– Ты права, я никогда не уклонялся от вызова. Но, радость моя, я на самом деле хочу тебя. Меня потянуло к тебе в ту же секунду, когда ты врезалась в мой забор. И ты тоже хочешь меня, иначе в тот день не рассматривала бы мою обнаженную грудь так долго.
– Если бы я не держала ребенка на руках, я бы отвесила тебе пощечину, – процедила Аннабель.
Кольт не сомневался, но не сдержался и со смехом наклонился к ее уху:
– Побереги силы.
– Ты просто невыносимый. Я уезжаю домой. Передай Уинни мою благодарность за ужин. Я ей обязательно передам рецепт рулета.
– Почему ты не сказала мне, что любишь готовить? – спросил Кольт, которому вдруг стала невыносимой сама мысль о том, что она может уехать домой.
– С чего ты взял?
– Ты испекла этот рулет и прислала его Уинни. Человек, который не любит готовить, не стал бы так поступать.
– Ладно. Я люблю заниматься выпечкой. Хлеб – моя слабость. Моя мама всегда пекла домашний хлеб. И в нашем доме всегда очень вкусно пахло. Думаю, мне просто хочется придерживаться этой традиции, и, может быть, однажды я смогу передать ее девочкам.
Кольту пришлось по душе то, что Аннабель считала важными семейные традиции. Он прекрасно понимал такие вещи, потому что отец привил к ним любовь каждому из своих сыновей.
– Девочкам повезло с тобой. И мне очень жаль, что так получилось с твоей сестрой.
Он уже извинялся, но теперь, когда ситуация прояснилась еще больше, он снова испытал чувство вины. Черт бы его побрал.
– Я не хочу говорить о ней.
Кольт удивленно поднял бровь, потому что в голосе Аннабель помимо грусти послышалось что-то похожее на горечь или обиду.
– Не хочешь уложить Люси на диван? – предложил он. – Мы могли бы поболтать, пока она спит.
– Тебе не кажется, что на сегодня мы уже исчерпали все темы для разговоров? Если только ты не хочешь поговорить об увлечении моего отца азартными играми. А может, лучше поговорим о твоем отце или о том, почему ты прихрамываешь?
– Твой отец – игрок, а мой страдает старческим слабоумием. Вот и все. – Он тяжело вздохнул. – А что касается моей хромоты, в прошлом году через Стоун-Ривер пронесся ураган и пострадала одна из наших конюшен. Я помогал восстанавливать ее и упал с лестницы. Я все еще восстанавливаюсь… хотя сомневаюсь в возможности полного выздоровления.
Кольт не стал ждать, пока Аннабель пожалеет его, и решил перевести разговор обратно на нее. Он посмотрел на ее наполовину пустую тарелку:
– Ты почти ничего не съела.
– В последнее время у меня не очень хороший аппетит.
– Поэтому ты и упала в обморок.
– Кажется, ты не собираешься оставлять меня в покое.
– Не-а. Пока не увижу, что ты заботишься о себе должным образом.
Аннабель прижала к себе Люси и вышла из кухни, направляясь на веранду. Кольт последовал за ней, обрадованный тем, что она осталась. Почему-то ему хотелось, чтобы она была с ним здесь, в его доме. Аннабель присела на диван, положила Люси рядом с собой и прислонилась к горке из подушек.
– Так хорошо просто сидеть и ничего не делать.
Кольт стоял на пороге, прислонившись к дверному косяку, и смотрел на Аннабель. Она казалась такой умиротворенной. Странно, но он не испытывал никакой неловкости от присутствия в доме этой женщины с ребенком. Кольт никогда не встречался с женщинами, у которых были дети, но Люси была такой чертовски очаровательной, что рядом с ней он становился счастливее, радостнее. Судя по всему, Аннабель обожала этих девочек и готова была на все, чтобы защитить их от всякого зла.
Кольт рассматривал свою гостью и понимал, что она вызывает в нем чувства, которых он не хотел переживать. Кольт собирался ограничиться постелью, но чем больше узнавал Аннабель, тем больше ему хотелось заботиться о ней.
Она приводила его в восторг своим бескорыстием.
Аннабель Картер была одной из самых удивительных женщин, которых Кольт когда-либо встречал в своей жизни.
И она только что издала тихий похожий на храп звук, абсолютно неподобающий леди.
Кольт подошел ближе и остановился рядом с диваном. Он смотрел на губы Аннабель, которые казались мягче во сне, на ее светлые, словно два маленьких веера, ресницы и грудь, которая вздымалась так ровно и так бесшумно. Похоже, его новая работница истощила все свои силы.
Люси тихо захныкала во сне, и Кольт испуганно посмотрел на ребенка. Он не хотел, чтобы девочка начала плакать и разбудила Аннабель.
Потом малышка открыла глаза и снова захныкала.
Кольт тут же поднял ее с дивана и поспешно вышел из комнаты. Возможно, Аннабель нуждалась во сне даже больше, чем в еде. Но, черт побери, что ему делать с этим ребенком?
Он решил получить ответ на свой вопрос, когда направился в прихожую прямиком к сумке с детскими принадлежностями.
Аннабель проснулась, окинула взглядом просторную застекленную веранду, полную комнатных растений, и вспомнила, что она в доме Кольта.
Люси рядом не оказалось.
Аннабель убрала волосы с лица, поднялась с дивана и поправила футболку. Она понятия не имела, как долго спала, помнила только, что прислонилась к подушкам и закрыла глаза. Ей хотелось отдохнуть всего одну минутку, прежде чем возвращаться домой.
После того как она выдала ему правду о своей личной жизни, ей казалось, что он отстанет от нее. Но все получилось с точностью до наоборот. К тому же Аннабель не могла не признать, что ей нравилось, как реагирует ее тело, стоило ему появиться где-то поблизости. Ей доставляло удовольствие то, как ее охватывала нервная дрожь от малейшего прикосновения Кольта. Единственное, о чем она жалела, – что они не встретились при других обстоятельствах.
Но именно с ним ей приходилось решать вопрос собственной земли, и она, к сожалению, не представляла, что ей делать дальше.
Аннабель вошла на кухню, но Кольта там не оказалось. Посмотрев на огромные часы в прихожей, она поняла, что проспала почти целый час.
– Кольт, – позвала Аннабель, но ей никто не ответил.
Она завернула в просторную гостиную и остановилась, в благоговейном страхе рассматривая заставленные книгами полки от пола до потолка. Ее сердце забилось сильнее, когда она представила, что могла бы поставить сюда свои собственные книги по кулинарии.
Но такого никогда не случится, потому что Пебблбрук не был ее домом.
Аннабель повернулась и глянула в открытые двери, ведущие на задний двор. У нее перехватило дыхание, когда она посмотрела на медленно катившееся к горизонту солнце, освещавшее зеленое пастбище, на котором пасся скот, казавшийся маленькими черными точками.
Кольт стоял, прислонившись к стволу старого дуба. Он держал на руках Люси и кормил ее из бутылочки. Никогда в жизни Аннабель не видела ничего сексуальнее, чем этот мужчина с ребенком, который стал ее собственным.
