Похоже, она ошибалась.
– Как ты думаешь, когда я выплачу тебе долг, я смогу поработать у тебя еще какое-то время, пока не найду что-нибудь другое?
Ей пришлось проглотить свою гордость. Вряд ли ее вопрос прозвучал уместно после случившегося на берегу реки, но в данном случае она не испытывала стыда. Она переспала со своим боссом, так что о каких формальностях могла идти речь?
– На ранчо всегда есть работа, – просто ответил он. – Но мне казалось, ты захочешь немного отдохнуть, чтобы побыть со своими девочками.
Да, они были ее девочками. Видимо, от Кольта не укрылось, что она привыкла считать их своими собственными детьми. И конечно же в идеальном мире она взяла бы небольшую передышку, чтобы посвятить время своей семье, но ее обстоятельства складывались по-другому.
– У меня слишком много счетов для оплаты, чтобы отдыхать.
Повисла тягостная пауза.
– Твой отец снова играет? – спросил Кольт.
На ее глаза тут же набежали слезы.
– Мы поругались утром из-за того, что он взял деньги из моего кошелька.
Аннабель украдкой посмотрела на Кольта и заметила, как побелели костяшки его пальцев от того, как сильно он сжал поводья.
– Кажется, на меня свалилось больше неприятностей, чем я ожидала, – продолжила она. – Но не держи меня в Пебблбруке из жалости. Я не перенесу этого. К тому же в городе найдется пара местечек для меня. Я когда-то работала в первоклассной пекарне, так что если мне предложат…
– Ты можешь оставаться в Пебблбруке сколько тебе угодно.
Услышав его командный тон, Аннабель притихла. Ладно. Она, конечно, никогда не мечтала работать на ранчо, но Кольт хорошо платил и с пониманием относился к тому, что ей нужно было уделять время Эмили и Люси. Если она сможет привыкнуть и удержаться на плаву, то, может быть, увидит свет в конце тоннеля.
А еще перестанет мыслить банальными клише.
– Расскажи мне о своих братьях, – попросила Аннабель, чтобы отвлечься от своих проблем. – Я знаю, кем они работают. Почему они не захотели быть ковбоями, как ты?
– Нолану нравится на ранчо. Только он завален работой в больнице и всегда берет еще одно дежурство. Но он помогает, когда у него появляется свободное время.
– Ты должен гордиться своими братьями. А они, я уверена, гордятся тобой. Твое ранчо самое потрясающее из всех, которые я видела.
– Еще недавно ты критиковала меня и говорила, какие они хорошие и добрые.
Но тогда она еще не знала Кольта…
Неужели она влюбилась в своего босса? Или его следует называть хозяином? Или, может, тем, кто лишает девственности?
Аннабель подумала, что решилась на близость с ним только потому, что он стал ей небезразличным.
– Мне кажется, то, что ты сделал здесь, в Пеббл-бруке, выше всяческих похвал.
– Я не могу присваивать себе успехи моих деда и отца.
– Нет. Но ты ведь продолжил семейную традицию и любишь эту землю и все, что тут есть.
Аннабель тяжело вздохнула. Ей было тяжело возвращаться обратно на работу и делать вид, словно ничего не произошло и Кольт не убрал защитную стену, которой она отгородилась от всего мира, изменив этим всю ее жизнь. Не важно, что случится, когда их сделка завершится, Кольт Эллиот навсегда останется ее первым любовником.
– Если бы я владела этой землей, мне бы никогда не захотелось уехать отсюда, – сказала она. – Здесь так спокойно, так хорошо.
– Поэтому я здесь и живу. Я иногда путешествую, но всегда с радостью возвращаюсь домой.
Когда они подъехали к конюшне, тело Аннабель по-прежнему звенело от напряжения. Кольт откровенно заявил ей, что их близость была далеко не последней. Она не стала возражать, потому что хотела еще раз ощутить прикосновение его сильного тела. Когда-то она представляла, что займется любовью в свою первую брачную ночь, на кровати, в обольстительном нижнем белье, которое купила именно для этого случая.
Но вместо этого ею овладели самым восхитительным образом прямо на берегу реки, прежде чем она успела выпить свою первую чашечку кофе.
– Мне нравится, как ты улыбаешься, – вытащил ее из раздумий Кольт. – Кажется, мы думаем об одном и том же.
– Не сомневаюсь, – рассмеялась Аннабель. – Но сейчас мне нужно работать, чтобы выкупить обратно свой дом. Итак, чем мы займемся сегодня?
Кольт сразу же стал серьезным.
– На сегодня никакой тяжелой работы.
– Кольт, прекрати нянчиться со мной. Я здесь не для того, чтобы прохлаждаться.
Он остановил свою лошадь и бросил на нее обжигающий взгляд. Сердце Аннабель учащенно забилось. Неужели так будет теперь всегда после того, как они стали близки?
– Радость моя, я не нянчусь с тобой. – Он потянулся к ней и положил ладонь ей на бедро. – Я не хочу, чтобы ты работала на износ, потому что у меня есть планы на этот вечер.
У нее перехватило дыхание. Похоже, она на самом деле начинала терять голову от Кольта Эллиота. Секс явно повлиял на ее способность мыслить здраво.
– Я не устану, – заверила его Аннабель. – Уверена, у Райана и Джоша хватает работы без того, чтобы делать еще и мою.
В его глазах заплясали веселые искорки.
– Если ты устанешь слишком сильно, мне придется делать все самому.
– Я не устану настолько сильно, ковбой.
Кажется, после близости с Кольтом она стала чуть наглее. Кто бы мог подумать.
Глава 15
Аннабель увела лошадей в конюшню, а Кольт дал указания Райану и Джошу и заодно попросил их присматривать за ней, чтобы чего не случилось.
Хлопнув дверцей машины, он сжал руль так, что побелели костяшки пальцев. Его раздирали чувства ярости и вины. Винил он себя, а злился на другого человека, из-за которого у Аннабель появилось столько проблем.
Когда на горизонте показалось поместье Картеров, которое вскоре перейдет в его собственность, его чувство вины только усилилось. Кольт решил, что постарается сделать так, чтобы у Аннабель был дом, какое-нибудь чудесное место, которое идеально подойдет для ее бизнеса, потому что ее земля как нельзя лучше подходила для его собственного дела.
Кольт остановился у крыльца дома и вышел из машины. Его по-прежнему трясло от злости. Он позвонил в дверь, и через минуту на пороге появился Нил Картер в компании маленького щенка.
– Нам нужно поговорить, – бросил Кольт.
– Тогда говори, – мрачно посмотрел на него отец Аннабель.
Кольт не мог понять, как у такого холодного и эгоистичного человека, как Нил Картер, могла родиться такая чудесная дочка. Но ему тут же стало не по себе, потому что он сам был таким же… иначе не стал бы охотиться за их поместьем с такой настойчивостью.
