– Ты правда так считаешь? – спросила Лаюки.
– Что именно?
– Что я – настоящий друг?
Я, признаться, опешил. Совершенно не ожидал подобной реакции на свою саркастическую реплику. Но Лаюки смотрела на меня с такой надеждой, словно всех, кого я объявляю своими друзьями, немедленно берут живыми на небеса. Или хотя бы бесплатно пускают в лучшие куманские притоны – например.
Поэтому я не стал разбивать ей сердце, объясняя, что просто употребил ни к чему не обязывающее шутливое выражение. А серьезно сказал:
– Ну а как иначе? Кем еще я могу считать человека, вместе с которым мы пересекли Болото Гнева, и оба остались живы?
– Только благодаря твоей идее идти порознь, – улыбнулась она. – Ты нас всех тогда спас. Я сегодня все утро вспоминала наше путешествие по Муримаху. Ты и правда был тогда очень хорошим другом всем нам. Что на самом деле удивительно. С Гуригом как раз понятно, он с кем угодно умеет поладить, а нам с Моти непросто угодить. Мы вредные. И очень ревнивые, когда дело касается нашей детской дружбы с Королем. И на тебя порой рычали совсем не по делу, а ты великодушно ничего не замечал.
– Да ладно тебе. Нечего там было замечать. Послушала бы, как лучшие друзья со мной периодически говорят… А что, кстати, с Моти? Как у него дела?
– Неплохо, если не врет. Он же вскоре после нашего путешествия возглавил Муримахскую резиденцию Ордена Семилистника, добился своего, и даже новый Великий Магистр его до сих пор оттуда не попер, хотя в Ордене ужас что творится, головы так и летят; то есть, строго говоря, не головы, а задницы с теплых мест… Ладно, про Орденские дела ты наверняка знаешь лучше меня. И из первых рук. Я не затем тебя позвала. Рада, что ты тоже считаешь меня другом. Тем лучше. Значит, между нами может состояться обычный дружеский разговор.
Она произнесла эту фразу с таким торжественным видом, словно обычный дружеский разговор – дело настолько небывалое, что удается, в лучшем случае, пару раз в столетие, самым великим героям и могущественным колдунам.
– Дело в том, – объяснила Лаюки, – что я собираюсь выболтать тебе служебную тайну. Мне пришлось поклясться честью своих предков, что я не стану давать делу официальный ход. Клятва не является магическим заклинанием, то есть, ее нарушение не приведет к моей физической гибели, но преступить ее совершенно немыслимо, так уж меня воспитали. В формулировке клятвы присутствует запрет обсуждать случившееся с родственниками, возлюбленными, знахарями, иностранцами, слугами, государственными чиновниками, случайными собутыльниками и так далее. Всего сорок пять пунктов; не думаю, что ты горишь желанием выслушать до конца. Однако там нет ни слова о близких друзьях; подозреваю, только потому, что образ жизни Королевского Телохранителя обычно не способствует возникновению близкой дружбы с другими людьми. Правда, строжайший запрет болтать о дворцовых делах с друзьями содержится в моей служебной инструкции. Но это как раз не беда, инструкция – не фамильная клятва, ее нарушение – не крах всей жизни, а обычное должностное преступление, ответственность за которое я, в случае чего, готова нести. Ради блага Его Величества я намерена использовать эту лазейку и исключительно по-дружески кое-что тебе разболтать.
– Ничего себе, что творится, – растерянно откликнулся я. – Тогда погоди немного. Мне нужно покурить. И вспомнить, как отлично мы проводили время на Муримахе. Надо как следует укрепиться в своих дружеских чувствах, если от них зависит честь твоих предков. Не хотелось бы их подвести.
– Давай, – кивнула Лаюки. – Вспоминай. Можешь начать с вурдалачьих ягод. В какого огромного кота ты тогда превратился! И как лихо за один присест сожрал окорок, которого нам всем должно было хватить минимум на полдюжины дней.
– А потом проснулся на дереве. Голый, как дурак.
– Да ладно тебе. Умные люди тоже иногда раздеваются догола. Лично я на своем веку даже голого профессора видела… ладно, будем честны, двух голых профессоров.
– А я – ни одного, представляешь? – печально признался я.
– Не беда, – утешила меня Лаюки. – Какие твои годы. Налюбуешься еще.
Мы изумленно уставились друг на друга, словно бы не в силах поверить, что и правда несем такую чушь, и расхохотались. После чего я вполне предсказуемо осознал, что мы с Лаюки вовсе не притворяемся старыми друзьями. Мы и есть самые настоящие старые друзья. Просто давно не виделись, но с учетом наших профессий это вполне объяснимо. Мне приходится отсыпаться в Холоми, а Лаюки вообще практически неотлучно находится при Короле. С редкими перерывами на созерцание голых профессоров.
– Ладно, чего тянуть, – отсмеявшись, сказала Лаюки. – Или я скажу это сейчас, или никогда не решусь. Слушай, друг, у нас в Замке Рулх Магистры знают что творится. Сегодня с утра один придурок напал на Короля.
Я не заорал «что?!» только потому, что утратил дар речи. Покушение на Его Величество, а Тайный Сыск до сих пор ни сном, ни духом? Так не бывает, потому что так не бывает, точка, знать ничего не хочу.
Или Джуффин все-таки в курсе? Однако вряд ли он стал бы это скрывать. Не то чтобы он обо всем подряд мне рассказывает, но о самых странных происшествиях обычно все-таки да – просто на всякий случай, вдруг какую-нибудь судьбоносную глупость скажу. И клятвой молчания его не свяжешь, не изобрели пока таких клятв.
– Справедливости ради, покушение было совершенно нелепое, – продолжила Лаюки. – Никаких боевых заклинаний, даже без оружия, хвала Магистрам, обошлось. Этот придурок просто попытался зашибить Короля стулом. Стулом, сэр Макс! Поднял его в воздух силой какого-то чудодейственного заклинания из арсенала ярмарочных фокусников и заставил устремиться в направлении Королевской головы.
– Дурость какая! – вырвалось у меня.
– Вот именно. Тем не менее, некоторая опасность для Королевской жизни все же имела место. Тем более, что меня рядом не было: дома я за Королем по пятам не хожу. Замок Рулх считается совершенно безопасным местом… вернее, считался до сегодняшнего дня.
– И чем дело кончилось?
– По словам придворных, присутствовавших при инциденте, Гуриг ловко поймал стул за ножку и разбил его в щепки. А потом – только не падай! – отпустил покусившегося на него придурка.
– Отпустил?!
Лаюки нетерпеливо кивнула:
– Именно. Не на улицу выпустил, конечно. Схватил за шиворот и увел куда-то Темным Путем, с глаз долой. Говорит, на другой континент. Куда именно, не уточняет, но мне ли не знать, что большая часть наследных Королевских Темных Путей, по которым можно провести даже неспособную к магии свиту, проложена в Уандук. Зная Гурига не первый год, не сомневаюсь, что он этому негодяю еще и денег дал. Не мое дело, конечно, но, по-моему, несправедливо. За покушение на убийство следует наказывать, а не вознаграждать. Впрочем, ладно. Важно сейчас не это. А то, что нападавший – из числа дворцовых слуг. Ты вообще представляешь, как их сейчас отбирают и готовят?
Я отрицательно помотал головой.
