А шеф деликатно сказал:
– Ты проделала невероятную работу. Собранные тобой сведения бесценны и пригодятся нам в будущем, я уверен, не раз. Но что в нашем деле по-настоящему важно – умение быстро менять свои планы сообразно требованию обстоятельств. А обстоятельства сейчас таковы, что самое главное дело – жаловаться на меня всем подряд.
– Ладно, – кивнула Кекки. – Надо так надо. Нажалуюсь. Отведу душу. Но смотрите, чур потом без обид!
– Можешь заодно про меня пару-тройку пакостей сочинить, – предложил я. – Говорящая собака и веселые вечеринки – это, конечно, страшный удар по моей репутации, но может быть в сердцах горожан поныне жива надежда, что я отвратительный демон? Хотелось бы добавить им оптимизма. А то уже соседи в дом ломятся вместо того, чтобы десятой дорогой с воплями ужаса его обходить.
– Ладно, – пообещала Кекки. – Выдумать что-то убедительное будет непросто, но ради тебя можно и постараться. Ты же не очень огорчишься, если тебя больше никогда не пригласят ко двору?
– Твердая уверенность в этом сделала бы мою жизнь гораздо более безмятежной. А если еще и в оперу не позовут…
– А Блиммы? – спросил Нумминорих. – Мы будем с ними как-то разбираться?
– Разумеется, – пообещал ему Джуффин. – Кстати, по сведениям сэра Кофы, у них действительно были гости четыре дня назад. Не официальный прием, а что-то вроде дружеской вечеринки, без ужина, но с вином. При этом сэр Корва отсутствовал, что само по себе чрезвычайно интересно: по традиции, супруги обычно вместе принимают гостей; некоторые особо счастливые пары только на собственных приемах и встречаются, но Блиммы, конечно, не тот вариант, они дружные. В общем, если повезет, мне об этой вечеринке сегодня же и расскажут. А если нет, все равно расскажут – сами Блиммы, которых мы вызовем на допрос. Но до ночи их лучше не беспокоить.
– И леди Шуману? – с нажимом спросила Кекки.
– До ночи – вообще никого. Сделать вид, будто мы не ведем никакого расследования, непростая задача, согласен. Но я в вас верю. Как-нибудь продержитесь.
– Да просто отлично проведем время, сплетничая о вас, – улыбнулась Кекки.
А Нумминорих только печально вздохнул. Я хотел его утешить, напомнив, что у Трикки Лая всегда припасено немало изысканных развлечений для коллег из Тайного Сыска, только намекни, что заскучал. Но меня отвлекли – как это обычно случается, голоса в голове. Вернее, всего один голос. И это большая удача: никогда не забуду, как мне прислали два зова одновременно, чуть голова не взорвалась. С тех пор именно так я и представляю себе ад. А для местных уроженцев обычное дело, просто забавное совпадение, говорить, конечно, не очень удобно, но не более того.
«Ты можешь со мной встретиться? Прямо сейчас, в «Сияющем Горшке», это на границе центра и Нового Города. Чем скорее придешь, тем лучше. У меня всего час. Только измени, пожалуйста, внешность. Никто не должен знать, что я с тобой встречалась».
Обладательницу голоса я узнал не сразу. Очень уж давно мы не виделись. И кажется вообще ни разу не посылали друг другу зов. Во время путешествия по острову Муримах, в котором мы оба сопровождали Короля, пользоваться магией было строго запрещено
[22]. А потом как-то повода не находилось. Да и особого желания, будем честны.
И вдруг.
«Буду через несколько минут», – пообещал я. А вслух объявил:
– Вот и славно. Раз работать не надо, пойду на свидание. Хорошая девушка зовет.
Что характерно, они мне сразу поверили. Все. Понятия не имею, когда и каким образом я ухитрился заработать репутацию легкомысленного ловеласа, но было бы жалко вот так сразу ее потерять. Поэтому я ничего не стал объяснять, а закрыл лицо руками и попытался сосредоточиться на своей будущей внешности. С этим у меня часто возникают проблемы. Пресловутое чувство комического подсовывает воображению такие удивительные рожи, что на улицу с ними лучше не выходить. Не то чтобы я мечтал покорить Мир своей неземной красотой, но регулярно заставлять его с отвращением содрогаться в мои цели тоже никогда не входило. Однако обычно получается именно такой эффект.
– Ты решил от нее отделаться? – понимающе спросил Мелифаро, оглядев результат.
Остальные тактично помалкивали, всем своим видом выражая сочувствие – не то неизвестной им девушке, не то мне.
– На самом деле не очень ужасно, – наконец сказала Кекки. – Обычно у тебя получается гораздо хуже. Так что не переживай.
– Ничего удивительного, что поколение, которое чуть не привело Мир к окончательной гибели, имеет ущербные представления о мужской красоте, – укоризненно промолвил я. Специально чтобы порадовать Джуффина. Но насмешил почему-то всех.
* * *
На всякий случай я сперва вышел в коридор за Залом Общей Работы, где есть зеркало. Правда, оно у нас довольно нервное. По крайней мере, от моих отражений его поверхность регулярно идет рябью. Но я не теряю надежды воспитать в зеркале твердый характер. Все-таки не где-нибудь, а в помещении Тайного Сыска висит.
На этот раз, впрочем, зеркало выдержало испытание с честью. Не дрогнув, явило мне широченную узкоглазую рожу с низким лбом, крупным вздернутым носом и неожиданно аккуратным маленьким ртом. Ладно, Кекки права, бывает и хуже. По крайней мере, когда за дело берусь я.
Вполне удовлетворенный своим внешним видом, я сочувственно подмигнул уроду в зеркале – ничего, брат, это ненадолго, крепись – и шагнул в крошечное по столичным меркам помещение трактира «Сияющий Горшок», где кое-как разместились всего четыре обеденных стола. Три пустовали, за четвертым восседала женщина-великан – мощная шея, широченные плечи, каждая грудь размером с полторы моих головы и удивительным образом контрастирующее с огромным телом миловидное девичье лицо. Леди Лаюки Кепту, личного доверенного телохранителя Его Величества Гурига Восьмого, ни с кем не перепутаешь. Ничего подобного природа больше не создала.
– Отлично выглядишь, – сказал я, усаживаясь напротив.
– Ай, брось, – отмахнулась Лаюки. – Я тебе никогда не нравилась. Что, впрочем, скорее удача, чем беда. Но я все равно рада тебя видеть, даже таким… Особенно таким!
– Сама просила замаскироваться. Я старался.
– Оно и видно, что старался, – усмехнулась Лаюки. – Одно утешение, что никто не застукает меня с таким завидным кавалером. Хозяйка трактира моя двоюродная тетка. Я попросила ее на час закрыть заведение и никого сюда не пускать. И самой не соваться, пока не позову.
– Ну и зачем я тогда менял внешность?
– На всякий случай. Поверь профессиональному телохранителю, избыток предосторожностей еще никогда никому не вредил. Хочешь чего-нибудь съесть или выпить? Вообще-то, тетушка, при всей моей к ней симпатии, не лучшая повариха в столице. Мягко говоря.
– Спасибо, что предупредила. Ты настоящий друг.
