– До сих пор вроде всегда получалось, – скромно ответил я. – У меня поначалу была другая проблема: чтобы не исполнялось вообще все сказанное, без разбора, а то даже со спутниками невозможно нормально поговорить. Но я быстро обнаружил, что это управляется сознательным намерением: вот сейчас я просто болтаю, а сейчас объявляю, чего хочу. Главное – самому отличать одно от другого. Ну и глаголы «хочу», «нуждаюсь», «мечтаю» и их синонимы все-таки без дела не употреблять.
– Мне обычно по несколько дюжин раз приходится клянчить, – признался Гэйшери. – И то среди наших считается, что Темная Сторона меня любит, как мало кого. Потому что сперва терпит мое нытье вместо того, чтобы вышвырнуть вон, а потом еще и желание выполняет – когда совсем уж надоем. А у вас, конечно, шикарно выходит… Ладно. Что вы теперь намерены делать?
– Вы меня спрашиваете? – удивился я.
– Всех троих. Вот узнали вы эту свою полезную правду, от которой мне теперь до конца жизни будет тошно – и что?
– Разбираться, – пожал плечами Джуффин. – Что же еще? Может, в итоге вообще выяснится, что никто ваше Благословение не портил, просто наши современники отличаются от ваших…
– Чем именно отличаются? – взвился Гэйшери. – Слепой готовностью при первой же возможности начать друг другу вредить?! Но это еще хуже! Жить в Мире, который пришел к такому итогу, я точно не готов.
– Это тоже всего лишь одна из возможных версий, – заметил шеф Тайного Сыска. – Причем порожденная не столько фактами, сколько моей привычкой заранее допускать вообще любую возможность. В качестве попытки вас утешить она и правда не удалась, но…
– Утешать вы не умеете, – отрезал Гэйшери. – Лучше и не беритесь. А если приспичило научиться, практикуйтесь на ком-то другом. С меня достаточно вашего обещания разобраться. В отличие от утешений, это у вас обычно неплохо получается. Разбирайтесь, сколько потребуется, я подожду. Не уйду, пока не выясню, что случилось. Я должен точно знать.
– Здесь и сейчас подождете? – деловито спросила леди Сотофа. – Или вернетесь через несколько наших дней? Я вас встречу, вы только скажите…
– Не надо мне сейчас пересекать Мост Времени, – мрачно сказал Гэйшери. – Ясно, что в таком настроении я даже Третий Ужас Небытия предпочту тяжелой повинности продолжать жалкое существование человека, чьи усилия оказались тщетными и пошли прахом. А исчезать мне сейчас нельзя: нарушу договор, подведу Дайшу. И не только ее.
Я подумал, что в искусстве делать слона из мухи этот тип превзошел даже меня. Но говорить ему, что несколько жалких хулиганов из далекого будущего вряд ли тянут на крах всей его жизни, не стал. Ясно же, что начнет орать, не дослушав. Или опять превратится в какую-нибудь гадюку и повиснет на шее. Или просто выскочит в окно, скорбно потрясая кулаками; нам же потом его по всему городу искать.
– А если все-таки заставлю себя вернуться, всем будет только хуже, – добавил Гэйшери. – Я же проболтаюсь. Не смогу промолчать. Наши огорчатся, а этого нам точно не надо. У нас сейчас очень счастливый период: мы совсем недавно узнали, что грядущую гибель Мира, которая долго считалась неизбежной, гарантированно получится отменить. Не хочу, чтобы остальные тоже начали сомневаться, так ли это было необходимо. От общего настроения многое зависит. Его надо беречь.
– Если бы я знала, что эта история так сильно вас огорчит, пошла бы за советом к кому-нибудь другому, – сказала леди Сотофа. – Я же правда просто хотела лишний раз повидаться. Досадно, что так получилось. Мне очень жаль.
– Если бы вы знали и все равно поперлись ко мне, этого я не смог бы простить даже вам, – сердито буркнул Гэйшери. – А так ясно, что просто судьба. Больше не на кого сердиться.
Он внезапно вскочил с кресла и одарил нас всех лучезарной улыбкой.
– А судьба у меня совсем не такая дура, как может показаться на первый взгляд! Так что ладно, будем считать, все к лучшему. Мне даже интересно, к какому именно лучшему оно ухитрится обернуться на этот раз.
– От моего гостеприимства вы, конечно, откажетесь, – вздохнула Сотофа.
– Иафах я ненавижу даже сильнее, чем люблю вас! – жизнерадостно подтвердил Гэйшери.
– Зато меня вы недолюбливаете недостаточно сильно, чтобы заодно возненавидеть мой дом, – заметил Джуффин. – Там сад, между прочим, разбит вполне в вашем вкусе. Примерно как у Нены Босоногого, только не в лесу. И никакого мусора на дорожках. Но мусор вас, насколько я помню, только бесил. Так что…
– Все бы вам возводить напраслину и клеветать! – укоризненно сказал Гэйшери. – Не бесит меня Ненин мусор. К тому же его там вообще почти нет, подумаешь – какие-то жалкие кучки. И вас я люблю всем сердцем, просто по мере сил это скрываю, потому что нам обоим так проще и веселей. Но жить я хочу у него. Мне интересно, как это будет!
Он ткнул в меня пальцем и рассмеялся, явно наслаждаясь моим замешательством.
– Влипли, сэр Макс? Что может быть хуже незваного гостя! И отказать нельзя, не так вы воспитаны. Человеку моей эпохи в этом смысле гораздо проще: вежливыми мы отродясь не были. Лично я бы сейчас себе наотрез отказал.
– Да я бы тоже вам отказал, – честно признался я. – Просто понимаю, что сам виноват: очень уж сильно в последние дни хотел развлечений. А в моем случае это все равно что послать официальное приглашение всем неприятностям в Мире сразу – наугад, какая первой поймает. Положа руку на сердце, вы, при всех ваших неоспоримых достоинствах, далеко не самый худший вариант.
– Я – отличный вариант, – заверил меня Гэйшери. – Самый необременительный гость за всю обозримую историю человечества. Кормить не надо, жить готов хоть в чулане, характер у меня покладистый…
На этом месте Сотофа и Джуффин дружно отвернулись, чтобы мы с Гэйшери не видели их злорадных улыбок, а я хотел сказать: «Это вам только кажется», – но благоразумно промолчал. Потому что на самом деле за покладистым характером – это ко мне. Мало ли, что со стороны не сразу заметно. Надо просто очень внимательно смотреть, вооружившись оптическими приборами. Старинное сельское заклинание, позволяющее отыскать иголку в стоге сена – всего-то двадцать первая ступень Черной магии – тоже сойдет.
– А вы собираетесь ходить по улицам? – вдруг спросила леди Сотофа.
Гэйшери кивнул:
– Конечно. Мне любопытно взглянуть, как людям сейчас живется. А что?
– Я вам уже говорила, вы наверное не расслышали, или забыли. Но… К сожалению, у нас по-прежнему такое не носят. Я имею в виду ваше лицо.
Если бы за прошедшие годы я не привык считать леди Сотофу Ханемер самым могущественным существом в этом Мире, я бы сейчас за нее испугался. А так только свою голову руками прикрыл.
Но Гэйшери, к моему удивлению, не стал обрушивать на нас потолок. Даже ни одного светильника не грохнул. Только спросил с совершенно искренним удивлением:
– А что не так с моим лицом?
Отличный вопрос. Даже интересно, как Сотофа будет выкручиваться, чтобы не сказать ему: «Все».
