерла струйку пота, стекавшего по ноге. Прижав банку с пивом ко лбу, она раздумывала, стоит ли пойти в машину, включить там кондиционер и попытаться уснуть.
В этот момент открылась дверь, и наружу вышел Джон. Он переоделся в выцветшие джинсы и рубашку с коротким рукавом и тоже был босиком. В руках Джон держал две банки пива. Он уселся рядом с Сарой.
– Как твой отец?
– Спит или, по крайней мере, пытается, – пожав плечами, ответил Джон.
– Он поедет назад с нами?
Джон покачал головой.
– Собирается завтра вечером приехать ко мне домой. – Он взглянул на часы и обнаружил, что скоро рассвет. – То есть уже сегодня. Мне нужно будет забежать к себе по дороге назад, чтобы переодеться.
Сара посмотрела на свое платье.
– Да уж, переодеться было бы хорошо… А это откуда?
– Я оставил тут вещи, когда в прошлый раз приезжал порыбачить.
Сара стерла пот со лба.
– Господи, какая здесь жуткая влажность…
Фиске посмотрел в сторону леса.
– Ну, у воды дует прохладный ветерок. – Он подвел ее к гольфмобилю, а когда они поехали по тихой тропинке, протянул банку с пивом. – Холодное.
Сара открыла банку, с удовольствием сделала большой глоток и почувствовала, что настроение у нее слегка улучшилось. Она прижала банку к щеке.
Узкая тропинка вилась среди зарослей вирджинской сосны, остролистов, дубов и черной березы, чья кора сыпалась на землю, точно стружка от карандаша. Потом деревья отступили, и Сара увидела деревянный причал с несколькими привязанными к нему лодками, которые покачивались на волнах.
– Это плавучий док, он установлен на бочках по пятьдесят галлонов, – объяснил Джон.
– Я поняла. А там спуск к воде? – спросила Сара, показав на место, где дорога резко заканчивалась.
Фиске кивнул.
– Чтобы попасть сюда, люди приезжают на машинах по другой дороге. У папы есть маленькая моторная лодка, вон та. – Он показал на белую с красными полосами лодочку, которая подпрыгивала на воде. – Обычно они вытаскивают их на ночь; видимо, он забыл. Он купил ее по дешевке, и мы целый год приводили ее в порядок. Это, конечно, не яхта, но вполне может доставить тебя куда нужно.
– А как называется река?
– Помнишь, когда мы ехали по девяносто пятому, там были знаки, которые указывали на реки Матта, По и Най? – Сара кивнула. – Около Форт-Эй-Пи-Хилл, к юго-востоку от Фредериксберга, они сливаются в одну и превращаются в реку Маттапони.
Джон посмотрел на воду. Мало что оказывало на него такое успокаивающее действие, как скольжение лодки по воде, а еще ему легче думалось.
– Сегодня полная луна, на лодке есть ходовые огни и маяк, и я хорошо знаю эту часть реки. К тому же на воде гораздо прохладнее. – Он вопросительно взглянул на Сару.
