— Знаете, легче от ваших слов мне не стало, — признался генерал. — Я надеялся, что с вашей помощью эти их инстинкты можно будет контролировать.
Ис покачала головой. Абсолютно человеческий жест, но Нефата подозревал, что магос прибегала ко всем этим вычурам только из-за его присутствия.
— Вы не сможете контролировать Железные Руки, — сказала она. — Опасно даже пытаться. Лучшее, на что вы можете надеяться, — договориться с ними, но даже нам на Марсе это бывает непросто. Мы нужны им ради тех устройств и приспособлений, что мы для них делаем. Но при этом мы не настолько глупы, чтобы верить, будто они у нас на поводке.
Ис стремительным движением поднялась из кресла. Нефата встал на ноги слегка неуклюже. Аудиенция, судя по всему, подошла к концу.
— Вы были правы, что решили поговорить со мной, лорд-генерал, — произнесла магос. — Я понимаю вашу ситуацию и подумаю, что в ней можно предпринять. Принцепс Лопи — опытный командующий, и я непременно проинструктирую его поддерживать с вами тесный контакт.
— Я признателен вам, магос, — сказал Нефата. — Надеюсь, вы не думаете…
Ис резко вскинула руку, и в первый раз Нефата смог вблизи разглядеть металлический коготь, показавшийся из ее рукава.
— Не важно, что я думаю. Ваша преданность своим людям делает вам честь.
Ис наклонилась ближе, и легкий аромат церемониальных курений от ее роб коснулся носа генерала.
— Если из нашего разговора вы что-нибудь вынесете, то пусть это будет вот что, — сказала она напоследок. — Железные Руки уважают лишь силу. Помните об этом или погибнете.
Валиен медленно пробирался по мостику, прижимаясь к стене и предельно сосредоточившись, чтобы не оступиться. Прямо под ним распахнула пасть шахта, уходившая вниз на сотни метров. Увидев вдалеке мигающий огонек, Валиен задался вопросами, что за машины нужно было устанавливать так глубоко и как обслуживающий персонал вообще до них добирался.
Но он прогнал эти мысли. Потеря концентрации может обернуться смертью.
Валиен двигался по самому краю шахты, осторожно перебирая ногами. Агент решил отказаться от маскировочной одежды в пользу черного тканевого комбинезона с облегченными бронепластинами. Его выпуклую голову целиком покрывал слой синтеплоти, отражающей сигналы сенсоров, а глаза защищал специальный визор, предназначенный для использования в условиях особо опасных сред. Различные виды оружия, в большинстве своем небольшого размера и специфического дизайна, висели у него на поясе.
Теперь охрана шпилей вряд ли станет колебаться, завидев его. Впрочем, так даже лучше — время, когда маскировка еще могла хоть как-то помочь ему, уже прошло.
Валиен добрался до противоположного края шахты и аккуратно ступил в отходивший от нее туннель. Неосторожно покачнувшись, он внезапно почувствовал, как на мгновение — короткое, но до дрожи пугающее — его центр тяжести оказался над бездонной пропастью.
Но он быстро восстановил равновесие и, перебравшись в туннель, тяжело опустился на пол. Сердце билось сильнее обычного.
«Головокружение. Черт, после всего того, что они творили с моей головой, могли бы и с этой напастью разобраться».
Впереди лежал длинный извилистый коридор. Высоты его впритык хватало, чтобы не сгибаться при ходьбе. Стены были черными, покрытыми годами нараставшим слоем грязи. Старые механические аппараты, по большей части сломанные и проржавевшие, валялись вдоль стенных металлических панелей. Повсюду стоял стойкий грибной запах. Все это место нагоняло клаустрофобию.
Агент не знал, как далеко он забрался. Не помогали даже локаторы и ретинальные хронометры — заплутать здесь оказалось проще простого. Темнота, влага и гулкое эхо отдаленного лязганья — и так на протяжении многих и многих километров петляющих туннелей, соединительных труб, технических шахт и переходных мостиков, пропитанных висящим в воздухе зловонием.
Пути, которыми он шел, были давно забыты обитателями Шардена Прим. В них царило запустение. Агент миновал старые, но все еще гудящие генераторные, засоренные сточные каналы и служебные туннели для управляемых сервиторами дронов.
Изредка ему встречались живые люди, и он убивал их. Задерживая дыхание, неслышно подбирался к ним под покровом темноты и выпускал иглы в их мягкую плоть. Они не успевали понять, что происходит, а когда все было кончено, он выпивал их кровь, с каждым глотком чувствуя прилив горячительного наслаждения.
И каждый раз Валиен восхвалял имя Императора, Повелителя Человечества, воплощенного бога, что даровал ему власть над жизнью и смертью. Свои благоговейные молитвы он читал на тайном языке Талики, культа смерти, непременно вспоминая строгую красоту храма на Гантере Терциус, где проходил обучение. Он помнил свет, падающий сквозь витражные окна часовни и рисующий на каменном полу силуэт человеческого сердца.
От воспоминаний временами глаза начинали колоть предательские слезы.
Впереди, где-то в хитросплетении туннелей и шахт, он услышал звук. Тихий, едва уловимый, словно легкий шелест листвы.
Валиен на четвереньках двинулся на звук, скользя пальцами по полу. Но, даже разогнавшись, он не нарушал тишину, бесшумной тенью мчась в сердце улья.
И чем дальше он забирался, тем ближе раздавался звук — нечеткий, смутный, будто бы затерявшийся в этом бесконечном лабиринте.
Валиен добрался до конца туннеля. Потолок плавно опустился практически до пола, вынуждая Валиена лечь на живот и продолжать путь ползком. Убийца чувствовал, как сверху и снизу на него давит металл, и старался не думать, сколько тысяч, миллионов тонн громадины шпиля сейчас нависли над его крошечным копошащимся телом.
Туннель резко оборвался отвесным склоном. Впереди разверзлось огромное ущелье, раскинувшееся между рядами непомерно высоких колонн и уходившее вглубь до самого основания шпиля. Валиен бросил взгляд направо и налево, но не увидел ни его начало, ни окончание — все терялось в пелене дыма и мрака. Посмотрев прямо перед собой, он лишь смог различить противоположную сторону — такая же отвесная, почерневшая от сажи и копоти стена, окаймленная готическим орнаментом и обвешанная механическими устройствами. Тусклые огни мигали в сумеречном тумане, словно затерянные посреди огромного темного океана путники, взывающие о помощи.
Источник шума находился внизу, в сотне метров от места, где выполз Валиен. Убийца осторожно заглянул за край обрыва — довольно шаткое положение для наблюдения — и стал впитывать информацию.
Люди маршировали. Они шагали, выстроившись взводами, взводы объединялись в роты, роты — в батальоны. Они двигались неспешно, почти механически — сплошная бесконечная серая масса. Шум их стучащих по земле сапог висел в воздухе, и эхо его, как в соборе, гулко разносилось по ущелью над ними.
Валиен вытянулся еще чуть-чуть, аккуратно соблюдая равновесие, и сощурил правый глаз, тем самым активировав вживленный в роговицу усиливающий фильтр. Изображение тут же увеличилось, а поверх него наложились сопутствующие картографические сведения и текст полученного агентом приказа.
