— Каково это, чувствовать себя настолько беспомощной, маленькая пастушка?
— Ты — Лето, да? — спросила Тиффани.
— А ты похожа на маленькую девочку, вырядившуюся в мамино платье. Туфли падают с крохотных ножек, подол волочится по земле. Мир замёрзнет из-за глупой малышки…
Тиффани… сделала что-то такое, что не смогла бы описать, и голос затих до комариного жужжания вдалеке.
На холме было холодно и одиноко. Всё, что можно сделать, — идти дальше, не останавливаясь. Можешь кричать, плакать и топать ногами — это, конечно, поможет тебе согреться, но и только. Можешь говорить, что так нечестно, и это будет правда, однако Вселенной всё равно, она не знает, что такое «честно». Потому-то так сложно быть ведьмой. Всё зависит от тебя. Всё всегда зависит только от тебя.
Пришло Страшдество, принесло ещё снега и немного подарков. Но из дома Тиффани не получила ничего, хотя нескольким почтовым каретам удалось добраться до гор. Наверное, сказала она себе, тому есть какое-то нормальное, правильное объяснение. И постаралась поверить в это.
Был самый короткий день в году, и к нему прилагалась самая долгая ночь, что очень удобно. Самый разгар зимы, её сердце. И Тиффани никак не ожидала подарка, который получила на следующий день.
Шёл густой снег, но небо на закате было розовым, бледно-голубым и ледяным.
И с этого закатного неба с оглушительным свистом что-то свалилось прямо в огород нянюшки Ягг. Во все стороны полетела земля, посреди грядок появилась большая яма.
— Плакала наша капуста, — весело сказала нянюшка, выглянув в окно.
Они вышли посмотреть. Из ямы валил пар, в воздухе сильно пахло мятой капустой.
Тиффани заглянула в яму. Сквозь клубы пара и налипшие стебли видно было плохо, она смогла рассмотреть только, что на дне лежит нечто округлое.
Она осторожно соскользнула по краю ямы вниз, прямо в самый пар, в раскисшую от жара землю, где лежало загадочное нечто. Оно уже немного остыло, и Тиффани стала соскребать с него грязь. И чем дальше она продвигалась, тем больше крепло в ней нехорошее подозрение. Она знала, что это за дар небес.
Та самая штуковина, о которой говорила Анунайя, вот что это такое. Выглядела штуковина загадочно. Но было в её очертаниях что-то знакомое…
— Эй, как ты там, внизу? Мне тебя из-за пара совсем не видно! — окликнула нянюшка.
Судя по звукам, на шум сбежались соседи — до Тиффани доносились их возбуждённые голоса.
Тиффани быстро облепила находку землёй и раздавленной капустой и крикнула:
— Боюсь, эта штука может взорваться! Пусть все спрячутся по домам! И дайте мне руку, пожалуйста.
Наверху послышались крики и быстро удаляющийся топот бегущих ног. Из тумана показалась рука нянюшки. Когда вокруг не осталось посторонних, Тиффани с помощью старой ведьмы выбралась из ямы.
— Может, спрячемся под столом на кухне? — спросила нянюшка, пока Тиффани отряхивала с платья комья земли и капусту. И подмигнула: — А то вдруг и впрямь рванёт?
Из-за угла дома показался её сын Шон. В каждой руке он нёс по полному ведру воды. Увидев, что его помощь не требуется, Шон разочарованно застыл.
— Что это было, мам? — пропыхтел он.
Нянюшка посмотрела на Тиффани, и Тиффани сказала:
— Э-э… с неба свалился огромный камень.
— Девочка, огромные камни не лежат на небе. Там и лежать-то не на чем.
— Ну так, наверное, поэтому он и упал, — поспешно вмешалась нянюшка. — Если хочешь сделать что-то полезное, покарауль-ка его, чтобы никто близко не подходил.
— А что мне делать, если он взорвётся, мам?
— Иди в дом и скажи мне, хорошо?
Нянюшка торопливо затащила Тиффани в кухню и сказала:
— Я страшная старая лгунья, Тифф, уж я-то себя знаю. Что там, внизу?
— Во всяком случае, взорвётся оно вряд ли, — ответила Тиффани. — А если и взорвётся, нас всего лишь засыплет капустным салатом. Мне кажется, это Корнукопия*.
Снаружи послышались голоса, и дверь резко распахнулась.
— Благословен будь этот дом, — заявила матушка Ветровоск, притопывая, чтобы отряхнуть снег с башмаков. — Твой сын сказал, что мне нельзя заходить, но, думаю, он ошибся. Я уж так спешила… Что случилось?
— У нас тут корнекопии какие-то, — сказала нянюшка Ягг. — Чтоб я понимала, что это.
Позже, когда совсем стемнело, они вытащили Корнукопию из ямы. Она оказалась намного легче, чем ожидала Тиффани. На самом деле ощущение было такое, будто Корнукопия была очень, очень тяжёлая, но по каким-то своим соображениям решила побыть лёгкой до поры до времени.
И вот находка лежала на кухонном столе, тщательно очищенная от грязи и капустного фарша. Тиффани подумалось, что выглядит Корнукопия почти как живое существо, хотя она и не смогла бы объяснить, откуда у неё такое впечатление. На ощупь Корнукопия была тёплая и слегка дрожала под пальцами.
— Вьюркоу пишет, — сказала Тиффани, глядя на страницу «Мифологии», где была изображена Летняя Владычица, — что Слепой Ио сотворил Корнукопию из рога священной козы Альмеги, чтобы накормить двух своих детей от богини Биссономии. Позже Биссономия прогневала богов тем, что отбросила крота на тень Резонаты, богини горностаев, и Эпидит, бог всего, что по форме напоминает картофелину, превратил её в устричный дождь. В настоящее время Корнукопия является официальным символом обязанностей Летней Владычицы.
— Я всегда говорила, что в былые времена такое непотребство творилось сплошь и рядом, — заявила матушка Ветровоск.
Ведьмы втроём уставились на Корнукопию. По форме она и вправду походила на козий рог, только уж слишком большой.
— И как она работает? — спросила нянюшка. Она сунула голову в раструб и крикнула: — Ау-у!
«Ау» вернулось множественным эхом и долго ещё раздавалось в доме, словно звук улетал гораздо дальше, чем это казалось возможным.
— По мне, так это просто большая ракушка, — высказалась матушка Ветровоск.
Кошечка Эй тихо обошла огромный рог, с достоинством обнюхивая его. (Грибо, обратила внимание Тиффани, в это время прятался за кастрюлями на верхней полке.)
— Мало кто знает, — сказала Тиффани, — но Корнукопию ещё называют рогом изобилия.
— Рожок, значит? И что, на нём играют всякие песенки? — заинтересовалась нянюшка.
— Э-э… не думаю. Скорее из него берут… всякое.
— Какое ещё всякое? — спросила матушка.
— Ну, практически… всё, — ответила Тиффани. — Всё, что растёт из земли.
Она показала им картинку в книге: из зева рога изобилия сыпались всевозможные фрукты, овощи и злаки.
— Всё больше фрукты, — заметила нянюшка Ягг. — А морковки маловато. Хотя она, наверное, лежит ближе к узкому концу.
