Афиши на фасаде театра являли любопытным взглядам шестерых полуобнаженных мужчин в застывших странных позах, скорее нелепых, чем сексуальных. Прически у актеров были на любой вкус: от завитых локонов по пояс до выбритых наголо голов. На всех были надеты мундиры — дань старому предрассудку, что женщины обожают военных. Артисты демонстрировали на фотографиях рельефные мускулы и бронзовые фигуры, блестящие от масла.
В театр начали группами проходить зрительницы, обмениваясь на ходу шутками и едкими репликами. По обрывкам разговоров Сэм догадалась, что никто из них не надеется получить от представления сексуальное наслаждение. Скорее их привлекала возможность повеселиться и посмеяться от души.
— Привет! — раздался за спиной у Сэм знакомый голос. — Я весь день терзаюсь мыслью, сумеют ли завести меня шестеро мужчин, раздевающихся у меня на глазах.
— Не волнуйся, Джуди! Давление у тебя от этого вряд ли подскочит, — успокоила ее Сэм. — Все они какие-то неестественные в своих вычурных позах. Не люди, а пришельцы.
Фойе театра напоминало школьный зал во время вечеринки по случаю окончания учебного года. Дамы веселились и смеялись, словно расшалившиеся девчонки. Казалось, что они вернулись в те юные годы, когда перспектива увидеть обнаженного мужчину бросала их в дрожь. Наблюдать эту картину было забавно.
Подруги заняли свои места в зрительном зале, и Сэм, оглядевшись по сторонам, сказала:
— Я впервые очутилась в окружении такого количества возбужденных женщин.
— У всех в крови бурлят женские гормоны, — добавила Джуди. — Как ты думаешь, не нарушатся ли у нас после этого шоу менструационные циклы?
Сэм прыснула со смеху. Свет в зале погас, и воцарилась тишина. Заглушая рокот барабанов, доносящийся из динамиков, мужской голос объявил о начале грандиозного спектакля под названием «Красавчики». Зрительницы повскакали с мест, только Сэм и Джуди продолжали сидеть. Заиграла музыка, поднялся занавес, и взору публики предстали шестеро красавцев в белых морских кителях, распахнутых на груди.
Пританцовывая чечетку, «моряки» начали медленно раздеваться. Возбужденные зрительницы визжали и требовали, чтобы ребята не скромничали. Оставшись в одних набедренных повязках из кожи, актеры стали натираться маслом. Несколько самых отчаянных дам выскочили на помост и стали им помогать.
— Толкайте их к нам! — закричала Джуди. — Дайте нам их пощупать!
Сэм с тревогой покосилась на подругу: что это на нее сегодня нашло? Впрочем, может быть, так и нужно вести себя на подобных спектаклях?
— А ну, мальчики, покажите нам что-нибудь поинтереснее! — крикнула она, вскочив с места.
Актеры не вняли ее просьбе, но стали имитировать половой акт с женщинами, выбежавшими на сцену. Те откровенно хохотали от их потуг. Сэм подумала, что будь на месте этих женщин мужчины, они бы не смеялись, если бы на них легли стриптизерши.
Актеры повторили свой номер, выйдя к публике в кожаных костюмах мотоциклистов, затем они появились в рабочих комбинезонах, потом — в доспехах викингов. Но повязку с чресел так никто из «красавчиков» и не скинул. Разочарованные Сэм и Джуди подумали, что с них довольно, и покинули театр.
Пройдя несколько кварталов, они свернули в Сохо и зашли в уличное кафе, где заказали бутылочку вина.
— Взгляни-ка вон на того чудака в макинтоше, — указала пальцем на странного прохожего Джуди. — Готова поспорить, что он идет на эротическое шоу «Обнаженные в постели».
— У тебя глаз наметан, — рассмеялась Сэм. — Верю на слово!
— Мне достаточно взглянуть на мужчину, чтобы понять, что он онанист, — усмехнулась Джуди.
И действительно, прохожий нервно огляделся по сторонам и исчез в дверях, освещенных красным фонарем.
— Что ни говори, а женщинам никогда не найти общего языка с мужчинами. Мы устроены совсем иначе! — сказала Сэм.
— Потянуло на философию? — покосилась на нее Джуди.
Сэм вспыхнула, ей хотелось выговориться.
— Возьми, к примеру, хотя бы сегодняшний вечер. Если бы в зале собрались мужчины, а на сцене выступали женщины, никто бы не смеялся, все сидели бы с серьезными, возбужденными лицами.
— И к чему ты клонишь, подруга?
— Сама не знаю. Мне хочется понять, что именно по-настоящему заводит женщин, что лежит в основе их сексуальности.
— И что дальше? — вздохнула Джуди.
— Мне думается, что для многих важен определенный сценарий, родившийся в их мозгах. В реальности ничего подобного быть, разумеется, не может. Воображаемое изнасилование — совсем не то, что случается в действительности. Все воображают себе высокого привлекательного брюнета, который насилует только с позволения своей жертвы.
Джуди наморщила лоб, подумала и сказала:
— А ведь верно! Мне лично импонирует теория, согласно которой наиболее самоуверенные и властные женщины втайне мечтают быть слабыми, податливыми, униженными и зависимыми.
— Таким образом они бессознательно поддерживают определенное равновесие психики?
— Видимо, да.
— Над этим стоит подумать на досуге!
На другой день ей позвонил Маркус.
— Ну, отошла от Лас-Вегаса? — спросил он.
— Еще нет, отсыпаюсь, — сонно ответила Сэм.
Остаток дней, проведенных в Лас-Вегасе, они почти не разговаривали о случившемся той памятной ночью, оба старались не вспоминать. В Лондон Сэм возвратилась в скверном настроении.
— Превосходно, — продолжал Маркус. — Ты готова развлечься сегодня вечером? Ничего особенного надевать не надо.
Сэм записала адрес паба в Ист-Энде, встала и начала собираться. Надевая джинсы и хлопчатобумажную рубашку, она подумала, что место для встречи Маркус выбрал не самое подходящее. Этот район считался криминогенным, приличных дам туда на ужин не приглашали. Странный все-таки миллионер этот Маркус!
За несколько минут до прибытия такси в дверь позвонили.
— Мисс Уинтертон? — спросил прыщавый подросток. — Вам посылка от мистера Маклауда.
Он передал ей чемодан, к ручке которого был привязан конверт, и убежал. Сэм закрыла дверь и слегка встряхнула чемодан. Он был вместительный, но на удивление легкий, внутри что-то подозрительно бряцало. Сэм надорвала конверт и достала записку. Маркус писал:
Милая Сэм! Пожалуйста, захвати чемоданчик в бар. Он заперт. Наберись терпения до восьми часов. Твой М.
На всякий случай она подергала замки. Из этого, естественно, ничего не получилось. Маркус мастерски готовил сценарий спектакля, умело закручивал сюжет. Сэм улыбнулась: чем сильнее напряжение прелюдии, тем эффектнее финал!
Сев в такси, она стала гадать, что может находиться в запертом чемодане. Наверняка что-то из одежды, но для чего она предназначена? Машина поехала медленнее, Сэм выглянула в окно: вид окружающих зданий был довольно унылый, на улице горело всего несколько фонарей. Очевидно, в эту пору здесь было не принято прогуливаться.
